Шрифт:
Глава первая. Не ходите тёмной ночью, девушки, гулять…
Люблю летом идти домой по ночному городу, когда на улицах никого и видны только серо-жёлтые круги, нарисованные на асфальте неясным светом фонарей, а в прохладном воздухе аллей разлита тишина. Иногда на душе так хорошо, что кажется — ещё шаг, и я взлечу. И в такие моменты можно даже думать, что, если в девятнадцать лет я нигде не работаю (правда, учусь на третьем курсе), ничем особо не увлекаюсь и ничью жизнь к лучшему не изменила, то это не так уж и страшно.
Но от таких мыслей трудно отделаться, и вскоре я перехожу к унынию, начинаю медленно брести, цепляя подошвами асфальт, и думать о тщете всего
Начало всей этой странной, страшной и удивительной истории пришлось на третий период — боевой. Я уже почти хотела, чтобы из подворотни вылез какой-нибудь маньяк или грабитель, и я в два счёта, изящным движением руки, отлупила бы его. При этом я как всегда забывала, что драться совершенно не умею. Не говоря уж о том, что любому маньяку достаточно снять с меня очки минус шесть, и он может делать со мной всё, что заблагорассудится его извращённой фантазии. Тем более, что до милиции в нашем тихом спальном районе мне точно не докричаться. И надо было Настьке отмечать день рождения в клубе…
Улучшению настроения не поспособствовала и притормозившая рядом машина и традиционное: "Девушка, вас подвезти?" На что я очень дружелюбно рявкнула традиционное для меня: "Нет!"
К моему удивлению, парень никак не отреагировал, его красная машина продолжала медленно двигаться параллельно тротуару. А вот и долгожданный маньяк… Проскочив стадию полётов, я сразу перешла к пессимизму. Вокруг одни озабоченные хмыри. Где все нормальные парни?! Тем более, что мне не нужен принц на белом Мерседесе. Если уж на то пошло, я как раз коня предпочту — люблю животных. И требования к «принцу» у меня весьма скромные: пусть он будет добрый, надёжный, заботится обо мне и снисходительно относится к моим маленьким слабостям. То есть не будет корить меня словами: "Ты скоро в дверь не пролезешь!" — за каждый кусочек торта и с удовольствием примет в нашей общей квартире кошку, собаку и пару птичек…
В мои мечтательные размышления резко вклинился звук захлопывающейся дверцы. Я очнулась и услышала сзади по-кошачьи мягкие шаги. Ой! Ну почему я не согласилась на предложение Настиного парня подвезти меня до дома?! Он, конечно, противный и вечно подкатывает ко мне, когда Настюшка не видит, но зато не псих… Я приостановилась, якобы для того, чтобы поправить прекрасно сидящую босоножку, и обнаружила, что мои худшие подозрения оправдываются — невысокий темноволосый парень шёл за мной. Причём расстояние между нами неуклонно сокращалось. Так, сейчас или никогда.
Я рванула с места в карьер, нырнула в темноту между домами-точками и бросилась петлять, не разбирая дороги. Через пару минут я окончательно запыхалась и, страстно надеясь, что мой преследователь отстал, обессиленно прислонилась плечом к стене. Сердце колотилось так, что мне казалось, я слышу, как оно бьётся о рёбра. К несчастью, я слишком прислушивалась и не успела даже пискнуть, когда меня кто-то сзади схватил поперёк туловища. Я задёргалась, попыталась пнуть маньяка по ноге, но благополучно промазала.
— А ну, прекрати! — скомандовал державший меня мужчина. И, поскольку я не прекращала, встряхнул так, что какое-то время мои ноги болтались довольно далеко от земли. Только вот никакого удовольствия от полёта я не испытала.
— Пошли, — так же спокойно приказал маньяк и потянул меня куда-то.
— Никуда я не пойду! — гордо пискнула я тоненьким и дрожащим голоском.
Он только хмыкнул, пошевелился, я почувствовала, как что-то холодное коснулось моей шеи, и мне стало не до смеха. Я покорно позволила потащить себя куда-то вглубь квартала, прочь от проспекта, где меня должен ждать папа. Не успела я от души пожалеть себя и закончить подсчёт хилых шансов докричаться до него отсюда, как псих потащил меня куда-то наверх, заставив мои щиколотки очень тесно познакомиться с невидимыми в темноте ступеньками. Перед нами оказалась дверь, открывшаяся с леденящим душу скрипом. Душа не выдержала и позорно сбежала в пятки, где судорожно заметалась, пытаясь найти убежище понадёжней. Мы остановились прямо на пороге, и маньяк что-то там начал вытворять со своим холодным оружием в опасной близости от моей шеи. На память пришли солидные швейцарские ножи, с кучей разных лезвий и страшных приспособлений, истинное назначение которых вдруг открылось мне во всех подробностях. Да ещё так явственно, что я старательно попыталась упасть в обморок и очень огорчилась, когда мне это не удалось.
Тем временем рядом посветлело. Ах, вы любите при свете? Ой, извините, я так стесняюсь. Вы бы не могли как следует стукнуть меня по голове, чтобы я вырубилась и не присутствовала при том, что будет дальше? Мои нервы не выдержали, и я истерично захохотала. Причём не смогла остановиться, почувствовала себя полной идиоткой, но при этом гордо подумала, что отважно смеюсь опасности в лицо, и снова взвыла от смеха.
— Эй, что с тобой? — опешил маньяк.
— Да так, что-то весело стало, — бодро отозвалась я и не выдержала напряжения: — Слушай, давай приводи своё орудие труда в боевую готовность, делай побыстрей всё, что тебе надо, и мы разбежимся к взаимному удовольствию!
— Да я уже почти закончил, — задумчиво отозвался он. Ой, неужели мне в кои-то веки повезло? Хорошо бы, а то всё-таки обидно… — С этой штукой иногда очень трудно управиться, — доверительно сообщил маньяк. Я еле-еле удержалась от нового приступа смеха, побоявшись продолжения увлекательного диалога и начиная подозревать, что это всё мои больные фантазии. Но тогда что ему от меня нужно? — Ага, ну вот и всё! — радостно воскликнул он. Я уже хотела задать животрепещущий вопрос: "Теперь ты меня отпустишь?", как вдруг что-то вспыхнуло, и я зажмурила глаза.
— Ну что, она? — спросил у кого-то маньяк, отпуская меня. Я открыла глаза и обнаружила, что стою в просторной комнате, где за столом сидят где-то десять одетых в чёрные и тёмно-серые рубашки мужчин и внимательно на меня смотрят. Интересно, это что, клуб меня-филов? Ой, как мне всё это не нравится… Я скосила глаза на притащившего меня парня, и не заметила никакого ножа. В руке он вертел металлический диск с явно тупыми краями и смотрел на меня не истекая слюнями, а спокойно и немного грустно. Нет, всё, пора заводить личную жизнь, а то уже до нездоровых мазохистских фантазий дожила! Только где мне найти того единственного, которого хотя бы поцеловать захочется? Тьфу, тут непонятная ситуация, а я стою столбом, пялюсь на явно удивлённого таким вниманием парня, а в мыслях — совершенно неуместная романтика! Я обернулась к остальным, готовясь защищаться до последнего, хотя совершенно не представляла, от чего.
— Челси, — обратился к соседу строгого вида седеющий мужчина, похоже, главный здесь. — Что скажешь?
Второй, сильно облысевший тип с неприятными водянистыми глазами, сложил усеянные перстнями руки на необъятном животе (и это меня называют пухленькой!) и принялся задумчиво меня рассматривать. С мерзотнейшим выражением на морде задерживаясь взглядом там, где явно не могло быть отличительных признаков, хотя бы из-за присутствия на мне платья. Наконец он вспомнил, что надо бы что-то сказать, и неуверенно промямлил: