Принцип револьвера. Часть 3
Шрифт:
– Нужно что-то делать!
– кажется ору это достаточно громко, но мне плевать.
От мыслей о том, что сейчас могут делать с Каролинкой, мозг туманит. Кусаю губу снова, до боли, до мерзкого вкуса крови во рту. Слегка отпускает, только спина взмокла от холодного пота. Но мир снова вижу четко, разве, что внутри пусто и холодно, есть вещь ужаснее страха собственной смерти.
– Нужно, что-то делать, Арт! Пока они еще там, ехать и...
– Тигерин, отводит глаза.
Что ж...
– Падре, можно я уйду? Я вернусь, только...
– понимаю, что несу глупости, но мне плевать.
Может они еще там. Какая-нибудь засада из этих... Всех пускать, никого не выпускать...
– Успокойся, Мика, - тихо говорит Артур, - нужно сообщить нашим, что случилось, мы успеем, все будет хорошо.
Успокаивает себя или меня? Толку только со слов, когда действовать нужно!
– То есть, ваши не знают что ты здесь?
– похоже, Падре сделал свои выводы, - Как я понимаю, все, что тут происходит это самодеятельность господина Тигерина-младшего со своим агентом?
– Да, - просто подтверждает Артур, - я боялся не успеть, и...
Недоговаривает мысль и коротко сообщает:
– Мне необходимо отправить человека к отцу. Тогда все будет иметь смысл.
Падре соглашается:
– Что ж, человек у тебя есть... Времени, правда, мало, но... Я смогу ждать, если ваши не ударят снова.
– Дело как раз в том, что Остров не наносил ударов, - объясняет Арт, - нас подставляли. Очень грамотно и красиво подставляли. Но между нами нет крови. Пока нет...
– Тигерин, - вмешиваюсь уже я, - мне плевать на ваши дела, ты знаешь, я здесь чужак... Потому едем к твоему папе, дяде, дедушке! Нужно что-то делать.
– О нет, - возражает Падре, - Тигерин, подождет твоего возвращения здесь, это будет правильно.
Угу, будут слушать меня там без Артура. Ну, конечно! Только ведь не объяснить, что я для Артуровых друзей меньше, чем никто? Пока я паникую, Падре встает и властно распоряжается:
– У вас есть пять минут, как ваш стукачок докажет, что он от вас меня волнует мало. Впрочем, если хотите уходите, но тогда я буду действовать так, будто этого разговора не было.
Падре смотрит на нас и бросает в тишину:
– Ваше решение?
Артур, кидает на стол мобильник, который все еще держал в руке.
– Уничтожьте, этот номер у них есть.
Едва заметный кивок Падре, и один из монахов берет мобильный.
Арт поворачивается ко мне:
– Запоминай, - он диктует мне номер.
Запоминаю. Повторяю номер вслух. Арт кивает.
– Этот номер скажешь отцу.
– Как мне до него добраться?
– задаю главный вопрос.
Тигерин снимает часы с запястья и оптимистично сообщает:
– Главное, чтобы тебя не пристрелили сразу - эти часы должен увидеть мой отец. А уже ему расскажешь все, как есть и дашь номер телефона.
Киваю головой, но на всякий случай интересуюсь:
– Часы-то он точно узнает? Может печатка какая есть?
– гляжу на пальцы Тигерина в поисках перстня.
– Печатки это пошло, - хмыкает Артур и уже серьезно заверяет:
– Часы отец узнает, это его подарок.
Пока пристраиваю теплый браслет на руку, Тигерин объясняет:
– Тебе нужно на Рельва-Гранд, дом семнадцать, желтый особняк. На входе скажешь, что от меня к отцу, передашь часы, тебя проводят.
Вмешивается священник:
– Что-нибудь еще нужно?
Думаю, что мне может быть нужно: оружие ни к чему... Деньги?
– Закурить, - прошу я, - курить хочется страшно.
Один из монахов протягивает пачку сигарет, щелчок зажигалки я с наслаждением втягиваю горьковатый дым.
– До Острова тебя подвезут, дальше сам, - ставит точку в разговоре святой отец.
***
В подвале, куда привезли нас с Марком, тьма кромешная. Давящая, густая, плотная, мешающая дышать. Паника шевелится внутри меня холодным комочком.
"Если бы нас хотели убить, то не стали бы возить по городу, зачем замуровывать заживо, когда достаточно просто пристрелить? Это не рационально", - двойного повторения этой мантры хватает, чтобы немного успокоиться.
Интересно, где это мы? Весь путь нас держали с плотными матерчатыми мешками на головах, зато здесь даже наручники сняли. Отдышавшись, отправляюсь в очередной обход помещения. Похоже это настоящий каменный мешок - вернее, бетонный. Это я определила еще в первые минуты заточения, стены тут из бетонных блоков, пол, тоже бетонный, как и лестница, с которой я свалилась, ободрав коленку.
"Свалилась", - мрачно думаю я, - "с которой меня пихнули эти свиньи".
Осторожно касаюсь теплого плеча Марка, который сидит привалившись к стене.
– Тебе ничего не надо?
– немножко смущаясь, спрашиваю я.
– Пока нет, - по голосу кажется, что он улыбнулся.
– Тогда не подсматривай, - отшучиваюсь. На самом деле следовало, наверное, сказать "не подслушивай", вокруг темно хоть глаз коли, а вот слышно превосходно.
Сейчас я отправляюсь уже по знакомому пути, оставляя Марка одного сидеть на расстеленной куртке в уголке. Если бы не куртка было бы еще кислее - бетонный пол ледяной и, вообще тут очень холодно.
– Я отойду, - добавляю просто, чтобы разбавить тишину.
– Далеко не уходи, - пытается шутить Марк. Бедняга... В темноте не видно, но, похоже, досталось ему изрядно, и каждое движение доставляет боль. Передергиваю плечами, то ли от холода, то ли от недавних воспоминаний. Ругать себя за то, что одела чертову юбку, а не джинсы, как все нормальные люди, уже устала.
Цель маршрута самая банальная - "зов природы" - в дальнем углу слив воняющий канализацией и закрытый металлической решеткой. Первым его опробовал Марк не так давно. Теперь моя очередь. Иду по стеночке, помню, что посреди подвала лужа. Судя по запаху с водой, хотя и тухлой. О луже напоминает мокрая нога - умудрилась наступить, когда летела со ступенек. Целых пять ступенек вверх до железной двери, в которую я сперва злобно колотила ногами, просто так от ярости. Напрасно, конечно. Меня либо не слышали, либо просто игнорировали, стучи хоть до посинения. Впрочем, Марк в тот раз быстро остудил мой пыл.