Шрифт:
1
Глэд предпочёл обойти Беверхид стороной и сохранить в тайне своё возвращение домой. Его желание не встретило никаких возражений со стороны Андрея, который сам не очень стремился сталкиваться с местными жителями. Пока небольшой отряд искал окольные пути к заброшенной хижине, наступил вечер. Солнце скрылось за вершинами далёких гор, и вечерний сумрак начал окутывать Западное королевство. Несмотря на лето, царившее в Поднебесье, стало быстро холодать, и Света первой принялась высказывать недовольства по поводу их пребывания здесь. В любой другой ситуации Андрей приказал бы
Глэд остановился возле огромного старого дерева, раскинувшего свою крону над перекрёстком двух тропинок, и указал рукой налево:
– Нам туда. Если мне не изменяет память, хижина старца должна находиться вон за теми зарослями.
В полутьме вырисовывались очертания живой изгороди. Отряд поспешно направился в указанном направлении и уже через несколько минут наткнулся на спрятанную среди небольшой рощицы каменную постройку, напоминавшую скорее огромную собачью конуру, нежели жилище человека. Глэд замер в нескольких шагах от странной обители и тихо произнёс:
– Не приближайтесь раньше времени. Я попробую поговорить с ним сам. Чужаки могут только испугать его.
И маг тихо постучал по перекошенной деревянной дверце. Поначалу показалось, что внутри просто никого нет. Однако через несколько мгновений послышался шорох, и чей-то старческий голос произнёс на чужом для землян языке (который тем не менее почему-то оказался им совершенно понятен):
– И кого это носит в такое время в наших краях.
– Я – Глэд, волшебник, – маг счёл, что такого представления будет более чем достаточно. И не ошибся.
– Глэд? Тот самый Глэд? – дверь со скрипом распахнулась, и на пороге возник седовласый старик в длинной белой рубахе со свечёй в левой руке. – И с каких это пор волшебники стали посещать такие захолустные места, как наше?
– С недавних, – Глэд решил не начинать издалека, а сразу перейти к делу. – Возникли серьёзные проблемы, и нам нужна ваша помощь. К сожалению, я даже не знаю, как вас зовут, но неоднократно слышал, что рядом с Беверхидом живёт мудрый старец, который знает о нашем прошлом то, чего не знает никто другой. В частности, он мог бы сообщить странникам из другого мира, где находится Чёрная башня.
– Чёрная башня? – голос старца вздрогнул, и свеча нервно дёрнулась в его руке. – Никто прежде не приходил ко мне с таким вопросом.
– Но мы пришли, – Андрей не смог удержаться и вступил в разговор, выступив из темноты. Скорее его подвигло на этот шаг даже не желание взять инициативу в свои руки, а просто банальное любопытство. Он хотел проверить, как ему удастся выразиться вслух на незнакомом прежде языке. И мысленно улыбнулся – проверка прошла успешно.
– Кого ты привёл, Глэд? – в голосе старца проступили первые нотки страха. – Этот человек… Он не из Поднебесья.
– Ты угадал, – Андрей окончательно отстранил мага от ведущей роли. – И мы хотим получить ответ на один-единственный вопрос. Как нам найти Чёрную башню? И не надо водить меня за нос. Мы справлялись и не с такими типами, как ты!
– Андрей, – укоризненно проговорила Света. – Ну нельзя же всегда начинать с угроз. Не проще ли попытаться разрешить всё мирно?
– Судя по тону нашего нового знакомого, одно то, что мы интересуемся местонахождением Чёрной башни и прибыли из другого мира, уже является неоспоримой причиной нежелания не только отвечать на наши вопросы, но и видеть нас подле своего жилища.
– Этого я ещё не сказал, – вмешался старец. – Но меня действительно тревожит тот факт, что Чёрной башней заинтересовались люди из другого мира. Глэд, как ты вообще допустил подобное?
– Это долгая история, – вздохнул волшебник. – Не уверен, что я смогу вот так рассказать её от начала и до конца. Я сам отправился в иной мир по следам пропавшей принцессы Амилы. Там судьба столкнула меня с этими людьми. Вместе с ними мы нашли странную книгу, написанную на незнакомом никому языке. Понять, что это такое, нам не удалось. Но в ней было несколько интересных закономерностей. Например, шестнадцать картинок, изображавших различные постройки, так или иначе объединённые математическими соотношениями, в которых главенствовало это же число. И тогда я вспомнил о том, что слышал когда-то о шестнадцати мирах. И о том, что где-то в Поднебесье есть Чёрная Башня. И вот мы здесь, чтобы найти к ней дорогу.
– Но зачем? – старец явно не проникся доверием к этому рассказу волшебника. – Что движет вами? Любопытство или какое-то другое стремление?
– Любопытство. Потому что когда мы попробовали добраться до одной из этих построек, расположенной в нашем мире, моего человека убили ещё до того, как мы отправились в путь, – ответил Андрей. – Похоже, кто-то очень не хотел, чтобы мы добрались до цели. А раз так, на то есть веская причина. И я очень хочу её выяснить.
– В вашем мире? – изумился старец. – Это выглядит странно. Кому могло понадобиться препятствовать вам там? Знаете, ваш рассказ начинает не на шутку пугать меня.
– И что всё это значит? – Глэд уже не мог спокойно стоять на месте. – Почему эти шестнадцать построек окружены такой тайной? И почему добираться до них приходится ценой чьей-то смерти?
Старец глубоко вздохнул и после недолгой паузы произнёс:
– Глэд, я бы никогда не рассказал об этом чужакам, но чувствую, что наступают тревожные времена. А я доверяю тебе, как одному из самых могущественных магов нашего мира. Поэтому выложу всё, что знаю об этой башне, и объясню, как примерно добраться до неё. Проходите.
Он учтиво отошёл в сторону, пропуская незваных гостей внутрь своего скромного жилища. Андрей, в свою очередь, пропустил вперёд Светлану и только потом зашёл внутрь сам, знаком приказав своим людям остаться снаружи. На немой вопрос хозяина мафиози пояснил:
– Моя охрана. Простите, но безопасность сейчас превыше всего на свете.
Внутреннее убранство хижины не отличалось особой изысканностью. Голые каменные стены, единственное крохотное окошко под самым потолком, невзрачное ложе, накрытое пушистым одеялом, да кривой деревянный стол и пара стульев – вот и всё, что смогли различить при свете свечи гости издалека. Указав пришельцам на кровать, сам старец доковылял до стула и, присев на повидавшую немалое на своём веку мебель, произнёс: