Приму твою любовь
Шрифт:
– Ну… Я терпимая, практичная…
– Ну уж нет!
– Я знаю, что так, Хатч. – Теперь у нее в голосе прозвучало скрытое раздражение:
– Почему ты считаешь меня непрактичной?
– Если бы ты была практичной, тебя бы так часто не увольняли, – начал перечислять Хатч. – Ты бы не позволяла нашей квартирной хозяйке срезать твои розы, когда ей заблагорассудится. И ты бы засудила Лонни, когда он украл все наши деньги и удрал с Эйприл Май на твоем новом пикапе. Она совсем непрактичная, – обратился Хатч к Таю. По его тону было видно, что именно
– Мне бы очень не хотелось, чтобы твой папа так поступал, – тихо произнесла она. – Он подал тебе такой дурной пример. Теперь ты так плохо к нему относишься.
Эта грустная и простая фраза, произнесенная Кэссиди, пробила нарастающее раздражение Тая. В голосе звучало столько боли. Нужно прекратить представление, которое устроил тут этот малыш! И побыстрее, пока десятилетний умник не переиначит все, что говорит этот медовый голосок. Он нажал кнопку отключения звука:
– Дай ей решать самой, малыш! Не обсуждай результаты. Просто задавай вопрос и дай ей ответить, потом переходи к следующему. Понял?
– Да. Я понял. – Хатч проговорил с той же интонацией, что и его мать. – Но вы знайте… она расстраивается не из-за того, что Лонни ушел, а из-за того, что он сказал ей на прощание. Он ни разу не позвонил с тех пор. – Подбородок снова угрожающе выпятился. – Он столько раз заставлял маму плакать. Следующий ее муж должен быть не таким. Он должен только радовать се.
Тай поморщился, отгоняя ненужное сочувствие. Малыш просто желает своей маме счастья. Тот человек поступил с ней очень плохо.
– Послушай, малыш, – сказал он как можно мягче, – ты не сделаешь маму счастливой, выдав ее замуж. Счастье находится внутри человека, и человек делится им с окружающими. Иногда через брак. Иногда через дружбу.
Хатч скрестил ручонки на худосочной груди.
– Вы говорите так же, как моя мама.
– Может, тебе следует к ней прислушаться.
– Может, – тихо ответил мальчик. – А какой следующий вопрос?
– Дальше я буду спрашивать сам, если ты не против.
– Пожалуйста.
– Миссис Лониган?
– Да, я здесь, Тай. – Теперь она уже не растягивала слова.
– Следующие вопросы очень личные. Постарайтесь быть внимательной.
– Продолжай.
– Как вы любите проводить вечера? – спросил он, сам удивляясь нетерпению, с каким ждал ответа.
– Ну, это легко, – ответила Кэссиди. – Я люблю провести вечер в горячей ароматной пенной ванне, с ароматическими свечками, которые так ненавидит Хатч. Ну и с хорошей книжкой.
Тай прогнал возникший перед его глазами образ женщины с фотографии. Он представил тысячи жемчужных пузырьков, ласкающих ее белоснежную кожу, высоко заколотые темные волосы и маленькие кудряшки вокруг прелестного личика. Глубокие серые глаза с мерцающими в глубине неверными искорками влекли его к себе. Он видел, как пламя отражается в мыльных пузырьках, играет у нее на плечах, подчеркивая безупречность кожи. Нужно успеть стереть брызги пены с ее вздернутого носика, прежде чем…
– Это
Тай сжал в руке заявку…
– Извините. Еще несколько. Какие у вас сильные и слабые стороны?
– Ой, мальчики, это трудно. Я считаю себя очень работящей. – Тай подозревал, что так оно и есть. – Что до слабостей…
– Она слишком великодушна… – вступил в разговор Хатч.
– Это не слабость, мой сахарный. – Она сделала небольшую паузу и продолжала:
– Если быть совершенно честной, я, наверно, слишком гордая. Я хочу сама заботиться о себе и о Хатче, а потому не желаю больше ни на кого полагаться. Я собираюсь сама добиться всего, что мне нужно.
Тай обдумывал ее ответ. Кэссиди Лониган напоминала ему Уилли – сильная независимая женщина, полная страсти и энергии. Он улыбнулся. Странно, что она не из Техаса. Здесь ей самое место.
– Следующий вопрос. Как вы представляете себе идеальное свидание?
– Ну… Думаю, что должно быть много хорошей еды и чайные розы. – Ее смех вызвал в душе Тая странные чувства. Ему казалось, что он видит ее смеющееся, одухотворенное, задорное лицо. – Если меня хорошо накормят, я буду счастлива.
– Еще только один вопрос, – проговорил Тай. – Каковы ваши цели и стремления?
– Воспитать наилучшим образом сына, – со значением произнесла Кэссиди. – Скопить деньги на собственный домик. Небольшой участок с садиком, где я буду выращивать розы. Дом, где мы могли бы пустить корни, жить долго и счастливо. Без переездов.
Насчет долгой и счастливой жизни Тай понял хорошо. Его семья жила в Сан-Антонио уже в течение нескольких поколений. Унаследованный им земельный надел раньше принадлежал отцу, а до этого – деду и прадеду… Их род так давно врос в техасскую почву, что они сроднились с этим местом.
– Корни – это хорошо, – согласился он.
– Я рада, что ты тоже так считаешь, Тай, вот в чем моя цель. Иметь свой дом, розы и, что самое важное, свою семью. Кроме этого, мне ничего не нужно.
– Вы не хотите замуж? – переспросил он.
– Ну уж нет! Замуж я не хочу. Что за дурацкая идея? – Ее искренний возглас взорвал тишину комнаты. Некоторое время Тай сидел молча, стараясь взять себя в руки.
– Сам не знаю, – ответил он сквозь зубы. Помоги ему Боже. Он был готов прибить парнишку.
– Благодарю вас, миссис Лониган. Спасибо, что нашли время с нами поговорить.
– Рада была помочь. Хатч! Когда ты вернешься?
– К ужину, мама. – Хатч нервничал, но его мама, к счастью, этого не заметила.
– Позвони, если задержишься. Если ты захочешь пригласить к нам Тая, не стесняйся.
Связь прервалась. Тай через стол наклонился к мальчику.
– Так она не хочет выходить замуж? Ни за что не хочет? – тихо спросил он. Хатч только развел руками.
– Сейчас она вбила себе в голову, что хочет быть самостоятельной. Я с этим справлюсь. – У него в голосе зазвучала бравада. – Почему вы прервали беседу? Это ведь не все вопросы.