Принцип домино
Шрифт:
Ближайшим турецким портом был Самсун. Туда и приказал Бухгалтер немедленно направить «Рассвет». Вахе он сказал, что так нужно из-за поломки «Кометы». В том смысле, что они сделают в море круг и подойдут поближе к берегу.
Об истинном курсе «Рассвета» знали только Бухгалтер и запуганный до смерти капитан. Бухгалтер был уверен, что капитан не проговорится, но все равно расположился рядом с ходовой рубкой, в капитанской каюте.
Отправив Ваху проверить, как идет зачистка «Рассвета», он запер Лопухина
Любая работа опасна, а работа бандита в особенности. Бухгалтер прекрасно понимал, что балансирует буквально на краю пропасти. И для того, чтобы выжить и стать счастливым обладателем трех миллионов, ему следовало напрячь всю свою волю, проявить настоящие чудеса изворотливости.
Глава 20
Сверху по трапу кто-то спускался. Серафима увидела ноги в пятнистых штанах и тут же отскочила назад. Испугалась она жутко, и сердце еще долго бешено стучало в ее груди, но тревога оказалась напрасной. Сверху спускался Кудинов.
– Ну что там? – тревожно спросила Серафима.
– Нормально, – пожал плечами Костя.
– То есть как нормально?
– Человек двадцать, все с бородами. Пароход подходит к «Комете».
Говоря это, он снял с плеча какую-то сумку и осторожно опустил на палубу.
– Слава богу, не разбил! Теперь порядок!
Достав дрожащими руками из сумки бутылку, Костя сорвал пробку и кивнул Серафиме:
– Будешь?
– Нет, – передернула она плечами. – Может, и вам не надо, а?
– Ерунда, – отмахнулся Костя. – Наоборот.
Припав пересохшими губами к горлышку, он сделал три жадных глотка и облегченно вздохнул.
– Там в сумке бутерброды и вода. Бери.
– Не хочу, – не глядя на Кудинова, сказала Серафима.
– Зря, – пожал плечами Костя.
Сделав еще пару глотков, отставил бутылку и вытащил из сумки бутерброд.
– Эх! Хорошо! Да?
– Ага, – кивнула Серафима. – Вы опять напьетесь и уляжетесь спать, а меня поймают и раз двадцать изнасилуют. А потом убьют.
– Не бойся, – криво усмехнулся Костя. – Это мы их раз двадцать изнасилуем. Можешь мне поверить.
– Если бы вы не пили, я бы поверила. А так…
– Если бы я не выпил, я бы сдох. Или повесился – как в твоей песне. Ты сама их пишешь?
– Да.
– Классно. Серьезно.
– Спасибо. А вы чем занимаетесь?
– Я? – пожал плечами Костя. – Пью.
– Но ведь не всю жизнь вы пили?
– Нет, – покачал головой Кудинов, откидываясь на переборку.
Щеки его наконец начали розоветь, складки на лбу разгладились.
– А чем вы до того занимались?
– Всяким-разным.
– Служили на флоте?
– Точно.
– Кем?
– Неважно. Я подписку давал.
– А все-таки?
– ПДСС.
– Пэ-дэ-чего?
– ПДСС.
– И что это значит?
– Подводные диверсионные силы и средства.
– Значит, вы подводный диверсант?
– Был когда-то, – заметно нахмурился Кудинов. – Но я тебе об этом не говорил.
– Я сама догадалась.
– Значит, так, Серафима. Я сейчас собираюсь немного поиграть в войну. Пойдем, покажу, где ты будешь прятаться. И не вздумай высовываться.
Прятаться Серафиме предстояло в зловонной яме под машинной палубой – в так называемых «льялах». Перемешанная с маслом вода покачивалась у самых ее ног, и она быстро спросила:
– А может, я лучше с вами?
– Ты что, сумасшедшая? Это ж не кино! Убивать будут по-настоящему! Поняла? Главное, не утопи сумку! Неизвестно, сколько с ними придется кувыркаться.
– А вы без выпивки не можете, да?..
– Не твое дело! – сказал Костя, опуская над головой Серафимы плиту настила.
Глава 21
Бухгалтер только начал обдумывать в подробностях новый план, как в капитанскую каюту ворвался Ваха.
– Бухгалтер! Кто-то убил одного из наших!
– Как убил?..
– Сламал шею! Как Салману!
– Это точно?
– Канечна, точна! Автамат, нож – и все забрал!
– Где это произошло?
– Внизу. В самом низу. В адной из кают. Он прапал еще раньше, но патом вся эта стрельба, и его нашли только сейчас!
– Твою мать! Охрану этого проверили? – кивнул Бухгалтер на дверь спальни, за которой находился Лопухин.
– Да. Адин убит. Все астальные есть!
– Экипаж?
– То же самое! Адин убит, двое раненых, но все есть!
– Так кто же это?
– Не знаю, клянусь! На спецназ не похож! Почерк не тот.
– Откуда тут спецназ? – уставился на Ваху Бухгалтер.
– Не знаю! Но мне все эта сильна не нравится!
– Бухгалтер! Ваха! – вдруг проорал в приоткрытую дверь запыхавшийся боевик. – Кто-то подбросил на палубу головы двоих наших!
– Что? – вскричал Бухгалтер. – Где?
– Внизу! На палубе!
Они втроем скатились по трапу вниз, выскочили из надстройки и увидели стоящих полукругом боевиков. Бойцы расступились, и глазам Бухгалтера открылось то, что во всем мире считалось визитной карточкой чеченских бандитов: две отрезанные головы лежали на палубе. Только головы эти украшали бороды и зеленые повязки.
Бухгалтер вгляделся в лица убитых. Они не были ни перекошены, ни оскалены, лишь выражали безмятежное спокойствие.