Приключения принца Иоганна Мекленбургского
Шрифт:
Через несколько минут на свет появилась подорожная на имя почтенного бюргера, путешествующего с двумя дочками в Мюнхен. Нагрев на огне лезвие ножа я аккуратно снял с ненужной уже подорожной фон Кирхера печать и прилепил ее на новый документ. Потом, внимательно осмотрев трупы стражников, выбрал самого тщедушного и стал раздевать. Разоблачив покойника, я разделся сам и стал облачать его в свою одежду, включая белье. На мое счастье, он еще не очень застыл, так что хоть и с трудом, но моя задумка удалась. Ого, как Мартин покраснел, наблюдая мои телеса! Точно с ним не все в порядке. Старый Фриц, напротив, все понял правильно, только заметил, что лицом переодетый стражник не слишком на меня похож, да и волосы не такие.
– Ну, это дело поправимое, – ответил я и, нахлобучив на голову покойника свой шлем, выстрелил в нее из трофейного пистолета.
Брр, какое отвратительное зрелище, оно мне точно будет сниться! Последний штрих: подтащил тело к догорающему костерку
Профессора Герасимова, надеюсь, у них нет, и о дактилоскопии они тоже вряд ли слышали. Так что может сработать.
Мартин после всех моих манипуляций смотрел на меня со смесью страха и восхищения. Улучив момент, он подвинулся ко мне и почему-то шепотом спросил:
– Ваша светлость, а вот в подорожной…
– Что в подорожной, mein lieber? [3]
– Там написано, что путешествует бюргер…
– О, бюргером будет Фриц. Он прекрасно справится.
– О да, но кто будет его дочками? – дрожащим голосом поинтересовался мой новоиспеченный секретарь и удостоился самого обворожительного взгляда, на какой способно было мое новое лицо.
– Дитя мое, а что вы знаете о таком жанре, как «гендерная интрига»?
Едва на следующее утро златокудрый Феб позолотил небеса, из одной ничем ни примечательной деревни выехал довольно неказистый фургон. На облучке, отчаянно зевая, восседали почтенный бюргер и две его очаровательные дочки. Впрочем, действительно очаровательной можно было назвать только одну. Вторая была, так скажем, на любителя. Довольно рослая для девушки и с крупными чертами лица, хотя формы… Как вы понимаете, очаровательной дочкой был Мартин, превратившийся в Марту, а той, что на любителя, – ваш покорный слуга, откликающийся на имя Гретхен. Платья и повозку мы приобрели в деревне. Лошадей обменяли на попроще – все-таки это вам не наше время, могут опознать и по лошадям. Остался только маленький конек Мартина: уж больно жалко было его бросать. Дальнейшую дорогу он проделал привязанным к фургону сзади. Оружие и мужская одежда отправились на дно сундука, заваленные всяким тряпьем. Под руками остались только кинжалы и трофейный пистолет.
3
Мой дорогой (нем.).
Переодевшись и критически осмотрев себя, я занялся недостатками фигуры. Природную узость в бедрах компенсировали нижние юбки. Недостаточную длину волос замаскировали чепцы, а вот отсутствием груди я занялся особо. Люди, отслужившие в армии, как правило, умеют в минимальной степени владеть иголкой и ниткой. Мой армейский навык усугублялся еще и годами холостой или полухолостой жизни, так что шить я мал-мал умел. Не хуже иных особ женского пола, и это не преувеличение. Галка, к примеру, шить не умела вовсе. Эх, не доведет цивилизацию до добра эмансипация и феминизм. Так что, вооружившись иголкой, ниткой и ножницами, я скроил два мешочка и две лямки. Мешки наполнил крупой, и получились вполне сносные протезы грудных желез. Читал в каком-то журнале, что в досиликоновую эпоху их именно так и делали. Протезы получились на славу – не прошло и дня, как спина стала протестовать против не предусмотренных природой источников тяжести. На третий день появился еще один повод проклинать собственную чрезмерную дотошность и внимание к деталям. Дело в том, что мы присоединились к труппе странствующих комедиантов. Путешествовать сразу стало веселее, особенно Гретхен. Один из бродячих комедиантов определенно запал на выдающиеся формы старшей дочери старого Фрица и стал оказывать ей всяческие знаки внимания, к немалой досаде последней. Причем ее младшую сестру Марту данное обстоятельство приводило просто в неописуемый восторг. Марта, кстати, от коррекции фигуры отказалось наотрез, впрочем, ее это ничуть не портило. Просто юная девочка, фигура которой только стала оформляться. Гретхен, глядя, как Марта легко порхает и непринужденно общается с окружающими, неоднократно пожалела о своем преждевременном созревании. Выручал только старый Фридрих, бдительно следивший за нравственностью своих малолетних дочурок. Иначе бы совсем кранты.
Имени воздыхателя я так и не запомнил, как, впрочем, и прочих артистов. Поскольку носили служители Мельпомены то, что прежде было сценическими костюмами, различал я их по амплуа. Мой поклонник был Скарамушем.
Дорога тем временем шла своим чередом. Поднимались мы рано, наскоро завтракали, запрягали лошадей и трогались в путь. День проводили в движении, лишь к вечеру останавливались на привал. Мы с Мартой, тьфу, прости господи, с Мартином собирали хворост, варили в котле немудреную похлебку, кормили лошадей – хозяйничали, одним словом, стараясь не выпадать из образа. Вроде получалось, во всяком случае, комедианты ничего не заподозрили. Особенно один из них, чтоб ему антрепренер с рогами приснился! Нас пару раз проверяли конные патрули, особенно дотошно докапывались до комедиантов и, как ни странно, весьма усердно трясли моего ухажера. Очевидно, этот сексуально озабоченный Скарамуш чем-то напоминал им принца. К вящему огорчению Гретхен, арестовывать бродячего актера стража не стала. На папашу Фрица и его спутниц стражники особого внимания не обратили, разве что сами знаете на кого. Мамочка родная, роди меня обратно.
В один из вечеров женская половина нашего обоза устроила импровизированные посиделки. Отвертеться не было никакой возможности, и дочки папаши Фридриха приняли посильное участие. Девушки весело болтали, перешучивались и звонко смеялись. Среди комедиантов были неплохие музыканты, игравшие нечто задорное. Похоже, дело шло к танцам. Во всяком случае, одна Коломбина уже выплясывала вместе с Арлекином, или как там его. Так, а это что еще? Мартин явно освоился в роли Марты и лихо отплясывал вместе с Пьеро – нет бы чинно сидеть рядом с сестрой, помогая отбивать атаки несносных ухажеров. Кстати, нарисовался и ухажер. Помяни, так сказать, черта – он и заявится. Нет уж, дружок, потанцевать тебе сегодня не обломится, дама не в настроении. И это, ручонки при себе держи, ладно? Ну вот, молодец, хороший мальчик, может, и доживешь до утра. Господи всеблагой, кто бы мог подумать, что жизнь девушек столь полна трудностей и опасностей!
Наконец вечеринка закончилась, и пора было отправляться по фургонам. Скарамуш и Пьеро провожали нас, пытаясь незаметно развести в разные стороны. Причем Марта, дурочка, кажется, совсем ничего не понимала. По идее, нас должен встречать папаша Фриц, но этот старый хрен куда-то запропастился. Неужели спит? Порву, мля! Ну, что и требовалось доказать: Марты с Пьеро уже не видно, а Гретхен прижали к фургону и собираются лишить девственности. Как бы я тебя самого чего не лишил, придурок. Резкий удар коленом в пах и практически одновременно обеими ладонями по ушам резко охладили пыл героя-любовника, и он, скрючившись, упал на грешную землю, оглашая окрестности сдавленными стонами. Так, с этим все ясно, а где моя беспутная сестра? Ну вот, пожалуйста: Пьеро, повалив Марту на кучу какого-то тряпья, одной рукой зажимал ей рот, а другой задирал многочисленные юбки. Жертва отчаянно сопротивлялась, но сила была не на ее стороне. Впрочем, я не собирался спокойно стоять и наблюдать за грехопадением своей «сестренки». Нога, обутая в деревянный башмак, со всей силы врезалась в ребра насильника. Рука тем временем извлекла из складок юбки спрятанный там кинжал. Комедиант такой подлости, естественно, не ожидал, однако парень был крепким и одного удара ему оказалось мало. Но шансов давать я ему не собирался, и, как только он попытался вскочить, в его горло уперлось лезвие моей даги.
– Мой дорогой друг, – вкрадчиво прошептал я на ухо жертве спермотоксикоза. – Вы со своим приятелем совершили непоправимую ошибку, ибо мы девушки порядочные и с первыми попавшимися кобелями не ляжем. И уж тем более до свадьбы! Ведь правда, Марта?
Марта испуганно кивнула. Похоже, моего секретаря трясет. Ну что же, может, поумнеет.
– А теперь, Арлекин недоделанный, слушай сюда! Вон там заберешь кучу дерьма, которая недавно была Скарамушем. Да не делай такие глаза, жив он, отдыхает просто после любовных утех! Так вот заберешь его по-тихому – и вали в свой фургон. И не дай бог вы с ним расскажете кому-то, что действительно тут произошло, – я вам точно все ненужные органы поотрезаю! Это понятно? Все, geh schnell nach hause [4] отсюда!
4
Ступай быстренько домой (нем.).
Как только Арлекин, подхватив своего дружка, кряхтя и охая, ретировался, я рывком развернул к себе свою непутевую сестрицу.
– Марта, скажи мне ради всего святого, в кого ты такая дура? Старшая сестра у тебя девушка благоразумная, папенька тоже человек неглупый, спит вот только, когда не надо…
– Я не сплю, – раздался в темноте голос старого Фрица.
– Вот как, а какого черта ты, старый осел, прятался, пока твоих кровиночек едва не оприходовали какие-то обалдуи?
Тут я наконец разглядел Фридриха – он был полностью одет, а в руках его пристроился старый добрый арбалет – похоже, Фриц действительно не спал и контролировал всю ситуацию. Но почему не вмешивался?
– Видите ли, ваша светлость, во-первых, я был уверен, что вы справитесь сами и Марту не дадите в обиду.
– А во-вторых?
– Во-вторых, мне подумалось, что вам будет полезно узнать, что думает порядочная девушка, когда к ней под юбку лезет какой-нибудь негодник. И в следующий раз, когда один молодой принц останется с девушкой наедине, он хоть немного будет думать о возможных последствиях.
Да он издевается! Да, мой дорогой Иоганн Альбрехт, очевидно, когда вы сменили пол, ваш слуга совершенно разбаловался. Будем пресекать со всей возможной жестокостью! В смысле я тебе это припомню, старый хрен.