Приключения Гаррета. том.1
Шрифт:
— Они имеют отношение к делу? — поинтересовался Морли.
— Не к этому. Они имеют отношение к поганцу, который натравил на меня Снежка. Такими он расплачивался.
Морли сложил губы в трубочку:
— Сходи в Королевскую Пробу. Им положено хранить образцы частной чеканки.
Хорошая мысль. Жаль, что не моя. Я поблагодарил Морли и пожелал ему доброй ночи.
19
Мы с Майей в молчании побрели обратно. Майя вымоталась не меньше
Я пытался сохранять бдительность. Для чако было уже поздновато, но я шел через город с атаманшей Рока в опознавательных знаках. Если ее заметят, беды не миновать.
Нам попадались главным образом крысолюди, подметающие улицы, убирающие мусор, высматривающие все, что плохо лежит. Должен признать, они тоже приносят пользу, выполняя работу, за которую больше никто не хочет браться.
Я подошел к ступенькам, где мы с Майей сидели, когда Джилл принесла дурную весть. Луна переместилась. Теперь ступеньки находились в тени, зато дом Джилл отчетливо вырисовывался в столбе голубоватого света. Я сел и стал наблюдать за входом.
Майя пристроилась рядом. Похоже, она не намеревалась отправляться в свое логово. После недолгого молчания она спросила:
— Вампиры в самом деле пытались тебя убить?
— Чертовски на то похоже. — Я пожал плечами. — Теперь это не имеет значения.
— Да? Этот Снежок — чокнутый. Он от тебя не отстанет.
Она шутит?
— Уже отстал. Он действительно мертв, Майя.
Она смерила меня очень странным взглядом и надолго умолкла.
У меня иссякло терпение. Такое со мной не часто случается, но сейчас я устал.
— Пойду туда. Посмотрю, что произошло, пока мы блуждали.
Майя последовала за мной. Она едва передвигала ноги. В восемнадцать лет? После нескольких часов прогулки? Черт, да кто из нас ветеран?
Как и прежде, мы без труда проникли в дом с улицы. Стоило бы это проверить, но если я угадал профессию здешних обитательниц, дом принадлежит Чодо. Он выяснит, кто подослал сюда убийц, и для кого-то настанут тяжелые времена. Силы Большого Босса ни перед чем не остановятся. Они делают свое дело с упорством и высокомерием сборщиков налогов. От них не откупишься и не скроешься.
В доме царила тишина. Содержатели отправились домой, в менее приятную компанию. Содержанки спали, и в их хорошеньких головках метались видения роскошных подарков.
Мы поднимались медленно и осторожно. В прошлый раз путь освещали лампы на лестницах, но сейчас мы шли в полной темноте. Скорее всего лампы погасил смотритель.
Мы добрались до двери Джилл. Я прислушался. Ничего. Я толкнул дверь. Она распахнулась, как и положено, бесшумно. Я сунул голову внутрь.
Все лампы, кроме двух, выгорели, но и те недолго оставались с нами. Я не увидел ни единого свидетельства, что кто-то побывал здесь после нас.
— Посмотри, не удастся ли тебе найти немного масла, — сказал я Майе.
Пока она занималась поисками, я проверил трупы. Они никуда не делись.
Майя заправила лампы.
— Я пока обшарю квартиру. Эти парни что-то искали, но не нашли.
— Откуда ты знаешь? — Она подожгла фитиль.
— При них ничего не было, когда мы их обнаружили. А мы насчитали всех. Так что либо эта штуковина здесь, либо ее здесь не было с самого начала. — Так я по крайней мере думал. Надеялся.
— О!
— Я начну с этой комнаты, чтобы мы могли потушить свет. Пригляди за улицей. Если кто-нибудь появится, свистнешь.
Я устроил в комнате настоящий погром. Джилл рассвирепеет, если узнает. Я ей ничего не скажу. Пусть думает на нехороших мальчиков.
Я ломал мебель в поисках тайников. Но не нашел даже клопиного гнезда. И Майя никого не увидела на улице.
— Встань подальше от окна, чтобы луна не светила на лицо. — Я вспомнил слова Майи о лице, которое она видела в окне предположительно пустой квартиры. Возможно, туда тоже стоит заглянуть.
— Ладно.
— Устала? — определил я по голосу.
— Да.
— Я постараюсь побыстрей.
— Можешь не беспокоиться. Я не засну.
Я на это надеялся. Мне не нужны сюрпризы, вроде того, что поджидал Шныря.
Я принялся за прихожую. Единственное, что мне удалось обнаружить, — это патологическую неспособность Джилл расстаться со своим добром. Барахольщики бывают двух типов — сентиментальные, которые хранят все ради преданности прошлому, и бывшие бедняки, которые цепляются за свой хлам как за охранную грамоту против призрака нищеты. Я отнес Джилл к последним.
После прихожей я перешел на кухню. Здесь я узнал, что Джилл не ела дома. Больше того, по мере продвижения по квартире, несмотря на кучу барахла в прихожей, у меня крепло подозрение, что Джилл на самом деле и не жила здесь, а просто хранила свое добро и с кем-то встречалась.
Я тянул с обыском спальни, пока не потерпел поражение во всех жилых помещениях. Мне не хотелось перешагивать через Шныря. Это лишний раз напоминало, что для ребят вроде нас жизнь — чистая лотерея. Такие мысли не располагают к усердию в работе.
Но я пересилил себя и пошел туда. Сначала я ограничился поверхностным осмотром. А вдруг повезет?
Не повезло. Я, собственно, и не особо рассчитывал. Мне везет только на неприятности.
Я взялся за дело основательно.
Опять ничего.
Что ж, Джилл не производила впечатления дурочки. А она получила кучу штормовых предупреждений.
Я задумался, не захватила ли она эту чертову штуку с собой, ко мне домой. Я не следил за ее сборами. Конечно же, унесла, если это — чем бы оно ни было — находилось здесь и не было слишком громоздким.