Приключения пчёлки Майи
Шрифт:
Вон там, у длинной каменной стены, уже видна стройная елка, защищающая их улей от западного ветра. Вон входы и выходы из улья красные, голубые и зеленые ворота родного города... Сердце Майи безумно колотилось, но она подавила свое волнение и быстро подлетела к главному входу в улей. Наконец-то она увидит свой народ, свою царицу!..
Когда пчелка опустилась на дощечку перед входом, ей преградили дорогу два стражника. Майя тяжело дышала и сначала не могла произнести ни слова. Часовые грубо оттолкнули ее, ибо, как известно, пчелам, под страхом смертной казни,
– Назад!
– крикнул один из стражников.
– Ишь ты, что вздумала! Если ты сию же секунду не уберешься прочь, мы с тобой церемониться не будем! Слыхано ли что-нибудь подобное? Да еще на рассвете! - с возмущением добавил он, обращаясь к своему товарищу.
В эту минутку Майя вспомнила пароль, благодаря которому пчелы узнают своих. Часовые сразу от нее отступили.
– Вот как!
– воскликнули они.
– Да ты из наших! Но почему же мы тебя не знаем?
– Пустите меня к царице!
– крикнула Майя.
– Сейчас же! Немедленно! Нам грозит страшная опасность!
Но сторожа колебались.
– Нельзя будить ее величество, - произнес один из них.
– Безумцы!
– закричала Майя таким страстным и громким голосом, каким никогда еще не кричала ни одна пчела в мире. - Безумцы! Малейшее промедление - и царица не проснется больше никогда! Смерть несется по моим следам! Пустите меня, пустите меня скорее к царице!
Крик ее звучал так властно, что испуганные часовые повиновались.
Один из них повел Майю по знакомым ей дорожкам и ходам внутрь улья.
– Я дома! Я дома!
– взволнованно шептала она.
В приемном зале она чуть не потеряла сознание. Часовой поддержал ее, в то время как стражник зала отправился с докладом в покои царицы. Часовой понял наконец, что произошло что-то необыкновенное.
Несколько пчел уже занимались приготовлением воска. Они с любопытством просовывали в зал свои головки: весть о необычайном происшествии уже распространилась по улью.
Из придворных комнат вышли два офицера. Серьезно и молча они заняли места у двери и, не обращая внимания на Майю, застыли в ожидании. Через несколько секунд в зал вошла царица.
Она была без всякой свиты, в сопровождении лишь двух фрейлин и адъютанта. Увидев Майю, она сделала по направлению к ней несколько быстрых шагов, но, заметив ужасное состояние и волнение пчелки, остановилась, причем строгое и суровое выражение лица царицы сменилось более мягким.
– Ты пришла с важными вестями?
– спросила царица.
– Кто ты и откуда?
Майе трудно было говорить.
– Шершни!
– смогла лишь крикнуть измученная Майя.
Царица побледнела, но сохранила самообладание. Ее спокойствие подействовало на Майю ободряюще.
– Государыня!
– воскликнула она.
– Прости, что я нарушила мой долг верноподданной. Я расскажу тебе потом, в чем моя вина, и повергну к твоим стопам мое раскаянье. Но в эту ночь я чудом вырвалась из крепости шершней, где была в плену. Там я случайно подслушала, что сегодня, на рассвете, готовится нападение
Трудно описать впечатление, которое произвели эти слова. Фрейлины царицы громко завопили, а стоявшие у входа офицеры побледнели как снег и приготовились бежать, чтобы поднять тревогу. Адъютант пробормотал: "Господи, Боже мой!" - и посмотрел вокруг себя в сильном волнении.
Но совсем иначе приняла эту страшную весть царица. Ничто не изменилось в выражении ее лица. Она лишь слегка выпрямилась, и фигура ее, полная силы и мужества, дышала глубокой верой в силу и храбрость своих солдат. Майя дрожала, взирая с почтительным страхом на это поистине редчайшее присутствие духа.
Кивком головы царица подозвала офицеров и решительным голосом сделала ряд распоряжений.
– Даю вам минуту на исполнение приказов, - закончила она речь. - Вы отвечаете головой за любое промедление или упущение.
Но оба офицера не нуждались в этом грозном дополнении. С молниеносной быстротой устремились они выполнять приказы.
– О, ваше величество!
– пролепетала в восторге Майя.
Царица нагнулась к пчелке и посмотрела на нее своим властным взглядом, в котором сквозила любовь ко всем ее поданным.
– Благодарю тебя, - сказала она. - Какова бы ни была твоя провинность, сейчас ты нас спасла. А теперь ступай и отдохни, дитя моя. У тебя очень усталый вид, и руки твои дрожат.
– Я хотела бы умереть за тебя, - прошептала Майя.
– Не беспокойся за нас, - ответила царица.
– Среди множества пчел, населяющих улей, не найдется ни одной, которая не мечтала бы отдать жизнь за спасение своих близких и за мое... Спи спокойно.
Она наклонилась к Майе, поцеловала ее в лоб и, кивнув фрейлинам, приказала им позаботиться о пчелке.
Обессиленная, но счастливая Майя покорно дала себя увести. Ей казалось, что она пережила самый прекрасный миг в своей жизни. Как во сне, слышала она громкие сигналы и гул придворных и сановников, толпившихся у покоев царицы; затем донесся глухой звон, быстро наполнявший весь улей.
– Солдаты! Наши солдаты!
– прошептали спутницы.
Последнее, что услышала Майя в маленькой, тихой каморке, где ее уложили спать фрейлины, был мерный топот проходивших мимо войск. Где-то далеко звучала бодрая команда, и, уже сквозь сон, до слуха Майи донеслись слова старой военной песни пчел:
Солнце, солнце! Ты наш путь
Освети лучами.
Нам царицу сохрани!
Мир да будет с нами!
16. БИТВА
В улье царило необычайное возбуждение. Даже в дни бунта в нем не было такого жужжания и гудения. Все пчелы, от первой до последней, были охвачены великим гневом и пламенным желанием дать достойный отпор смертельному врагу. Но ярость не вносила в подготовку к обороне ни малейшего замешательства или беспорядка. Войска приготовились к бою с поразительной быстротой, а через несколько минут и остальные обитатели улья уже были каждый на своем месте. Всякий знал, где он может быть полезнее всего, каждый ясно осознавал свой долг и обязанности.