Приключения Миши в Стране Ярких Красок
Шрифт:
– Мммм… ну да, – помедлив кивнул Угол.
– Смотри, новенький, мы где живем? В Стране Ярких Красок! – не дожидаясь ответа сказал обладатель красных сапог. – Краски со временем что делают? Выцветают! – он пожал плечами. – Потому что мы все нарисованные! – важно изрёк он. – Так вот художник Ляп подрисовывает все, что побледнело!!!
Угол внимательно оглядел человечка с головы до ног.
– Ты не очень-то бледный, – заметил Угол.
– Так я и не сам подрисовываться пришёл, – с достоинством ответил человечек. Он сунул под нос Углу
Он слегка поклонился и вопросительно посмотрел на Угла.
– Угол, – представился тот. – Сосед, – уточнил он, кивнув в сторону своего черно-белого дома. – Только вчера нарисовался, ещё не знаю, чем буду заниматься.
– Разберёшься! – улыбнулся Клапиус. – Страна Ярких Красок тем и хороша, что в ней можно делать, что угодно!
– И ничего в этом хорошего нет, сплошной беспорядок, – пробормотал Угол под нос.
– Что говоришь? Не расслышал я, – Клапиус прижал ладонь к уху.
– Приятно, говорю, познакомиться, – громко сказал Угол.
– Ладно, пойду пробираться поближе, а то до ночи тут торчать придётся.
Клапиус махнул рукой на прощанье, ловко проскользнул между розовым с желтыми пятнами жирафом и лосем, печально мотавшим головой с только одним ветвистым рогом. За вторым лось, видимо, и пришёл к Ляпу. Клапиус исчез в толпе, а Угол побрел обратно в свой идеальный черно-белый дом, подальше от всего этого цветастого и шумного беспорядка.
– Поберегись!!!
Крик заставил Угла обернуться. Около дома Ляпа началась свалка. Разноцветная толпа пыталась втиснуться в калитку.
– Осторожно!
– Скорее!!!
– Он сейчас кого-нибудь раздавит!
– Бежиииим!
Забор из цветных карандашей не выдержал напора и рухнул. Мимо остолбеневшего Угла пронеслась цветная лавина посетителей.
«Да что там случилось?»
Угол вернулся к сломанному забору и увидел, что во дворе беснуется огромный розовый слон. Слон дрыгал ногами, будто пытался кого-то лягнуть, пятился назад, останавливался, как вкопанный, вставал на дыбы, бил себя ушами по голове, поднимал хобот вверх и трубил, потом начинал вращаться, как гигантский, не слишком поворотливый волчок. Казалось, слон исполняет танец, красивый, но крайне опасный для окружающих.
«Теперь понятно, чего они все разбежались, кому ж охота, чтобы его превратили в лепешку», – подумал Угол.
Тут слон остановился и стал трясти головой, издавая звуки, похожие на смех, сквозь них до Угла донёсся голос Ляпа.
– Потерпи, Розан, потерпи! Немного осталось!
Угол увидел, что художник отважно лавирует между розовыми ногами-колоннами, готовыми в любой момент пуститься в пляс. В
Художник ловко орудовал валиком, тщательно прокрашивая пузатый слоновий живот.
Розанчик, понимаю, что щекотно, – приговаривал Ляп, – но если тебя не подкрашивать, ты же сотрешься!
Ляп отошёл на пару шагов, чтобы полюбоваться своей работой.
– Ну-ка повернись! – скомандовал он Розану. Тот послушно затоптался на месте. – Так бы и сразу! Зачем всех распугал? Ты же не просто какой-то слон. Ты …, – художник поднял руку с валиком и гордо произнёс, – РОЗОВЫЙ СЛОН!!!
– Розовых слонов не бывает, – сказал Угол. Он подошёл к месту покраски и, сложив руки на груди, неодобрительно наблюдал за процессом.
– А, сосед! – обрадовался Ляп. – Привет-привет! Как же не бывает, когда вот он, – улыбнулся Ляп и присвистнул. – Красавец!
– Розовый слон – это не-дос-то-вер-но, – забубнил Угол. – У тебя же есть серая краска! Покрась его в серый, тогда он будет правильный слон.
Прислушивающийся к разговору Розан воинственно затрубил. Он протянул хобот к Углу. Человечек увернулся от розового шланга, пытающегося его схватить.
– Но-но!!! – крикнул он. – Давай-ка без этих штучек! Ещё не хватало, чтобы ты меня испачкал розовой краской.
– Розан, – укоризненно покачал головой Ляп, – нельзя так с гостем. Угол у нас новенький, пока не привык.
Розан поднял хобот и высунул язык. Угол подскочил от возмущения.
– Ещё и дразнится… хотя чего ожидать от неправильного слона.
– Всё, Розан, хватит, – Ляп поставил ведро с краской на землю. – Тебе пора, тем более мы закончили.
Слон подал хобот Ляпу, тот пожал его на прощанье. Розан не глядя на Угла, важно прошествовал по двору, аккуратно переступил через упавший забор и направился к лесу.
– О деревья не чешись пока не высохнешь, – крикнул ему вслед Ляп.
Розан не оборачиваясь затрубил в знак того, что услышал, и скрылся в лесу.
Ляп снял берет и принялся им обмахиваться.
– Ну и денёк! – пожаловался он Углу. – Каждый раз одно и то же. Все приходят в одно время и начинается толчея. Очередь никто не соблюдает, всем надо быстрее…
– Безобразие! – затряс головой Угол. – Никуда не годится!
Ляп подошёл к сломанной ограде и вздохнул.
– Сломали…
Он принялся поднимать и устанавливать заново поваленные карандаши. Угол некоторое время смотрел на огорченного соседа.
– Минуточку…, – сказал он и бросился к своему дому.
– Хоть бы помог, – проворчал Ляп себе под нос. – Сосед называется…
Ляп закончил чинить ограду и устало сидел на лавочке. Он вытащил из кармана блокнот и нарисовал себе яркий стакан апельсинового сока. Сделал глоток и зажмурился от удовольствия.
Художник открыл глаза и закашлялся. Перед ним стоял Угол с листом бумаги в руках. Лист, свёрнутый в трубочку, был размером почти с самого Угла.