Принцесса Эрдо
Шрифт:
– Что ты тут делаешь?!!
– Сократ, как ты меня узнал?-спросила принцесса, когда они оказались под навесом, в стороне от сражающихся, а так же их глаз и ушей.
– Не сразу узнал, но когда догадался - глазам своим не поверил! И как ты только додумалась?!! Зачем тебе понадобилось сюда лезть?! Тебе надоела эта жизнь?!
– Не сердись. Мне нужно было. Да и вообще: с чего это ты решил изображать заботливого папочку?
– Теперь уж что говорить… Ты выглядишь очень глупо в этих чужих доспехах.
– Не глупее, чем ты в этих. А ты не видел барона?
– Он возле
– Так он там?-оглянулась принцесса на центральную башню, ту самую, к которой устремился недавно приятель мертвого Рудгарда.
– Может быть, хотя… Мне показалось, что слишком уж легко нам удалось войти в замок. То ли салигардов здесь оказалось меньше, чем мы думали, то ли мы и действительно отличные вояки…
– Странно… Ты говоришь "мы"… Так словно ты в общем деле…
– А разве нет?
– А как же твои планы покинуть планету?
– Некогда сейчас думать об этом,-настороженно воззрившись куда-то в одну точку, произнес Сократ.
Прямо на них надвигался один из рядовых воинов солнца, непосвященный еще в рыцари, но со стальной маской на лице и мечом в руке. Брат оттолкнул принцессу в сторону, и не дожидаясь нападения, бросился ему навстречу. Лана с изумлением взирала на то, как бьются на мечах дикарь и цивилизованный человек. Но вот кто из них кто, теперь она уже не могла бы точно определить. Где брат Ромеро приобрел такие навыки? Почему он так ловко управлялся мечом и щитом? Откуда у представителя далекого от этой планеты мира такой азарт, такой напор, и… такая кровожадность, безудержная и первобытная? Девушка закрыла глаза, когда Сократ сумел воткнуть меч в бок соперника, а затем, провернув его, вытащить из обмякшего тела и ударом по горлу завершить сражение.
– Пусть они знают, что я не просто проповедник и пустослов!-воскликнул победитель и вскинул вверх руку, сжимающую окровавленный меч.
– Так вот в чем дело..,-вздохнула принцесса.
Между тем донжон, занятый салигардами, почти сдался. У его наглухо закрытой железной двери и вокруг него по всему периметру были навалены дрова. Ради такой цели Ульгерд распорядился вскрыть зимнее хранилище. Древесина отсырела в подвале, не хотела сразу разгораться и чадила. Серый дым проникал под дверь башни и поднимался вверх к ее немногочисленным узким окнам.
– Фужак! Тебе лучше выйти, пока ты не прокоптился, как рыба на вертеле! Погоди, мы выкурим тебя словно бешеного зверя из норы!-смеясь, кричали слуги Ульгерда и его воины.
Сам барон был спокоен и серьезен. Он явно не разделял настроения своих соратников. Его рука была перевязана какой-то серой тряпицей, подкрашенной красными пятнами, на шлеме, который он держал в другой, здоровой руке, обозначилась свежая вмятина. Сократ подошел к нему и встал чуть позади. Рядом с ним остановилась и Лана.
– Неужели ты действительно думаешь, что аббат может быть там?-спросил воинствующий проповедник.
Ульгерд обернулся на него, но тут же перевел взгляд на переодетую принцессу. Он сурово оглядел ее с головы до ног и, глядя поверх плеча Сократа, строго спросил:
– А вы что здесь делаете, леди?!
Лана подняла забрало.
– Как вы меня узнали?
– Не составило труда! Что за игры?! Вы решили, что это маскарад?! Я же приказал не высовываться!
Некоторые рыцари, стоявшие рядом с бароном, оглянулись, но, судя по всему, не могли понять, к кому была обращена эта гневная речь. Не кому из них не могло прийти в голову, что под доспехами их собрата может скрываться кто-то другой, а тем более - женщина. К тому же из окон мятежного донжона снова полетел мусор, и всем пришлось отступить.
– Прошу вас, барон, простить меня. Мне необходимо было появиться здесь,-проговорила принцесса, после того, как они отошли.-И мне так неловко, впрочем - мне ужасно стыдно, за то что пришлось надеть доспехи погибшего рыцаря.
– Это точно не делает вам чести!
– Но ведь Рудгард мертв, а я… могла бы вам быть небесполезной…
– Это чистый бред! К тому же должен вас разочаровать: тот, ради кого вы затеяли весь этот маскарад и полезли в самое пекло…
В этот момент из окон центральной башни обрушился ливень кипящей смолы. Как раз на случай осады и была она заготовлена слугами Ульгерда. Теперь она как нельзя вовремя пригодилась салигардам. Пролившись прямо на дымящиеся дрова, смола почти залила огонь и начала растекаться, но вскоре вдруг сама загорелась, неся прожорливое пламя к деревянным постройкам подворья. Барон разразился проклятьями.
Железное самообладание его начало плавиться: враг использовал против него его же оружие! В выражениях он не стеснялся. Но Лана не обратила особого внимания ни на брань, ни на льющуюся и брызгающую во все стороны смолу. Она вцепилась в плечо барона:
– Он что?! Вы не договорили! Он… мертв?
Им снова пришлось отступить, потому что разливающаяся лава подкрадывалась к их ногам. Но принцесса не отставала:
– Скажите же мне, сын герцога мертв!? Его убили?!
Ульгерд наконец-то остановился и обратил внимание на принцессу. Слезы его не трогали, но он все же решил объяснить:
– Его здесь нет, как нет и Фужака.
– Но вы говорили, что он у вас в плену?
– Был.
– А сейчас?
– Сейчас - не знаю. Его освободили. По крайней мере могу точно сказать, что в моем замке его нет. Здесь вообще нет ни одного салигарда.
После этих слов несколько рыцарей, стоявших рядом с бароном, посмотрели на него.
Им тоже был непонятен смысл последней его фразы.
– Что это значит?-отважился спросить один из них.
– А то и значит. Те, кого мы приняли за воинов аббата, - ряженые. Это наемники, переодетые в салигардов. Нам устроили представление!
– Но для чего?!-усомнился Сократ, для которого это тоже стало откровением.
– Они были здесь. Здесь был и Фужак. Освободив своих братьев, они ушли отсюда, разорив имением и оставив этих скоморохов.
– Я так и не понял - для чего,-не унимался брат Ромеро.
– Возможно… это ловушка,-догадалась Лана и вопросительно посмотрела на барона.
У него от копоти заслезились глаза.
– Я своими же руками разорил свой замок. Разнес его по камням. Башни горят, ворота не уцелели… Мне не стоило оставлять его… И мои люди… Они погибли…