Приключения Пульхерии в виртуальном мире
Шрифт:
Заядлые поклонницы интернета зависали в гаджетах, сидя на диванах, что стояли в зоне отдыха, а Пульхерия с любительницами игры в резиночку оттачивали своё мастерство в прыжках. Обычно на время футбола мальчишки ставили возле лестницы караульного на случай, если будет идти кто-то из администрации школы, а в этот раз забыли. И вот в самый разгар веселья в коридоре неожиданно появилась Лидия Ивановна в чёрном строгом костюме и с шишкой серых волос на затылке. Сказать, что дети испугались, – это не сказать ничего. Они застыли в позах, в каких были, будто играли в «Море волнуется
– Это что за игрища вы здесь устроили? – Подбоченившись, она окинула всех испепеляющим взглядом. – Или, может, вы забыли, что находитесь в учебном заведении, а не на стадионе?
– Не забыли, – прозвучало несколько робких голосов.
– Кто посмел принести в школу мяч?
«Ага, так они и признались», – мысленно ухмыльнулась Пульхерия.
Неудивительно, что ответом завучу была тишина.
– Соловейчик, это твоих рук дело? – Лидия Ивановна кивнула на мячик, лежавший неподалёку от его ноги.
– Нет, – ответил тот.
– Тогда чьих? – опять поинтересовалась она и глянула на стоящего рядом Игоря Макарова. – Может быть, твоих?
– Нет, – ответил он.
– Последний раз спрашиваю: кто принёс мяч? – Сверля глазами учеников, Лидия Ивановна сложила руки на груди.
Под её взглядом все понуро опустили головы, а Илья Новиков вдруг начал чесать лицо, будто его комары покусали. Пулька поймала себя на мысли, что у неё тоже такое бывает, когда она нервничает. Только, в отличие от Новикова, у неё чешется нос. Теперь она нисколько не сомневалась: Илюха точно хозяин мяча.
– Ну что ж, – ухмыляясь, закивала Лидия Ивановна, – раз никто не хочет признаваться, тогда будут наказ… – не договорила она и так понятную мысль.
– Лидия Ивановна, это я принёс мяч, – перебил её Петька, и все взгляды тотчас устремились на него.
Подобные ситуации и раньше случались, но тогда Петька не мог брать вину на себя, поскольку никогда не играл со всеми, а теперь, когда он тоже гонял мяч, Пульхерия не видела ничего удивительного в его поступке. К нему учителя относились с сочувствием, вот и теперь она почему-то думала, будто Лидия Ивановна не станет его сильно ругать. Может, пожурит немного для порядка, чтобы другим неповадно было нарушать дисциплину.
– А ну-ка повтори, что ты сказал? – Лидия Ивановна нахмурилась и, когда тот ответил, спросила: – Ты что, перестал заикаться?
– Да, – кивнул он, – только мне до сих пор не верится, что это так.
– Хм, как неожиданно. Ну что ж, на первый раз я прощаю тебя, – снисходительно заявила она. – Но если подобное повторится ещё раз, я вызову в школу твоих родителей. Ты меня понял?
«Yes, – Пульхерия мысленно выбросила вверх кулак, – что и требовалось доказать».
– Да. – Петрович кивнул.
– А теперь давайте сюда ваши игрушки. – Лидия Ивановна протянула руку в ожидании.
Он поднял мяч и отдал ей, а вот Пульхерия не торопилась расставаться с резинкой.
– Лидия Ивановна, можно я не буду отдавать её? – набравшись смелости, попросила она и кивнула на предмет обсуждения, который по-прежнему был растянут на ногах Сони Максимовой и Вики Зуевой. – Резинка не мяч, она не может разбить стекло. Мама рассказывала, что они тоже играли в эту игру в школе и никто их не ругал. А вы играли?
Лидия Ивановна оторопела от такой дерзости и даже не сразу ответила.
– Играли, – наконец выдала она, – но, в отличие от вас, мы были сознательными детьми и не скакали по школе, как лошади, а делали это на улице.
Пульхерия любила всех животных без исключения, но, когда тебя сравнивают с лошадью, это не очень приятно. Ещё бы коров вспомнила. Разве учитель имеет право оскорблять учеников? Пульке вдруг стало так обидно за себя и за всех остальных. Она едва сдержалась, чтобы не огрызнуться в ответ. Увидев, как Лидия Ивановна недовольно поджала губы, отчего они превратились в тонкую полоску, как у Стёпы, Пульхерия тотчас вспомнила о своём помощнике.
«Ну что ж, Лидия Ивановна, сейчас вы узнаете, каково это – быть лошадью», – усмехнулась Пульхерия. И, как обычно, стоило только мысленно произнести имя помощника, из кармана тотчас раздалось:
– Пуле нужна моя помощь?
– Стёпыч, сделай так, чтобы Лидия Ивановна подобрела хоть ненадолго. И переодень её в ковбойскую одежду. Пусть поскачет лошадкой по школе, – попросила Пульхерия.
Тот на секунду задумался, а потом доложил:
– Команда выполнена.
И в следующее мгновение, словно по мановению волшебной палочки, чёрный костюм завуча сменился на красно-белую клетчатую рубашку, перевязанную на поясе узлом, потёртые джинсы, заправленные в рыжие сапоги, и такого же цвета шляпу. Лица пятиклашек исказились в недоуменных гримасах, рты раскрылись, а глаза готовы были выскочить из орбит. От увиденного онемели не только они, но и ученики других классов, стоявшие поблизости.
– Ребята! – как ни в чём не бывало воскликнула Лидия Ивановна и расцвела подобно розе, а Пулька, глядя на неё, не могла вспомнить, видела ли она когда-нибудь улыбку на её лице. – Ну что вы застыли? Давайте играть, пока звонок не прозвенел, – бросила Лидия Ивановна и, изображая, будто скачет на лошади, помчалась по коридору так, словно избавилась не только от своего мрачного костюма, но и от пары десятков лет. – Догоняйте! – обернувшись, крикнула она и махнула рукой, призывая следовать за ней.
Никто даже не шелохнулся, все по-прежнему пребывали в немом оцепенении, и только Пульхерия не могла нарадоваться.
«Лидия Ивановна, быть доброй вам идёт гораздо больше», – глядя ей вслед, улыбнулась она.
Первым пришёл в себя Вовка Соловейчик.
– Что это было? – пробормотал он.
– Кто его знает. – Илья развёл руками.
– Я вообще не поняла, что произошло, – высказалась Настя Пичейкина. – Она только что была в чёрном костюме – и вдруг бах… на наших глазах превратилась в ковбойшу. Как такое возможно? – Она обвела недоуменным взглядом одноклассников, но ей никто не ответил. – Чудеса какие-то. – Она пожала плечами.