Приказ есть приказ

— Через двадцать минут наш самолет совершит посадку в аэропорту Луанды. Просьба привести спинки кресел в вертикальное положение и пристегнуть ремни! — объявила стюардесса, и Евгений разочарованно вздохнул. Весь перелет из Советского Союза до Анголы он был занят тем, что охмурял жену какого-то военного советника, летевшую к мужу в столицу этой африканской страны, и почти преуспел в этом. Дамочка, выпив изрядно, жеманно хихикала, и чувствовалось, что, истосковавшись по муженьку, а точнее, вообще по мужику, она вот-вот готова была уступить и удерживала себя просто из последних сил. Тем более, что Евгений был мужчиной не из последних: широкие плечи,

Но то ли приступ его был недостаточно решителен, то ли все-таки сыграла свою роль пресловутая супружеская верность, то ли просто времени не хватило, но их «Ил-62» заходил на посадку, а это значило, что путешествие заканчивается и дамочка прибудет к мужу в целости и сохранности.

Евгений оглянулся на членов своей группы. Мишка Штефырца понимающе улыбнулся в ответ на его взгляд, Борис Оруджев пялился в иллюминатор, Толик Монастырев продолжал невозмутимо дремать, а Леня Шишов о чем-то увлеченно беседовал с худым негром, одетым почему-то в смешной белый балахон. Насколько Евгению было известно, анголане в подобных одеждах не ходили. Ах, да, ведь Луанда — промежуточный пункт посадки, самолет потом полетит куда-то дальше. Значит, транзитный пассажир из другой страны. Он еще в полете просил на обед не цыпленка, а рыбу, вера, мол, не позволяет. Но стюардесса, почему-то не понимавшая по-английски (вот он, родной «Аэрофлот» с его высокопрофессиональными специалистами и ненавязчивым сервисом!), с Лениной помощью допетрив наконец, чего от нее добивается странный африканец, довольно категорично заявила, что рыба кончилась и добавила, как бы в задумчивости, про себя: «Пусть цыпленка жрет, черножопый!». Последнюю фразу Леня, естественно, переводить не стал. А африканец, повздыхав, удовлетворился скромным овощным салатиком и стаканом минеральной воды. Что поделаешь, раз вера как следует есть не позволяет?

Самолет между тем действительно заходил на посадку, и Евгений наконец глянул в иллюминатор. Африканская земля, вопреки ожиданиям, была красной. Не зеленой, покрытой лесами и джунглями, а именно красной, чем-то напоминающей поверхность Марса, какой она представляется по фантастическим фильмам. Вернее — кирпично-красной, сухой и потрескавшейся. И это — несмотря на то, что Луанда расположилась прямо на берегу Атлантического океана. Не способствует соленая океанская вода буйной растительности.

А вот общей влажности очень даже способствует. Это Евгений почувствовал, едва вышел из здания аэропорта. Было такое ощущение, словно вся кожа покрыта тонюсеньким слоем влаги. Очень непривычно и достаточно неприятно. С неба ничего водяного не сыпалось, хотя плотные тучи стояли так низко и угрожающе, что, казалось, вот-вот хлынет густой плотный ливень. Но никак не начинался.

Таможню проходить не пришлось. Толи ее вовсе здесь не было, то ли встречающие товарищи позаботились о группе и постарались оградить ее от излишних хлопот и постороннего любопытства. Скорее всего, второе. Подтянутый мужчина в голубоватой, почти военного образца рубашке с короткими рукавами и оливкового цвета брюках безошибочно выделил среди прилетевших нужную ему команду, а в команде главного, и представился Евгению, не отдавая, впрочем, чести:

— Полковник Головко. Машина вас ожидает.

Евгений внимательно взглянул на него.

— Какие-нибудь еще формальности?

— Нет, все в порядке. Вас уже ждут.

Машина была немного потрепанным, но еще вполне годным к эксплуатации «лендровером» без тента, только с дугами над кабиной. Садясь рядом с Головко, Евгений поинтересовался:

— А дождя не боитесь?

Полковник скупо улыбнулся.

— До сезона дождей еще пара месяцев. А на небо не обращайте внимания. Здесь часто так, океан ведь рядом.

— Кстати, насчет океана, — встрял в разговор Оруджев. — Искупаться-то можно будет?

Головко неопределенно повел плечом.

— Наверное, Можно. Мы тут специальные выезды по выходным организовываем на косу. Но не думаю, что у вас для этого будет свободное время. Ситуация очень напряженная и каждый день ухудшается.

— А конкретнее? — поинтересовался Евгений.

Выражение лица сопровождающего заметно изменилось.

— Я не уполномочен. Конкретно все детали вам сообщат на месте.

— Куда мы едем сейчас?

— В военную миссию. Там же и будете жить.

Евгений вздохнул. На месте, так на месте. И он принялся рассматривать улицы города, проносившиеся мимо «лендровера».

Посмотреть было на что. Белые здания довольно необычной конструкции, все как будто на бетонных сваях, решетчатые стены, окна не застеклены, а забраны каменными решетками. Что же, вполне разумно при таком климате. Что-то подобное ему приходилось видеть в Ташкенте, но там все же стеклянные окна существовали. А здесь, наверное, чтобы закрыть окно стеклом, нужно обязательно ставить кондиционер, иначе задохнешься от жары.

Машин и мотоциклов на улицах хватало. Не так, понятно, много, как в Москве или, скажем, в Ставрополе, но тоже приличное количество. И автомобильное стадо — самое разномастное. От немецких «мерседесов» до отечественных «жигулей», не считая всяких «ситроенов» и «хонд». Двигались машины не хаотично, как кому вздумается, а строго по правилам дорожного движения. Кое-где попадались даже регулировщики в форме, фуражках и белых перчатках. А вот светофоров не было видно.

Вообще город производил довольно благоприятное впечатление. Относительно чистые улицы, не слишком побитый асфальт, на разделительных полосах — выкрашенные белым камни. Вот только среди ярких зданий, словно гнилые зубы иногда торчали бетонные недостроенные конструкции и, судя по всему, никто их достраивать не собирался, не гнули свои шеи рядом с ними башенные краны. Евгений спросил об этом у Головко.

— Это еще во времена португальцев начали строить, — сообщил тот. — А потом они убежали и всю документацию с собой прихватили. Да и кто бы здесь взялся достраивать? Некогда: пожрать надо, потрахаться, поплясать.

В тоне его звучала явная неприязнь к аборигенам. За что же он их так не любит? Но об этом Евгений спрашивать не стал. А самих аборигенов на улицах присутствовало не так уж много. Может быть, из-за того, что были обеденные, самые жаркие часы и большинство предпочитало отсиживаться и отлеживаться в тени, дожидаясь вечерней прохлады. Брели куда-то худые, одетые кто во что горазд мужчины. И половина из них — босиком. Целеустремленно шагали женщины, завернутые в разноцветные куски ткани. Почти каждая несла привязанного на спине младенца, плюс какой-нибудь груз на голове: тазик с бельем, тючок, а то и ящик пива. И вокруг носились полуголые, энергичные, как повсюду на свете, пацанята. Евгению странно было, что все они — черные. Непривычно как-то. Ну, да это вопрос времени. Скоро перестанет замечать.

«Лендровер», покружив по городу, остановился наконец у ажурной металлической решетки на тихой улочке. Над оградой вздымались огромные пальмы с серыми, будто бетонированными столбами.

— Приехали! — сказал Головко. — Это — советская военная миссия.

Вся команда попрыгала через борт автомобиля.

— Вещи не забывайте! — скомандовал Евгений и тут же спохватился: его-то чемодан как раз и остался в кузове. Но ребята оплошности командира как бы и не заметили. Что маловероятно. Просто решили в необычных обстоятельствах и вести себя необычно.