Приоткрывая завесу

Th. Wagner

– А ты бы, ты, какими хотела посмотреть глазами на мир?

– Никакими, - уверенно ответила она и, словно в подтверждение моей мысли, добавила.
– Я смотрю на мир, может и не как двужопое существо, - при этом, со смехом и легкой издевкой в голосе, взъерошила волосы на голове Женьки, - но смотрю рационально. Да, вы видите мир в красках своего спектра, а я, скорее, в оттенках серого — невзирая на ваши цвета, вижу интенсивность, глубину, контраст.

–

Это скучно, - заявил Влад, еще сильнее заворачиваясь в мои объятия.

Сказать, что от такого поведения парня я был в шоке, ничего не сказать. Обхаживал я его долго. Думал, что уже всё — финита-ля комедия. А тут, такой поворот. Да, и в открытую сознаться, что он хочет что-то изменить в своем мировоззрении — уже достижение. Ведь я помню, как на работе обсуждали какой-то фильм, с откровенными гей сценами, помню то отвращение, на симпатичном и оживленном лице. И тут... Я замер. Лишь тихонечко пододвинулся, вплотную к нему, боясь спугнуть и разрушить, ту, робкую надежду, которая у меня появилась.

– Как можно жить и видеть мир в сером цвете. Тебе что, похую все? Вообще, не понимаю такого отношения. Должно же быть что-то, раскрашивающее твою жизнь?!
– на этот раз, голова Влада легла на мое плечо.
– Сань, а ты, как считаешь? Это же скучно?

Какой там думать?! Скучно или нет?! В этот момент я не думал, а только обнимал, вдыхая аромат волос парня. Легкие ноты, еще не до конца высохших, после купания в ночном озере волос, ничуть не умоляли, а наоборот, усиливали истинно мужской запах, молодого тела. Сдуреть можно, как отрубаются мозги и как вся, навеянная алкоголем и ситуацией, философия улетучивается, погружая в томительный мир наслаждения, предвкушения и порока.

– Скучно, - эхом повторил я, уже теряя нить разговора.

В голове молоточками стучали две мысли. Во-первых: Влад хочет попробовать и откровенно в этом сознался, а во-вторых: я был грандиозно не прав, полагая, что мне не светит с ним ничего, зря опуская руки. Хотелось петь и выражаться матом, не иначе. Хотя, если это воедино собрать, то будет классический народный фольклор, понятие абсолютно естественное и природное. Только, данного рода развлечениям не суждено было сбыться.

Послышались легкие шаги. Мы все встрепенулись. Кого это нечистая сила к нам несла? Ведь все было наполнено, какой-то запредельной, идиллией. И Влад, так удобно, по-кошачьи самоуверенно, полулежал уже в моих объятиях, а тут на тебе! В поле зрения нарисовалась чужая Марина. И спрашивается: чего ей не спится в такую-то пору?! Уже небось, времени около четырех ночи.

– Ой, а вы здесь?
– всплеснула она руками, строя из себя святую невинность.
– А я тут, браслетик, похоже, потеряла. Так расстроилась, что решила идти искать.

– О, как! А фонарик хде?
– похоже, появление незваной гостьи, раздосадовало не только меня и Влада, но и Женю. Последний, своего отрицательного

отношения, к этому творению природы и социума, не скрывал.

Женя, поудобней развалившись в объятиях Оксаны, надменно разглядывал, сбитую с толку, Марину. По его виду можно было понять: он торжествует. Сказать честно: таким я нашего Евгения видел впервые. Осмелел и оборзел, напоминая маленького и зловредного песика, прячущегося за спину своего сильного хозяина. В данном случае, хозяйки.

– Какой фонарик?
– Марина стояла и виновато смотрела на него, силясь понять, о чем ее спрашивают.

– Ну как, какой? А что, у тебя их много? Ты же собралась ночью цацку в темноте искать. Надо осветительный прибор иметь. Или у тебя, в глазах рентген встроенный?

Тут до Марины, как до жирафа, похоже, дошло, что Женя имел в виду. Она чуть отшатнулась, понимая нелепость оправданий пребывания здесь, в такое время. Еще сильнее замялась и готова была пустить истерическую слезу, или броситься наутек. Внезапно передумала, и нагло заявила:

– А может, мне не спалось, и я решила прогуляться!

– С этого и надо было начинать. «Мне не спалось одной, и я пошла искать снотворное» - ядовито передразнил Марину Женя, довольно потянулся и бесстыже почесал мошонку.

У меня отвисла челюсть. И кажется, не только у меня. Рядом сидящий Влад, во все глаза, молча, наблюдал за происходящим и не верил этим самым глазам. Наш манерный Женя, и такое вытворял. Зуб даю, подобное поведение у посторонних, Жеку бесило нереально, и этот жест, мог говорить лишь об одном: Марину он презирает. За что именно — вопрос уже другой.

– А какое тебе дело, что я тут делаю?
– Марина пошла в лобовую атаку.
– Ты мне кто, чтобы нотации читать?

– А я, типа, пытаюсь понять непостижимое.
– Вальяжно развалившись, констатировал нахаленок.
– Хочу понять, что движет бабой. Я не о моменте «сейчас». Тут и ежу понятно, что ты искать приключения на жопу пошла, от недотраха. Нет, я говорю, в принципе. Не понимаю я вас.

– Что ты сказал?
– Марина, не привыкшая к подобному обращению, приняла боевую стойку и окрысилась.
– Ты кого бабой назвал?

– Тебя. Или хочешь сказать, что ты — мужик. Тогда предъяви свой перчик, - На этой фразе, Женя подался вперед, покидая уютные объятия женщины, которую, судя по всему, бабой не рискнул бы назвать, не только, из страха перед ней, но и из-за непонятного уважения.

– Женя.
– Коротко и убедительно, заявила эта самая женщина, не шелохнувшись.
– Не надо так, на незнакомых людей, нападать. Она же не виновата, что ее обманули в очередной раз.