Принеси-ка мне удачу
Шрифт:
— Нет-нет, по первому спору ты обязалась, что не будешь препятствовать мести. Потому пленники наши выйдут на свободу только утром. Смирись. А что насчет второго спора?
Рите почему-то снова стало смешно:
— Никогда не думала, что ты такой! А ведь с виду серьезный человек! Ну, за исключением некоторых моментов… Ладно, спорим!
Он подхватил ее ладонь и пожал, закрепляя сделку.
— Ты, главное, об этих некоторых моментах никому не говори, их уже предостаточно накопилось. Так что, посидим еще, теперь без давления, или вызвать тебе такси?
— Такси? — не сразу поняла Рита. — Я никуда без Иринки не уеду, уж прости за недоверие. Если они там будут до утра, то я тут, на диване останусь.
— Так даже лучше, — по тону не было понятно, рад Матвей или нет. — Тогда позвони жениху, вы ведь вместе живете. Понятия не имею, как ты будешь объясняться, но дело твое. Кстати, если он тоже сюда явится сестру освобождать, то я ее не отпущу. Если понадобится — ружье достану.
— У тебя есть ружье? — Рита округлила глаза.
— Нет. Но ружье мне привезут быстрее, чем Дмитрий сюда доберется. Заказывать?
— Не надо, — уверенно выбрала Рита. — Дима не приедет, обещаю.
Она вытащила из сумки мобильник и отправилась наверх, хотя Димычу звонить не собиралась — ему вообще необязательно знать о происходящем. Стуки и крики все еще раздавались, но заметно ленивее и перемешивались с пьяным хохотом. Рита подошла к двери.
— Это вам за диверсию, негодяи!
— Сами вы негодяи! — возмутился Игорь. — А я за истинную любовь!
И голос Иринки:
— Ритуль, да это даже прикольно! Ты только с Биг Боссом там не целуйся, обещаешь?
— Обещаю! — Рита разозлилась. — Сама там ни с кем не целуйся!
— Ну, это как получится…
Похоже, Игорь Иринку и не собирался обижать. Но не факт, что она сама не собирается обижать его. За истинную любовь они, ну да.
Уже со спокойным сердцем она спустилась вниз и отчиталась:
— Дима не приедет, я сказала ему, что мы с Иринкой остались у друзей. Не думаю, что ему нужно сообщать, что и вы в этом замешаны.
— Снова перешла на вы? Верное решение! По кофейку?
— С удовольствием! Но только на этот раз варишь ты! — не удержалась Рита, сделав ударение на последнее слово.
— Наглей, наглей, дорогуша, но в понедельник только попробуй об этом напомнить!
Рита не могла не рассмеяться вслед за ним. И как же уютно было сидеть вдвоем и тянуть черный кофе. И говорить — теперь совсем спокойно и тихо.
— Рит, я в самом деле не могу понять — неужели так просто можно свинтить на всю ночь, а жених даже лишних вопросов не задает?
— Матвей, кто-то недавно в этом же доме призывал не осуждать людей!
— Я не осуждаю, — он мягко улыбался. — Просто сам женюсь из чистого расчета, как ты знаешь. И мне интересно, как такие вещи происходят в других парах.
Конечно, Рите было не с руки углубляться в эту тему. Не рассказывать же теперь, что они с Димычем никогда парой не были, а теперь вот даже и вместе не живут. Хотя создалось такое настроение, что очень хотелось обо всем рассказать — и в ответ получить такую же искренность. Но Рита остановила порыв. Матвей прав: в понедельник все вернется в привычное русло, незачем заранее усугублять ситуацию.
— Любящие обо всем могут договориться, — она ответила пространно. — А вот как договариваются нелюбящие, ума не приложу! Не сочти за назойливость, но ты правда уверен, что тебе нужен этот брак? А если влюбишься по-настоящему, то побежишь разводиться?
— Игорь то же самое говорил. Разводиться я не побегу, — Матвей задумчиво уставился в окно за спиной Риты. — Не знаю. Наверное, я просто представить не могу, что значит — влюбиться по-настоящему. Все об этом говорят, но звучит какой-то преувеличенной страшилкой, честное слово.
Рита только теперь стала лучше его понимать:
— А-а, так ты циник? В любовь не веришь и потому выбрал расчет? Но просто поверь — это доказать невозможно, но иногда даже самый рациональный человек влюбляется.
— В тебя Игорь вселился? Я не циник и в любовь верю. Сам испытываю периодически, но не понимаю, как это чувство может помешать всему остальному.
— В том-то и дело, что периодически. Думаю, это совсем не то. А когда по-настоящему — там уже все серьезно. Ты не сделаешь ее своей любовницей, а если сделаешь, то начнешь сходить с ума между короткими встречами. А потом у нее кто-то появится, и тогда тебя начнет выкручивать ревностью. И когда-нибудь она родит твоего или чужого ребенка — в любом из этих случаев ты почувствуешь, как будто тебе все кости переломали, вывернули наизнанку и выбросили из цветной жизни в черно-белую.
— Ты стихи писать не пробовала? Так любишь преувеличивать!
— Я не преувеличиваю, Матвей! Если влюбишься, то или бросишь жену, или окажешься в черно-белом фильме! Так не лучше ли не рисковать?
— У вас с Дмитрием так? — он смотрел в глаза пристально.
— Да.
Рите пришлось соврать. Она влюблялась пару раз — еще в студенчестве, и уже тогда это было очень вяжущее чувство, от которого рациональными убеждениями не избавишься. И свято верила в то, что настоящая любовь еще сильнее. Она или твердо держит человека на ногах, или растаптывает, если совершить подобную ошибку, на которую идет Матвей.
— Иди спать в мою комнату, она по соседству с тюрягой. Только их не отпирай. А я переночую в гостиной.
— Спасибо! Как-то неудобно…
— Ерунда. Меня будет греть мысль, что со следующей зарплаты ты мне отдашь десять процентов.
Рита замерла и подняла голову — наверху блаженная тишина.
— Быть не может! Не могу представить, чтобы Иринка вот так сдалась! Потом будет проклинать алкоголь и меня!
— В этом случае пропой ей свою серенаду про настоящую любовь, — со смехом отозвался Матвей. — Такие байки кого хочешь утихомирят.