Примадонна частного сыска

Серова Марина Сергеевна

Приняв в родной квартире ванну и закутавшись в теплый махровый халат, я залезла на свое любимое кресло с чашкой кофе и сигаретой, продолжая строить планы дальнейшего расследования.

Да, завтра же поставлю прослушку в машины Никанорова и Николая и запишу все их разговоры. Не может быть такого, чтобы они и словом не обмолвились о произошедшем. А если не обмолвятся, я заставлю их сделать это.

Тишину в квартире и плавное течение моих сыщицких мыслей нарушил звонок телефона. Это был Максим.

— Ну, как дела,

Иванова? — спросил он.

— Привет. — Я очень обрадовалась его звонку. — У меня все хорошо. Ночью буду у тебя.

— Ну вот. Не даешь мне спокойно пожить.

— А что, ты уже успел кого-то в гости пригласить? — спросила я удивленно.

— Успеть не успел, но собирался. Я же не такой стойкий оловянный солдатик, как некоторые.

— Ты с чем меня сравниваешь? — Я сделала вид, что обиделась. — С оловом!

— Нет, со стойкостью, — оправдался Горошек.

— Но, да будет тебе известно, олово в огне плавится.

— Такой огонь еще поискать надо.

— Верно.

— Ну что? Ждать тебя или нет? — решил прояснить ситуацию Горошек.

— Если тебе надо, я могу и завтра приехать. А если ты не против, то сегодня часов в двенадцать-час я прибуду.

— Прибывай. Только не раньше двенадцати. Договорились?

— Ты только за этим, поди, и звонил?

— Пока, — ответил Максим, не вдаваясь в объяснения.

Больше никто мне не звонил. В девять часов вечера я вышла из дома, села в машину и покатила в Воленск, который стал мне за эти дни чуть ли не родным.

В двенадцать, как и обещала Горошку, я была у него. Он не спал, в квартире было чисто, только пахло дорогими французскими духами. Ясное дело, он времени даром не терял.

— Спать хочу, умираю, — с порога сообщила я.

По лицу Максима было видно, что он очень хотел бы со мной поговорить. И, наверное, Горошек настоял бы на ночной беседе, если бы я не успела предупредить его, что могу умереть, если немедленно не отбуду ко сну.

— Во сколько тебя завтра будить? — довольно веселым голосом спросил он. Значит, выпивали тут без меня со своей гостьей.

— Часа в четыре.

— Во сколько? — Горошек решил, что ослышался, но я повторила. — Почему так рано?

— Работка есть не для людских глаз.

Я надеялась на то, что с утра пораньше смогу без помех поставить «жучки» на нужные мне машины. Только бы они стояли возле домов, а не где-нибудь в гараже.

Пожелав Максиму спокойной ночи, я ушла спать, а у него еще долго работал телевизор.

Раздевшись и забравшись в постель, я лежала и мечтала о том, что завтра, возможно, все кончится. Ну, если не завтра, то послезавтра обязательно. И так столько возилась с этим делом. Сейчас надо собрать неопровержимые доказательства, и тогда можно будет ловить наших преступников.

Но кроме этого, я думала еще о том, как интересно все случается в жизни. Я лет сто не видела Максима Горохова. И вот получилось так, что мне понадобилось приехать в его город по делам. Оказалось, время не испортило нашу дружбу. Наоборот, отношения стали еще более доверительными. Хотя возможно, что доверительность как-то связана с моей работой. Потому как без доверия здесь никуда. В принципе именно поэтому я и работаю в одиночку — трудно найти человека, доверие к которому не будет иметь границ.

Вот сейчас я что-то Максиму рассказываю, но и многое скрываю. А он не требует от меня объяснений. Знает: если мне надо, значит, надо. И не думает, что я могу сделать что-то плохое. А ведь в принципе я могу. Но плохое — не всегда именно плохое. Для кого-то — да, плохое, а для другого то же самое может оказаться очень даже хорошим.

Что это меня на такие мысли потянуло? Захотелось пофилософствовать? Вон у Горошка музыка играет, ему сейчас хорошо, наверное. И у меня настроение боевое. Ладно, спать надо, утром рано вставать.

Но уснуть не удавалось. То ли музыка мешала за стенкой, то ли мысли покоя не давали. Потом стало тихо. А я все ворочалась.

Проснулась в четыре часа сама, даже странно, если учесть, что уснула не раньше двух. Но потребность поскорее вывести на чистую воду убийцу подняла меня с постели. Я, стараясь не шуметь, пошла в ванную, приняла для бодрости контрастный душ, потом сварила кофе и выкурила сигарету. Тихо вышла из квартиры, села в свою «девяточку» и поехала к дому, где жил Николай.

Его машину я уже видела, поэтому очень обрадовалась, когда заметила ее у подъезда. Значит, в гараж он ее не ставит или просто сегодня так получилось. В любом случае мне от этого только польза.

Машина стояла около зарослей какого-то кустарника, и там можно было в случае чего легко спрятаться. К тому же на улице было еще темно. Теперь с каждым днем светает все позже и позже. Осень все-таки.

Я взяла свои отмычки для машины и вышла на свежий воздух. Он был действительно свежим. И в прямом, и в переносном смысле. Хорошо, что я догадалась теплую куртку надеть, и то меня с непривычки знобило. А может, волнение сыграло свою роль. Мне даже показалось, будто температура похожа на минусовую.

Мне повезло — машина Николая оказалась без сигнализации. Я спокойно открыла дверцу и забралась внутрь. Села, огляделась и стала присматривать место для «жучка». Поставить его — дело нетрудное. Важно не очень его прятать, чтобы слышимость была отличной, но с другой стороны — он не должен в глаза бросаться. Поэтому я пользовалась такими приборчиками, которые похожи на гвоздики, кнопочки, булавки и на всякую прочую подобную чепуху.

На сей раз я пристроила «жучок» прямо на приборной панели, потом вылезла и, никем не замеченная, пересела в свою машину. Дело сделано. Теперь надо ехать к месту проживания моего следующего клиента.