Принц крови
Шрифт:
— Тогда мы должны поторопиться, — сказал Эрланд.
— Надо двигаться с осторожностью, чтобы не попасть в засаду, ваше высочество, — возразил следопыт, указывая на отдаленные холмы. — Если работорговцы устраивают нападения, значит где-то в оазисе или в другом укрытии стоит их караван. Разбойники и наемники, которые их охраняют, погонят свою добычу на рынок в Дурбин. Их слишком много для нашего маленького отряда; даже если бы мой сержант остался с нами, нас все равно было бы мало. Там, наверное, не менее сотни человек.
Эрланд, чувствуя,
— Мы найдем его. Он жив. — Но даже для него самого эти слова прозвучали не очень убедительно.
— Если мы поедем быстро, — сказал разведчик, взбираясь на свою лошадь, — то сможем добраться до оазиса Сломанных Пальм к закату, господин мой.
Джеймс отрядил двух солдат провожать раненых в таверну, где они могли бы поправиться и потом вернуться домой, в Королевство. У него оставалось всего двенадцать гвардейцев. Чувствуя себя несколько беззащитным, он отдал своему маленькому отряду приказ поворачивать в пустыню.
Солнце уже касалось горизонта, когда кешианский следопыт галопом подъехал к островитянам. Джеймс дал команду остановиться. Следопыт натянул поводья своей лошади.
— В сухом русле реки Сафре собирается караван — может быть, сотня солдат, а может, и больше.
Джеймс выругался.
— А мой брат? — спросил Эрланд.
— Я не смог подобраться к ним достаточно близко, поэтому мне нечего вам ответить, принц.
— Можно ли откуда-нибудь подойти к этому лагерю поближе?
— Вдоль одной стороны русла проходит неглубокая впадина, которая дальше превращается в маленький овраг, господин мой. Четыре, может быть пять, человек могут подобраться незаметно. Но это очень опасно. В дальнем конце он становится достаточно мелким, и, стоя в полный рост, можно разглядеть лагерь, но и из лагеря могут заметить человека, стоящего в овраге.
Эрланд начал спешиваться, но Джеймс остановил его.
— В этой кольчуге ты громыхаешь, как тележка жестянщика. Жди здесь.
— Я должна идти, Джеймс, — сказала Гамина. — Если мы подойдем ближе, я смогу сказать, есть ли среди них Боуррик.
— Ближе — это как близко? — спросил ее муж.
— На расстояние броска камнем, — ответила Гамина.
— Сможем мы подойти? — спросил Джеймс следопыта.
— Мы сможем подойти так близко, что увидим прыщи на лицах солдат, — ответил следопыт.
— Хорошо, — произнесла Гамина, поднимая край своего платья. Она подоткнула подол за пояс, как это делают жены рыбаков, когда ловят рыбу на отмелях.
Джеймс попытался не обращать внимания на бесподобный вид двух длинных стройных ног и попытался сосредоточиться и придумать какую-нибудь причину, чтобы не брать Гамину с собой. Ничего у него не вышло. Наверное, дело в том, думал он, спешиваясь, что человек с логическим складом ума считает женщин равными мужчинам. Тогда невозможно изобрести довод, который бы убедил их держаться подальше от опасности.
Локлир велел двум
В сгущающихся сумерках шум от каравана вызывал эхо; Джеймс оглянулся, чтобы посмотреть, все ли его спутники рядом. Гамина едва заметным касанием тронула его за локоть.
— Я слышу много разных мыслей.
— А Боуррик? — спросил он мысленно.
— Нет, — ответила она. — Но, чтобы, сказать наверняка, надо подойти ближе.
— Можем мы подойти еще ближе? — шепотом спросил Джеймс у следопыта, тронув его за руку.
— Впереди поворот, — тоже шепотом ответил тот. — Если мы проберемся туда, то окажемся вплотную к ним. Но будь осторожен, господин мой, — там хорошее место для свалки мусора, поэтому рядом могут оказаться солдаты.
Джеймс кивнул, и следопыт повел их вперед, в темноту.
Джеймс мог припомнить несколько случаев в своей жизни, когда короткий путь казался бесконечным, но ни один из них не мог, кажется, сравниться по продолжительности с этим — им и всего-то надо было добраться до конца оврага. Оттуда можно было услышать, как вполголоса переговариваются солдаты, обходящие лагерь дозором. Сам путь оказался очень опасным; кроме того, та часть оврага, что примыкала к лагерю, использовалась как помойка и отхожее место. Островитянам пришлось ползком пробираться по мусору и отбросам.
Джеймс наступил во что-то сырое и мягкое. Судя по висевшему в овраге запаху, плотному, как туман, он решил, что совсем не хочет выяснять, что же это было. И так можно догадаться. Джеймс повернулся к разведчику, а тот знаками показал, что они подобрались как могли близко.
Тогда Джеймс осторожно выглянул из оврага. На фоне огня от костра не далее чем в десяти шагах от него вырисовывались силуэты двух людей. Вокруг их ног свернулись, пытаясь согреться, почти три десятка человек. Джеймс, как ни всматривался, не видел среди них Боуррика. Были видны не все лица, но даже в мигающем свете костра рыжие волосы принца легко можно было бы заметить.
Потом к солдатам подошел человек в лиловом плаще, и сердце Джеймса сжалось. Но это был не Боуррик. Капюшон плаща был откинут, и Джеймс хорошо разглядел черную бороду и хмурое лицо мужчины — он никогда его раньше не видел. Человек (на боку у него висел меч) велел солдатам прекратить болтовню и идти дальше.
Потом он отвернулся, и к нему подошел еще один — в кожаном жилете, с меткой на руке, по которой Джеймс узнал в нем работорговца из Дурбина. Эту отметку Джеймс не видел с самого детства, но, как и все остальные пересмешники, члены гильдии воров, хорошо знал, что она означает. С работорговцами из Дурбина лучше не связываться.