Приграничное владение 3
Шрифт:
Саша напрягся, а ну как опять тут шуры-муры разведут, служебный роман, мля, что тогда делать? Время-то идет, а больше получаса оставаться невидимым Саша не может. Как они отреагируют, если вдруг замок ни с того, ни с сего откроется и дверь распахнется? Было бы помещение чуть больше можно было спрятаться, а тут где?
— Да ну нафиг, поехали уж домой, там расслабимся. Выпить охота и хоть в душ сходить.
У Саши отлегло от сердца. А это я удачно зашел! Чуть не хлопнул он в ладоши. Лошки, значит? И денег с таких лошков больше взяли? Ну-ну! Как говорится — хорошо смеется тот, кто смеется последним. Ответите
Конечно, можно всегда найти оправдание своим действиям и поступкам, даже если торгуешь героином. Например, так — если не я продам, то другие все равно продадут. Или — кто не хочет колоться, никогда не будет, а эти сами себя гробят. Не будет героина, так будут синтетический крокодил варить или еще какой гадостью убалбешиваться, от которой организм за год сгниет изнутри. Чего тогда таких жалеть? В общем, не зря говорят — оправдание- как дырка в заднице, есть у каждого. Один раз чуть отодвинешь свои принципы, раздвинешь моральные рамки под действием таких оправданий и все, ты человек без принципов. Готовый на любую гадость и низость, можешь и наркотой торговать, и убивать за бабло.
«Нет, — твердо решил он, — торговать не буду, перенесу этот героин в иномирье и там сожжем нафиг. Да и теперь уже не в пухлой шалаве Катерине дело и тем более не в Андрейке — охраннике. Зачем им тут это наркота? Чтобы этот Ежик ей барыжил или цыгане?»
Еще свежи в памяти девяностые, когда из его и параллельного школьного класса от наркоты загнулось несколько парней. И несколько присаженных на герыч девочек из классов чуть младше, что проживали в его и соседнем доме, потом отсидели за продажу. Наркотики — зло и это не надо обмусоливать, ища оправдание, чтобы самому продать эти пакеты. А почти полтора кило герыча, это сколько новых шагов к могиле или сколько новых душ, посаженных барыгами на иглу? Он их уничтожит. Однозначно!
Саша дождался, когда машина работников мини-офиса уедет и, не зажигая свет — он и так хорошо видел даже в полной темноте — достал из-под тумбочки пакеты в черном целлофановом мешке и сунул их за пазуху. Подумал еще- Может, и вправду сейф утащить, он маленький, всего килограмм двадцать весит, не больше. Хотя зачем? Уж Саша-то знал, что в сейфе нет денег.
Переходя дорогу, Саша с удивлением увидел, что Серегин сарай еще припаркован у входа в кафе. Он вытащил из кармана мобильник и набрал его номер, отметив про себя, что совсем забыл про сотовый телефон в кармане. А вдруг бы кто позвонил ему там, в офисе «чудо-денег»? Надо отключать такие вещи. Серега, как оказалось, уже собирался ехать домой, но Саша попросил его зайти сначала к нему.
— Так подходи, тут кофе выпьем да побазарим? Марина отчет по гостинице подготовила, посмотришь. — Предложил Дубровин. — Тут сегодня Геныч опять лабает, в ударе прям. Весело, да и зал почти полный, посидим, посмотрим, как девки пьяные отжигают.
— Сань, вообще не в кайф, да и разговор серьезный, без лишних глаз.
— Ну, окей! Минут через пять буду. — Не стал препираться Серый.
Пока подъехал его друг, Саша уже успел переодеться в спортивный костюм и заварить свежий чай с добавлением листиков малины и смородины.
— О, как знал, что чай сделаешь. — Кивнул Серега и выложил на стол бумажный пакет с четвертинкой шоколадного торта. — Давай блюдца, ща на кусочки порежу.
Саша отхлебнул из кружки ароматного напитка, немного подумал и спросил:
— Серый, тебе домой срочно?
— Да нет, наверное, Светланка же знает, что я сегодня в кафе допоздна. А чего, случилось что?
— Разговор долгий, а потом еще до Ключей смотаться хотел, но не один, вместе с Лаэртом нас свозишь?
— Да без бэ, только расскажи, чего случилось-то? — Напрягся и как-то подобрался Сергей.
Саша сначала рассказал про утренний поход в компанию «Чудо-деньги», про разговор с Абрамычем, потом, выслушав очередные возмущенные реплики своего друга, поведал про договоренность с темным эльфом. Перед тем, как рассказать про вечернюю вылазку в павильон, выложил на стол два пакета с наркотой.
— Героин, по пятьсот грамм развеска.
— Оба-на, а… — немного завис Дубровин, — продавать, что-ли будем?
— Совсем ку-ку! — Покрутил Саша пальцем у виска. — Сожжем нахрен, сейчас расскажу откуда.
И он рассказал Сергею про только что совершенную диверсию в режиме невидимости.
Дубровин даже как-то надулся:
— Вечно все без меня происходит! Нет, чтобы меня позвать, так сам пошел.
— И что бы ты там делал? В дальних кустах с биноклем сидел? Я же в рейдерском плаще был, под скрытом.
— Да хоть и с биноклем, а все одно подстраховал бы тебя. Мало ли, всякое случиться могло, а ты даже не позвал.
— Ну извини, братан! — Искренне покаялся Саша. — Вот сейчас же позвал, давай герыч туда отнесем и Лаэрта заберем? Сгоняем, потом, до поста гаишного, чего тянуть?
— Поехали! — Поддержал задумку Дубровин. — Сейчас Светке отзвонюсь, что задержусь на пару часиков и пойдем.
Операция «Серебряная пуля», как назвал ее Дубровин с прямым намеком на оборотней в погонах, прошла даже легче, чем думалось. Подъехали прямо к выстроенному год назад стационарному посту, своим дизайном напоминавшему скорее модный коттедж, чем пост дорожной милиции. Двухэтажное здание, с островерхими башенками и крышей крытой красным ондулином. На втором этаже располагался сам пост, а на первом два больших бокса с автоматическими воротами. Пост стоял примерно в семидесяти метрах от кафе Семена Абрамовича, как раз напротив пустыря, где ключевские хотели сделать большую стоянку.
И Саша и Лаэрт были в эльфарских плащах, на случай того, если придется самим подниматься на пост, но им повезло, на улице возле служебной машины стоял сержант. Серый, подъехав к нему, спросил:
— Товарищ постовой, у меня там пассажиры сидят вроде иностранцы, попросили подвезти, а я не пойму, в какой поселок им надо. Поговорите с ними?
— У вас номер грязный, нечитаемый, — сходу заявил сержант уверенным тоном, — придется составить протокол.
— Конечно, товарищ сержант, мы все оплатим, как скажете. Вы только выясните, куда им ехать надо. — Добродушно растянул рот в улыбке Дубровин.