Принцессы в бегах

Эванс Алисия

– А ты меня всегда спасаешь, - тихо прошептала Жизель. Ведь действительно, Бертран столько раз вовремя приходил на помощь, что если бы не он, принцесса рода Сангриал вряд ли бы сейчас стояла здесь, живая и здоровая.

Бертран ничего не ответил, просто смотрел на неё с непередаваемой нежностью и поглаживал пальцем щеку.

– Не бойся меня, прошу тебя. Я клянусь, что никогда не сделаю тебе ничего плохого.

– Даже если тебе прикажут?

– Даже тогда, - серьезно кивнул он. Жизель с трудом верилось в его искренность, но раз он хотя бы пытается сохранить видимость того, что он –

друг, значит, нападать пока не собирается. – Давай сядем за стол.

Девушка колебалась, но все же медленно вернулась и села на подушку. Весь аппетит пропал.

Зато Бертран как ни в чем не бывало продолжил есть.

– Скажи… - прервал молчание он. – На какую букву начинается твое имя?

– Что за странный вопрос?

– Просто ответь.

– На «Ж», - не видела причины скрывать Жизель.

– Жанна? – предположил он.

– Нет.

– Жанесса?

– Нет.

– Женевьева?

– Что? Ты это имя сам придумал?

– Жаклин?

– Хватит! Ты все равно не угадаешь, оно очень редкое.

– Интересно… - Берт внимательно на неё смотрел, выпивая вино из бокала.

Жизель все ещё была напряжена и с опаской смотрела на парня. Он видел все это, но не знал, что сделать.

– Ну что мне сделать, чтобы ты перестала меня бояться? Хочешь, я тебя ещё раз спасу? – с улыбкой спросил он.

– Спасибо, но сейчас мне это не нужно, - сдержанно ответила Жизель.

– Давай поиграем в игру, - предложил Берт. – Называется «Десять вопросов». Задаем друг другу по очереди десять вопросов, и если один на него не отвечает, то игра заканчивается. Идет?

– Давай… - нехотя согласилась девушка. Все свидание сводилось к тому, что он хотел узнать о ней побольше. Она понимала, что сейчас не имеет права злиться на него или обижаться. Это его работа, чего уж тут… Просто не надо придумывать себе романтическую чепуху и поддаваться его обаянию.

– Я первый. Сколько тебе лет?

Надо же, такой простой вопрос.

– Через два месяца исполнится шестнадцать, - честно ответила Жизель.

– Надо же, какая ты маленькая, - удивился он. Повисло молчание. – Твоя очередь.

– Ну, а тебе сколько лет?

– Двадцать четыре.

Жизель округлила глаза.

– Тогда, тем более, что ты здесь делаешь?! Получается, напротив неё сидел абсолютно взрослый мужчина. Наверняка женатый…

– Э, нет. Сейчас я задаю вопрос, - по его взгляду Жизель поняла, что после этого вопроса игра может закончиться.
– Почему ты скрываешься?

– Я уже говорила, я сильно мешаю кое-кому.

– Теперь ты.

– Хорошо. Скажи, какое положение ты занимаешь в обществе?

– Я герцог. А ты скажи, почему твои родные не ищут тебя?

– Они...знают, что я здесь и им нет смысла меня искать, - медленно проговорила Жизель. Джон сам направил их сюда, значит, где бы он ни находился, он знает, что они здесь.
– Почему ты так заинтересован мной?

– Ты мне очень нравишься, - ответил он. Жизель не могла понять, искренне он говорит или пытается обаять её, чтобы все выведать.
– И я не хочу, чтобы тебя обижали. Не знаю, что именно происходит в твоей жизни, но ты явно не справляешься. Итак, мой вопрос: ты была с мужчиной?

Жизель раскрыла рот от удивления.

– Почему тебя волнуют подобные вопросы?!
– с возмущением спросила она.

– Потому что я уже дважды за короткий срок вырывал тебя из крепких мужских объятий. Так что?

Жизель как будто получила удар под дых. Все понятно. Он считает, что раз она так часто попадает в передряги и на её честь посягают, значит, есть повод. А ведь он прав в чем-то. И даже не знает о том, что весь этот кошмар для Жизель начался именно с попытки обесчестить её там, в её двичьей спальне. Он решил, что она не невинна... Ни одной благородной леди никто не осмелится задавать подобные вопросы. Спросить об этом напрямую - значит нанести оскорбление, усомниться в чистоте девушки. Бертран не может не знать об этом, будучи герцогом. А его поведение, манеры, одежда, все говорит о том, что он не соглал о своем социальном статусе.Что ж, видимо, он даже не допускает, что она принадлежит к дворянскому сословию, не говоря уже о королевском роде. Он даже обращается к ней "мышка", хотя мог бы просто называть леди. Жизель вздохнула полной грудью, пытаясь взять себя в руки и не расплакаться.

– Нет, не была, - тихо сказала она.
– Я хочу закончить этот разговор.

– Я обидел тебя?
– насторожился он.

"Нет, что ты! Ты всего лишь дал мне понять,кто я теперь и где мое место" - про себя подумала Жизель, но вслух этого не сказала.

– Думаю, тебе пора, уже поздно. Спасибо за прекрасный вечер.

– Мышка… - он растеряно посмотрел на неё.

– Остальные пять вопросов задашь в следующий раз, - она встала из-за стола, и Бертран вместе с ней.

– Прости меня, - сказал он, подходя к ней, но Жизель отошла на два шага.

– Тебе правда пора.

– Хорошо… До завтра, - он забрал камень, стол исчез. – Ты очаровательна, - прошептал он, целуя её руку на прощание.

Когда за ним закрылась дверь, Жизель не выдержала и разрыдалась.

Глава 7

Бертран шел по коридору и поносил себя последними словами. Ну ведь чувствовал же, что последний вопрос был лишним, так зачем задавал его?! Многие признаки указывали на то, что она благородных кровей, но он не был до конца уверен. Решил рискнуть. Идиот! Стоило ей осознать, о чем именно он спрашивает, как взгляд тут же потух, плечи опустились, на миг ему показалось, что она сейчас заплачет. Но она взяла себя в руки и вежливо выпроводила его. Девушка явно не из простого люда, теперь сомнений в этом не осталось. Вот только захочет ли она теперь с ним общаться?

Зайдя к себе, он переоделся в спортивный костюм и отправился на стадион. Отбоя ещё не было, поэтому многие все ещё занимались здесь. Куда ни глянь – одни мужчины. И никто из них не замечает маленькую милую девушку, которая учится с ними в одном заведении. Наверное, даже хорошо, что она скрывает свой пол. Многие захотели бы ухаживать за такой красавицей.

«Только после того, как я отобью таким желающим все органы» - зло про себя подумал Берт, но тут же одернул себя. Она ведь даже не принадлежит ему. Кто они? Просто друзья. Одно свидание, после которого она сейчас сидит разбитая, вот все, что он смог ей дать.