Принадлежать демону
Шрифт:
– Ма-а-а-ам, ну я же уже обещала перед отъездом, – пытаюсь ее умолить я, запрыгивая на диван, чтобы маленький черненький демон мог спокойно вымыть пол на месте, где я только что стояла.
Конечно, я его призвала. И на экзамены демона возьму. Обычные люди их не видят, а они легко могут и билет нужный подсунуть. Учишь три вопроса и вытаскиваешь нужных три в одном билете. Узнать вопросы из одного билета я в состоянии. Они ведь связаны! Энергетически связаны, благодаря чьим-то мыслям. Это же так просто! Ну как? Как можно отказаться от подобного? Я еще и работу себе найду, чтобы вместо меня ее мог делать демон,
Зануда она у меня.
– Обещай, – упрямо просит она. – Никаких рун призыва без моей проверки. Ни при каких обстоятельствах.
– Ты вредная ведьма-теоретик, – устало выдыхаю я. – Обещаю.
– И пальцы скрестила? – спрашивает мама.
– Нет, – вру я, глядя на свою левую руку. Конечно, я скрестила пальцы, более того поняла, что именно сейчас и надо призвать еще одного помощника – того, кто будет работать. Меня даже подмывало спросить у мамы, кого мне больше всего нельзя вызывать на ее взгляд, чтобы именно этого демона и подчинить. Она ведь у меня действительно теоретик, вернее теолог-ихтиолог или как там правильно? Не помню, никогда не пыталась запомнить, просто она изучала всякие древние письмена. По бабушкиным книгам диссертацию писала. Настоящая прилежная ученица, но никаких способностей. Она любую руну нарисует с закрытыми глазами. Знает всех демонов, все заклинания, все отвары, да только толку, если силы в ней ни грамма? Ничего она не может, кроме разве что лекции мне читать.
– Я буду осторожна, обещаю, – говорю я матери, потому что иначе она не отстанет, а если начну ее дразнить, то и вовсе может приехать меня проверять, точно ли у меня все хорошо и не начала ли я рисовать очередную руну, а я, конечно же, начала, вот прямо сейчас и начинаю.
– Я правда волнуюсь, неспокойно мне, – признается мама.
Я чуть не рассмеялась.
– В тебе нет дара предвиденья, – отвечаю я, вскочив с кресла и помчавшись к старому бабушкиному комоду. Там в одной из полок она прятала мел – идеальное средство для кругов призыва.
– У меня есть материнское сердце! Оно и без дара может многое чувствовать.
– Конечно, мама, но мне может грозить только смерть от этого скучного разговора, – признаюсь я, закатывая в очередной раз глаза, и достаю из-за комода квадратную фанерку, на которой лучше всего чертить печати.
Бабушка это гениально придумала. Пол неудобно отмывать, а эту фанерину, пусть она и метр на метр, можно отнести в ванну и поставить под душ. Вода быстро смывает мел. Потри немного щеткой, высуши и все снова готово к работе.
Я швыряю доску на пол и осмотрелась.
– Что это за звук был? – спрашивает мама.
– Книгу уронила, – вру я и глазом не моргнув, рассматривая при этом меловые разводы на доске. Я ее явно плохо отмыла еще два года назад, когда приезжала сюда летом.
– На ногу? – зачем-то спрашивает мама.
– Конечно, нет, – фыркаю я, переворачивая доску. – Мам, дай мне хоть вещи разобрать, а? Ну пожалуйста!
– Ладно, позвони как поешь. Я тебе там домашних котлет положила. Микроволновка там есть, легко разогреешь.
– Да-да,
Отключив вызов, я откидываю телефон на диван и не удерживаюсь от комментария вслух:
– Ела я твои котлеты все восемнадцать лет, теперь я буду есть в ресторанах, и демоны мне в этом помогут!
Я даже хватаю мел, но понимаю, что эта сторона доски отмыта еще хуже. Вернее центр у нее был идеально вымытый, а по краям были какие-то обрывки рун, словно доску и вовсе не мочили.
– Тьфу! – не выдерживаю я, снова переворачивая доску, подумала еще раз и все же вернула на сторону с отмытым центром. Мне небольшой круг нужен, вложусь в чистую часть. Там всего ничего надо то, главное не пересекать одни линии с другими, а это не трудно.
Тут замечаю, что мой демон-домовой с интересом смотрит на доску. У его маленького лохматого тела были яркие зеленые глаза. Он маленький нелепый йети, вместо которого простые люди увидят кота – идеальное существо для решения бытовых вопросов.
– Нет, это мыть не надо, – говорю я ему, заметив интерес к доске. – Лучше иди и хорошенько отмой ту, что в ванной сейчас стоит, да с обеих сторон! – приказываю я.
Йети кивает, а я понимаю, что именно так его и надо назвать, только займусь я этим позже, как только вызову и нареку Трудягу. Да, это лучшее имя для демона, который будет работать удаленно и приносить нам деньги. Демон-копирайтер? Таких нет? Сейчас сделаем.
Довольная собой я быстро русую круг, а в нем все нужные знаки, а затем, точно зная кого хочу призвать, прикасаюсь к самому центру рисунка из мела. Он, как и положено, вспыхивает ярким белым светом, но внезапно в этот свет начинает пробиваться желтизна.
– Так не должно быть, – шепчу я, отдергивая руку.
Я ко всему прочему еще и не сижу как положено и потому не могу быстро встать, еще и страх берет верх, заставляя коленки дрожать. Доска на полу вздрагивает и трескается прямо под моими пальцами. Письмена выползают за пределы круга и внезапно сливаются с обрывками старых букв.
– Мамочки, – вырывается из меня испуганный стон.
Я с трудом вскакиваю и тут же цепляюсь ногой за край фанерной доски, падая, ослепленная ярким светом, униженная собственной неловкостью и глупостью.
Ну как же так?!
Крепкая мужская рука неожиданно не позволяет мне упасть. Она ловит меня за талию и притягивает к себе в самый центр круга.
– Вот ты и попалась, Огонечек, – слышу я уверенный мужской голос и замираю, не в силах даже испугаться.
Демон, который был нужен мне, не должен разговаривать и на человека походить тоже не должен, но тому, что я призвала, на все это явно было наплевать, потому что он смотрит на меня свысока, уверенно обнимая.
– А? – тихо и жалобно спрашиваю я, не зная даже, с кем имею дело и что мне надо с этим делать.
Глупо конечно, но как-то так само получается. Нелепо и точно недостойно опытной ведьмы.
К тому же обычно, когда ко мне прикасаются без спросу, я ору как резанная на два квартала. Человек, решивший меня напугать, внезапным прикосновением рискует оглохнуть от моего вопля, но тут я не могла закричать. Просто не могла кричать, глядя в очень темные карие глаза. Что-то меня в них завораживало, почти гипнотизировало, мешая отвернуться.