Шрифт:
Михайлов Борис Борисович
Приключения соломенной вдовы
1
"…. написание текста не есть средство самоисцеления — это всего лишь слабая попытка на пути к самоисцелению. Однако честно все рассказать — чертовски трудно"
Мураками Харуки.
Я проснулась от настойчивой трели телефона. Междугородка — сообразила, не проснувшись окончательно, но поднять трубку не спешила. Телефон продолжал
Взволнованная Евдокия Андреевна вместо приветствия и обычных вопросов о житье — бытье, с места в карьер спросила, смотрела ли вчера телепередачу "Жди меня". В последний раз я включала её, не помню когда, не знала, что программа продолжает выходить.
— Показывали фотографии мужчин, потерявших память. Не знают кто они, ничего не помнят о прошлом. Я передачу не видела. Позвонили знакомые и сказали, на одной фотографии им показался Валера.
Обижать сомнением безутешную мать, всё еще надеющуюся на возвращение сына, не стала.
— Съезжу на телевидение и посмотрю снимки. Если кто-то напомнит Валеру, конечно, займусь поисками. Фотографии, что показывали, в любом случае пересниму и вышлю вам электронной почтой.
— Поезжай немедленно, пока сама не посмотрю, не успокоюсь. Денег не жалей.
— О чем вы! — Вежливости ради, поинтересовалась здоровьем бывшей свекрови, спросила как внук Максим, семья Сергея. Евдокия Андреевна не пустилась в обычный долгий разговор, коротко ответила на мои вопросы, и еще раз поторопила немедленно отправляться на ТВ. Пришлось объяснить, в Самаре половина восьмого утра, а в Москве еще только полседьмого и на телевидении никого нет.
Поговорив, попыталась заснуть, но сон отступил окончательно. В голове калейдоскопом всплывали события из жизни с Валерием. Он смотрел на меня как на богиню, угадывал каждое желание. Превратил самарскую девчонку из рабочего предместья в светскую даму, ввел в круг рублевской тусовки. Валера на двенадцать лет старше меня и я относилась к нему с уважением, надеялась со временем полюбить. Верила маминому утверждению, прожив лет пять вместе, не буду ощущать разницу в возрасте. Всё и шло к тому, живи вместе и дальше. А вот полюбить… "Неужели и в правду нашелся? Ничего не помнит, не знает кто он. Если, действительно, Валера, что мне делать"?
Любила я по-прежнему Ваню, свою школьную любовь. Он со слезами убеждал одуматься, не выходить замуж за маминого протеже. Позже не простил моего предательства. Ослепленная блеском богатства мира "новых русских", их времяпрепровождением, я предала любимого. Взамен получила всё и сразу, как мечтают тысячи девчонок, черпающие знание жизни из глянцевых журналов. После исчезновения Валерия, я вдруг поняла, что любила его. Искренне переживала потерю и не жалела денег на поиски. В надежде на его возвращение, долго не выходила замуж. Короткие романы случались, разбуженная во мне женщина требовала мужчину, но продолжала ждать Валеру. Время шло, я поняла, пора устраивать собственную жизнь, хватит ходить соломенной вдовой. Подходящий кандидат имелся — мой ровесник Кирилл. Он засыпал цветами, по десять раз на дню звонил.
Прежде чем сказать ему "да", я снова поехала к Ване, умоляла простить ошибку.
— Ты любишь меня, вижу! Назло женился. Мы будем счастливы, поверь! Понимаю, простить предательство нелегко. Давай забудем, сотрем из памяти… Богатство не заменило тебя. Как подумаю, вспомню наши счастливые дни, плачу, кляну себя за ошибку.
— Поздно, Алёна. У меня дочь, жена. Как я оставлю их?
— Хорошо их обеспечу. Я не вероломная разлучница, разбивающая семью! Возвращаю принадлежащее мне. Зина знала, что любишь меня.
— Не оставлю дочь и жену, объяснял.
— Первой называешь дочь.
Слёзы и клятвы не проняли "правильного" Ивана. Продолжая любить меня, не простил. Я сдалась и вышла за Кирилла. Полюбила его. Пять, можно считать, счастливых лет пронеслись как один миг. И вдруг Кирилл влюбился в коллегу по бизнесу. Работа в российско-немецкой компании, знание немецкого языка, частые поездки в Германию привели к дочери компаньона, он ушел к ней.
Опять, в растерянности, я бросилась к своему первому любимому в надежде, что может все-таки простит, примет меня.
— Бог еще раз наказал за предательство. Ты по-прежнему любишь меня!.. Начнем жизнь сначала.
— А моя дочь, Зина, как с ними? Жизнь не повернешь назад. Пусть всё прекрасное, что было у нас, останется в приятных воспоминаниях. Семью не оставлю. Не раз объяснял.
Я ревела, умоляла простить. Видела, чувствовала, любит меня, а не Зину. Врожденная порядочность не позволяли Ване последовать велению сердца. Как и пять лет назад, он не оставлял мне никакой надежды.
Мысли о прошлом, волнение, вызванное известием о Валерии, сомнения в последнем поклоннике, предлагавшем руку и сердце, не давали уснуть. Посмотрела на часы. Девять. Хватит валяться, пора ехать в Останкино.
Поднялась, сделала несколько обычных своих гимнастических упражнений — приседаний и наклонов туловища, попрыгала, будто со скакалкой, на месте, и направилась в ванную. Скинула халат и ночнушку, прежде чем включить холодную воду — я стараюсь регулярно принимать по утрам контрастный душ, посмотрела на себя в зеркало, занимающее всю стену, и осталась довольна. На меня смотрела стройная молодая женщина, которой не дашь больше двадцати пяти. На самом деле мне тридцать один. Груди и без силикона еще торчали по — девичьи, талия 88 — 58 — 88 при росте в 172, вызывали зависть подруг моего возраста и позволяли на закрытых пляжах не стесняясь появляться в топлес. Сделанную накануне прическу, почти не пострадавшую после сна, решила не менять, и надела на голову шапочку, чтобы не намочить волосы. Слегка осветленные, волнистые от природы, недлинные русые волосы сохранили вдохновенный труд моего парикмахера. Остается лишь расчесать их.
Собравшись с духом, залезла под ледяные струи и, дрожа от колючего холода, несколько секунд мужественно терпела, прежде чем поднять температуру. Контрастный душ я принимаю лет с четырнадцати — пятнадцати, и каждый раз, прежде чем открыть кран, размышляю над предательской мыслью, а может сегодня обойтись теплым душем?
После ванной долго расчесывала волосы, стараясь вернуть прическу, сделанную накануне, наводила макияж, чтобы не уступить телевизионным дамам. Привела себя в надлежащий вид ехать на телевидение, и только потом спустилась в столовую.