Шрифт:
На редкость напряженная вышла предпраздничная неделя, но я была счастлива, что двадцать девятое декабря выпало на пятницу, а тридцать первое на воскресенье. Можно спокойно выспаться, и потом не спеша,
Но, кстати, в своё оправдание могу сказать, что до возраста Бриджит Джонс я пока не добралась. Двадцать шесть мне было. Ещё не старая дева, но уже заправский трудоголик, женщина, мечтающая о кошке, и просто одинокая помощница руководителя в государственной конторе. Чем занималась? Звонки принимала, почту раскладывала, приказы и письма начальнику на подпись носила. Так устала от бумажного шелеста, что домой шла, едва переставляя ноги.
Снег хрустел под ногами, гололёд блестел золотом уличных фонарей. Я прятала нос в воротник пальто и старалась как можно быстрее добежать до подъезда. Темнело по-зимнему рано. Вроде бы восьмой час, а шагни в сторону от фонарей — ничего не видно. Оттого я и не сразу его заметила, а когда чуть не налетела сослепу, то сильно удивилась.
Мужчина в средневековом зелёном камзоле обречённо переминался с ноги на ногу. Он с ума сошёл выходить на улицу без шапки? Уши стали малиновыми, лицо исказилось до выражения смертельной муки. Ой, а что у него на рукаве?
Запаха я не чувствовала, но кровь узнала мгновенно. Кто-то порезал его в уличной драке и оставил на морозе полураздетого. На бомжа не похож. Одет прилично, хоть и странно, лицо молодое, причёска нормальная, пальцы в золотых кольцах. Стоп! Порезали, но не ограбили? В нашем районе? Да быть такого не может! У нас же полицейские боятся по одному ходить, чтобы без формы не остаться! А тут раненый, богатый, явно "залётный" — идеальный же кандидат для отработки навыков местных гопников!
Что случилось тогда?
Пройти мимо я уже не могла. Незнакомец заметил меня и качнулся навстречу с мольбой о помощи во взгляде. Чёрт, ему нужно скорую вызвать!
— Молодой человек, — гендерно-окрашено позвала его я. — Вам помочь?
Он промычал что-то в ответ, не разжимая губ. Совсем ему плохо было. Скорую в таких случаях прямо на улицу вызывали, но он без тёплой одежды её просто не дождётся. Туфли летние, штаны тонкие — отморозит ноги, ампутировать, не дай Бог, придётся! И воспаление лёгких подхватит. Да что ж все мимо него проходили? Сколько он здесь мучился один, что на каждого встречного бросался?
— Пойдёмте, — пригласила я, перекладывая сумку в другую руку. — Я живу вон в том доме. Скорую вам вызову, дождёмся её вместе в тепле.
Ответить он снова не смог. Удивлённо посмотрел на меня, а потом сосредоточенно кивнул.
— Пойдёмте, — повторила я и попыталась взять его под здоровую руку. Тревожить больную было страшно. — Что у вас случилось?
Глупо, конечно, тащить его, такого проблемного, домой. Я одна живу, защитить, если что, меня совершенно некому. Вдруг он сам буйный или его дружки явятся, чтобы закончить разборку? Полицию ещё нужно вызвать. Кажется, они обязаны выезжать на ножевые ранения. Ох, возни до утра! Ладно, что это я, в самом деле? Человеку помощь нужна, а я за вечер свой пустой и бестолковый беспокоюсь. Хоть одно по-настоящему полезное дело в году сделаю и то хорошо. Будет что вспомнить под бой курантов.
— Осторожно, — сказала я, плечом толкая тяжёлую металлическую дверь подъезда, — тут лёд, не упадите.
Молчаливый мне достался пострадавший. Лицом совсем бледный, но храбрый. Другой выл бы от боли и стонал, а он только морщился. Может, актёр? Меня снимает скрытая камера? Вместо крови у мужчины под ладонью раздавленный пейнтбольный шарик с краской? Нет, всё серьезно. Незнакомец зашёл в подъезд и рухнул спиной на стену. Я бросилась ловить, но куда там! Тяжёлый, как все мужики.
— Лифт, — прохрипела я. — Пятый этаж. Мы почти дома, потерпите, пожалуйста.
В скорую сразу нужно было звонить, но я боялась отвлекаться от раненого. Вести его нужно как можно быстрее, чтобы упал на мой диван, а не на холодный пол лестничной площадки. Подъезды никто специально не отапливал. Иней шубой висел на входной двери.
— Уже рядом, — подбадривала я незнакомца, когда мы вместе выходили из лифта. Он мужественно держался на ногах и почти не позволял себе помогать. — Вот, пришли. Сейчас дверь открою.
Ключи тряслись и подпрыгивали в дрожащих от беспокойства руках. Я с трудом нашла нужный и заковыряла им в замке. Жаль, родители не приехали на каникулы, как собирались. Отец сейчас помог бы с раненым, и мама точно знала, что делать. Но отдых важнее. Они на путешествие полгода откладывали. Сказочное Бали. Тропики, фрукты.
Я щёлкнула выключателем в коридоре, и гость с тяжким выдохом сел на пол.
— Нет-нет, — запротестовала я. — Идите в комнату. Да не бойтесь, не натопчете, не до чистоты сейчас.
Кажется, у него сил совсем не осталось. Ему бы ползти, наплевав на приличия, но он со стоном встал. Первым стоном за всё время.
«Да как же тебя угораздило?» — в отчаянье подумала я, пока делала с ним два шага до гостиной. Гость рухнул на разложенный диван лицом вниз и замер, а я схватилась, наконец-то, за телефон.
Номеров экстренных служб в записной книжке не хранилось, старорежимное «03» давно не функционировало. Я с трудом вспомнила единый номер из трёх цифр и набрала его с экранной клавиатуры смартфона.
Тишина на линии. Только шорох какой-то свистящий.
— Этого ещё не хватало, — проворчала я сквозь зубы и протёрла экран смартфона. — Замёрз, что ли? Не крути мне мозг, родной. Где гудок?
Палочек в треугольнике приёма сигнала не было совсем, а на главном виджете красовалась бесящая надпись «нет сети».
— Вовремя, блин, — выругалась я и посмотрела на гостя.
Он еле дышал. Спина, обтянутая грубой тканью пиджака, вздымалась и опадала с минимальной амплитудой. Я не выдержала и наклонилась к нему. Жив? Жив вроде бы.
— Я бинтов принесу, — прошептала я. Громкий разговор казался неуместным. — Рану нужно обработать. Вдруг скорая задержится?
Если я вообще смогу её вызвать с такой связью. Техногенный катаклизм случился, пока я ехала с работы домой? Террористы взорвали все базовые станции в округе? Или инженеры сотовых операторов коллективно решили забухать, не дожидаясь тридцать первого? Дурдом!