Приключения крылатого колеса

Григорьев Николай Федорович

– Ку-уда?… Раздавит! – И девушка яростно бьет в колокол.

Незнакомый крановщице парень отскакивает от грузной детали, возле которой самовольно возился, неумело оплетая ношу веревками.

Оказалось, сунулся не в свое дело новичок из бригады Чичерова. Услышал разговор о том, что каждый монтажник должен облюбовать себе вторую профессию, – вот и проявил, с позволения сказать, "инициативу".

Как бушевала после смены маленькая крановщица… Откуда только сила гнева взялась! Отчитала и самовольщика, и бригадира заодно. Да еще в "Комсомольском прожекторе" пропечатала.

Для

чего бригаде понадобился свой стропаль? Чтобы убыстрить подачу деталей из цеха на монтажную площадку.

Чичеров выбрал среди монтажников людей наиболее степенных, осмотрительных. Те охотно согласились приобрести дополнительную профессию. И приобрели. Дали им как стропалям начальные рабочие разряды – первый и второй. Это значило – стропаль ты, да не на всякую работу. Слесарь-монтажник-стропаль получил право готовить к перемещению по цеху только малые грузы, не свыше трех тонн. Но запретили подходить к грузам, даже маловесным, если для подъема их требуется кантовка, то есть применение сложных петель и узлов. Это уже дело настоящих специалистов.

Но в бригаде ликовали. Стропаль, пусть даже с полуобрезанными крылышками, но свой! Ведь не так уже много поступает на рабочую площадку крупногабаритных деталей. В большинстве случаев вес их как раз до трех тонн. А какая была канитель: сам монтажник не смей и шевельнуть груз – делай заявку на стропаля. А стропаль занят на крупных деталях. Вот, бывало, и ждут-пождут монтажники, когда их выручат, а в бригаде тем временем простой…

Обзавелись слесари-монтажники-стропали необходимой снастью для зачаливания грузов, стали выходить в главный пролет цеха, где действует мостовой кран.

А Тамара опять всполошилась:

– Незаметные вы мне… Может, опять любители? – И не допустила к грузам.

Тогда стропалям-монтажникам сменили береты. Все на работе в темных беретах. Эти стали носить красные.

Строгая крановщица была удовлетворена.

Сколько у бригадира золотых рук

Вскоре в бригаде, в дополнение к слесарям-монтажникам-при-хватчикам и стропалям, появились слесари-монтажники-рубщики, слесари-монтажники-газорезчики…

Я спросил Владимира Степановича:

– А у вас самого сколько же теперь профессий? Прихватить деталь электродом собственноручно можете?

Смеется:

– Могу не хуже других.

– А застропить махину в три тонны весом?

– Могу и это. Кроме обычного темного имею право надеть и красный берет.

– А пневматический молоток на рубке металла не выпадает из рук.

Чичеров кивает.

– И молотком владею. И газовой резкой металла.

Я с невольной улыбкой беру карандаш и бумагу.

– Интересно, – говорю, – написать все ваши профессии в ряд. Длинная получится строчка! "Бригадир слесарей-монтажников – прихватчик – стропаль – рубщик – электросварщик…"

– А как же иначе? – перебивает меня Чичеров. И только что

улыбавшиеся глаза его становятся строгими. – Какой же я был бы бригадир, если бы в нужную минуту не сумел бы подсобить любому его же инструментом? Зрителем оставаться? – И перешел на шутку: – Зритель я только в театре, в зрительном зале…

Узнал я о его детстве, юношестве и обнаружил, что парнишка с малых лет тянулся к труду. Сделанная своими руками вещь становилась для него источником первых в жизни радостей.

Завод турбин – родной Чичерову. Пришел сюда мальчиком, окончив ремесленное училище. В ремесленном это был скромный, молчаливый ученик, но заметили, что паренек ко всему присматривается, а в глазах – желание все испробовать своими руками.

Как-то прислали ремесленникам для починки ломаные слесарные тиски. Для Володи Чичерова такая работа была уже не в новинку: знал, что из обломков отбросить за полной непригодностью, а над чем потрудиться, чтобы тиски восстановить.

Пилит да попиливает напильником – а рядом лекальный участок: там совсем иная, тонкая работа. Шаблон делают, да не ученик – а мастер-преподаватель.

Поймал мастер жадный взгляд юного слесаря, подмигнул:

– Что, за моим верстаком интереснее?

Покраснел Володя. Неловко стало парню, что уличили его в подглядывании. Промолчал.

– А ну-ка, иди сюда, – подозвал лекальщик. – Вот тебе чертежик, а вот заготовка. Да ты не робей, не боги, как говорится, горшки обжигают.

Взялся парень изготовить шаблон – да и запорол заготовку…

– А слезы зачем? – недовольно заметил ему мастер. – Лиха беда начало. Научу – не выпадет у тебя из рук и тонкий инструмент.

Выпустили Володю Чичерова из ремесленного по высшему разряду. Училище имело право оценивать квалификацию выпускника в третий, четвертый и, как исключение, в пятый разряд. Из 26 подготовленных молодых рабочих пятого разряда были удостоены только двое (прежний пятый – по нынешней тарификации третий).

Попал Чичеров в цех металлических конструкций, в котором и поныне. Пока он еще не оформился на работу, как-то бродил по заводскому двору. Кто жалеючи парнишку, а кто из потребности вмешаться в чужую жизнь пугали парня: "На металлоконструкции задумал? Да ты что – надорвешься там, пропадешь!" И подавали советы: куда, в какой цех толкнуться, чтобы и спину не ломать и заработать хорошо.

Но парень, наперекор досужим советам, решил работать в "тяжелом" цехе.

Стоит перед мастером. Тот поглядел его документы – и возвращает.

– Пятый разряд? Нет у меня для тебя места. Вот на четвертый – еще туда-сюда, могу оформить…

А парню это – как ушат холодной воды. В блокаду потерял отца, недавно мать умерла. За столом теперь две сестренки. А сбавляют разряд – значит, потеряет несколько рублей, позарез необходимых в хозяйстве.

Тут пожалел Володя, что пренебрег советами доброжелателей: в ремонтный посылали – там, мол, работа полегче. И уже верил он, что в ремонтном и разряд его пятый уважат… Но вспомнил словно живой голос отца: "За легкой жизнью гонишься? Так рабочие не поступают! "