Приключения Марси
Шрифт:
– Не невеста же, - усмехнулся ректор, и Кин вспыхнул, но тут же снова взял себя в руки.
– Вы не ответили на мой вопрос, лорд Ронан, - стоял на своем мой упрямец.
– Хорошо, отвечу, - Ормондт присел на край своего стола.
– Ваша девушка, как вы изволили выразиться, подвергается очень серьезной опасности. В моем доме она будет под защитой. Достаточно?
Кинан бросил на меня взгляд. Затем снова посмотрел на ректора, наблюдавшего за студентом все с той же холодной насмешкой, ожидая следующего хода моего кота.
– Я сам смогу защитить Марсию от любой опасности, - твердо сказал он.
– Для этого ей не обязательно
– Неужели?
– бровь нашего всемогущего поползла вверх.
– Сомневаюсь, студент Нейс. К тому же, Марсия не ваша невеста и не может воспользоваться вашим гостеприимством. Правила одинаковы для всех.
Кинан начал покусывать губы. Этот признак бушевавшей в нем ярости я уже знала и тревожно посмотрела на него. Ректор тоже продолжал наблюдать за моим приятелем с отстраненным интересом. Вдруг Нейс усмехнулся, глядя в глаза Ормондту, повернулся ко мне и встал на одно колено.
– Госпожа Коттинс, - начал он и бросил взгляд на ректора, лицо того стало непроницаемым, даже скучающим.
– Я, лорд Кинан Мэртин Нейс, при свидетелях прошу вас стать моей нареченной.
– Ваше слово, Марсия, - с какой-то недоброй улыбкой сказал Ормондт.
Я переводил взгляд с одного на другого, не понимая, что от меня хотят.
– Ну, что же вы молчите?
– поинтересовался ректор.
– Вам только что сделали предложение. Вы его принимаете?
– Замуж что ли позвали?
– уточнила я. И, получив утвердительный ответ, вспомнила слова Сильвии и кивнула. А чего отказываться, если замужем хорошо.
– Согласна.
Кин выдохнул, поднялся с колена и посмотрел на ректора. Тот со скучающим видом поглядывал в окно.
– Теперь все формальности соблюдены?
– спросил Нейс с вызовом.
– Мы можем получить пропуск и уже вернуться к себе?
Ректор вернулся в свое кресло, взял в руки перо, начав что-то писать. Перо скрипело не меньше пяти минут. Затем он убрал документ в папку, папку убрал в стол, взялся за следующую бумажку и углубился в ее изучение. Я взглянула на Кина, тот снова кусал губы, испепеляя лорда Ронана взглядом.
– Ну, что еще?
– не выдержал он.
– Вы уверены, что хотите, чтобы я озвучил ответ?
– ректор отложил перо и откинулся на спинку кресла.
– Подумайте хорошенько, студент Нейс. Возможно, стоит оставить все, как есть?
– Я сделал предложение, вы свидетель. Что вам еще надо?
– Кинан сорвался и последний вопрос прокричал.
Ормондт снова встал, подошел к Кину, встал почти вплотную и некоторое время рассматривал его.
– Во-первых, студент, вы не сможете защитить госпожу Коттинс от той опасности, что ей угрожает, потому ночевать она будет в моем доме, в отдельной комнате, если этого вам достаточно.
– Кин открыл рот, но ректор жестом велел ему замолчать.
– А во-вторых, вы хорошо подумали перед тем, как сделать предложение? Ваша семья крайне негативно относится к неравным бракам. И меньшее, что может вас ожидать, это лишение наследства.
– Я увидела, как помрачнел мой кот.
– Я знаю, что повышенная ревность и чувство собственничества в вашем роду чрезвычайно развиты, потому понимаю, почему вы так настроены. Но все же, Кинан, вы действительно готовы пойти против семьи, пренебрегая их выбором? Насколько знаю, по окончании обучения вас ждет брак с особой не менее благородных кровей, с которой вы обручены с детства. Я не могу засвидетельствовать вашу помолвку с Марсией Коттинс, студент Нейс, по той простой причине, что вы уже обручены.
Я нахмурилась осознавая только что произнесенные слова, долго не могла понять того, что только что произошло... Вскинула голову, посмотрела сначала на Кина, он был бледен. На губах появилась капелька крови. Прокусил, отстранено подумала я. Затем на ректора, он смотрел на Кинана. Изменять плохо, нельзя любить двух котов сразу, а кошек? Сознание ответило-нет. Значит, я была той, которой не должно быть, раз первая уже имелась? Я то, что плохо? Тогда зачем вся эта ревность? Зачем угрозы? Мы ведь не должны быть вместе, потому что у него уже есть своя кошка.
Молча встала и пошла к дверям, больше не глядя ни на одного из двоих мужчин.
– Марсия!
– воскликнул Кин.
– Киска...
– У тебя уже есть киска, ты не мой кот, - тихо ответила я и покинула кабинет.
Почему-то взор начала застилать мутная пелена, я провела рукой по лицу и поняла, что плачу. Почему? Ведь мы, кошки, можем позволить себе не быть верными, это нормально, это правильно. Тогда почему же мне так больно?
* * *
– На, сердешная, ешь, не стесняйся, - Бидди сунула мне тарелку с мясным пирогом, большую кружку молока и села напротив, подперев кулачком щеку.
– Может валерьянки тебе заварить?
– Не надо валерьянки, - всхлипнула я и откусила огромный кусок от пирога.
Я сидела в доме ректора уже где-то с час. Когда я покинула кабинет лорда Ронана и слепо брела по академии, жалея себя и утирая слезы, не заметила услужливо раскрывшийся портал и шагнула в него, выйдя на кухне ректорского дома. Домовиха, суетившаяся тут, оценила мой несчастный вид и усадила за стол. Еда - она же лучше всяких успокаивающих зелий. Я успела и пообедать, и поужинать, теперь вот еще и пирог спешил успокоить расшатавшиеся нервы. Хлюпала я сейчас больше для того, чтобы Бидди не расслаблялась. Нравилось мне, как она гладит меня и рассуждает о мужском поле. Я столько всего нового узнала за этот час.
– Так вот, - домовиха вернулась к прерванному рассказу.
– Была в нашем с Ормочкой замке кухарка, деваха справная. Щеки розовые, сама, как сдобная булочка, красота. И наладились у нее, стало быть, отношения с егерем. Все у них чин-чинарем, загляденье. Он ей цветочки, она ему пирожки. Вроде даже к свадьбе дело шло. И понесла кухарка как-то своему егерю обед. Приходит в его избушку, а он там с девкой из соседнего села милуется.
– И что кухарка?
– я жадно распахнула глаза.
– А что кухарка, - Бидди таинственно замолчала, - котелок с обедом егерю на голову надела, да еще поварешкой стучать начала. Нет, сначала-то она девку за косу из дома вытащила, а уж опосля так егерю надавала, тот потом неделю больной лежал.
– И что дальше было?
– от волнения я даже жевать перестала.
– Ничего, свадьбу сыграли, денег на счастливую жизнь дали, дом в деревне подарили и выпроводили скандалистов из имения.
– Ой, - мы с Бидди одновременно подпрыгнули и уставились на нашего всемогущего, стоявшего за нашими спинами, привалившись к косяку.
– Вот вам и ой, - усмехнулся он.
– Бидди, дорогая, накорми меня, я голодный, как волк и такой же злой. Двадцать помолвок, один скандал и нытье всего преподавательского состава. После бессонных суток это слишком.