Прирожденный воин
Шрифт:
Дым Дымыч выходит. К «Хонде» направляется не спеша. Тоже играет. Изображает из себя «лоха» – руку держит под курткой. Дескать, на оружии. Но Доктор хорошо знает, что оружие Сохатый всегда носит на спине в поясной кобуре. И никогда не будет заранее показывать. Хладнокровия ему на несколько пар таких поставщиков хватит.
Дверца «Хонды» открывается. Разговор длится всего минуту. Дым Дымыч возвращается. Садится на своё место. Зло хлопает дверца машины.
– Не разбивай мне двери... – реплика Ангела.
– Что? – спрашивает Доктор.
– Двое. Подружка с ним.
– Ещё не легче! Вот уж, южная, мать их, кровь...
Он опять набирает номер Тобако.
–
– Как – двое? – Короткий разговор в «Ленд Ровере». – Сейчас позвонят...
Пауза длится около минуты. Наконец, Андрей поясняет:
– Это местная подружка их парня. Она, говорят, не помешает. Из машины выходить не будет.
– Категорично. Пусть высаживает.
– Они говорят – ночь на улице! Холодно... Куда же он её высадит...
– Тогда скажи, я согласен встретиться днём...
Тобако говорит что-то. Слышен только конец фразы: «Он упёртый. Сказал, значит, будет на своём стоять, хоть ствол наставьте...» В машине ещё о чём-то спорят. Через трубку разговор разобрать невозможно. Может быть, звонят в «Хонду». Судя по отдельным словам, говорят на чеченском, который Тобако начал в последнее время учить с Зурабом. Зураб был бы сейчас кстати, но он в другой командировке. В Чечню поехал по заданию Басаргина.
– Высадил... – сообщил Ангел, который не отрывает взгляд от зеркала на дверце. И не удержался, чтобы не добавить, как истинный бабник: – В самом деле, куда девка попрётся ночью...
– Эти шалавы, что на залётных чечен виснут, ночью себя чувствуют лучше, чем днём... – Сохатый не слишком высокого мнения о женском поле вообще и о подобных представительницах этого пола – тем более.
Они проявляют человеческие эмоции, но не обсуждают ситуацию, потому что знают, чем сегодняшняя встреча должна завершиться. Подставлять под выстрелы ещё и постороннего человека, пусть даже и шалаву, не годится.
– Едем. Не отставай...
«Ленд Ровер» набирает скорость со злостью. Обиделись. Но Ангел квалифицированный водитель. Он сам говорит, что впервые за руль сел раньше, чем ходить научился. У отца на коленях тогда располагался. И рулил. С тех пор навыки постоянно совершенствует.
– За город, похоже, выскочить хотят...
– Не настолько же они дураки! На любой выездной дороге пост ГИБДД, и через день-два ОМОН с ними дежурит. Нет, просто на окраины. Там где-то есть деревообрабатывающий комбинат. Вокруг промзона. Посторонних в это время нет.
– Это хорошо.
– Может быть. Но мы же очень недоверчивые люди. Поэтому должны и свои условия ставить.
Доктор снова набирает номер Тобако.
– Андрей, скажи, пусть налево поворачивают. И едут вдоль забора воинской части. За железнодорожной веткой есть пустырь. Там просмотр на пятьсот метров в любую сторону. И ни одного дерева, как на Северном полюсе.
Доктор плохо знает этот город. И потому потратил три дня, выискивая места, подходящие для подобного свидания. Чечены обязаны его знать ещё хуже. И потому места должны искать наугад. Но, должно быть, тоже поколесили по окраинам, если хотели ехать в сторону деревообрабатывающего комбината. Впрочем, среди них есть, кажется, местный. Вернее, почти местный – несколько лет здесь живёт. Плохо, когда так мало данных на противника!
Указания Доктора выполняются. Грунтовая дорога, прикрытая тонким снежным настом, как стиральная доска, не даёт сильно разогнаться, и все три машины сходятся на более короткой дистанции. Можно было бы проехать дальше, свернуть вправо от забора, переехать через заброшенную железнодорожную ветку и выбрать место для остановки на любой вкус. Но чечены провели свой контрход. Прямо на дороге останавливаются. Под забором. Из машины выходит один, худой и высокий, традиционно не любящий бриться, за ним Тобако.
– Говорить здесь будем, – акцент откровенно абрекский, как и рожа.
– Годится, – соглашается Доктор и показывает на капот «Гранд Чероки», – вот и стол для переговоров. Правда, не очень круглый...
Появляются и остальные чечены из «Ленд Ровера». В руках одного хозяйственная сумка с товаром. Сзади пристраивается уютный джипчик «Хонда». Но останавливается не прямо, а слегка заворачивает в сугроб. Ловко пристраивается, блокируя машину Ангела от возможных маневров. Ещё один чечен занимает позицию за спиной Доктора, шагах в пяти. Тут же покидают машину Ангел с Сохатым. Причём Сохатый демонстративно встаёт с Доктором спина к спине и начинает откровенно рассматривать заднего чечена.
Тобако шагает вперёд, чтобы присоединиться к Доктору. Работать должны начать, как только он окажется рядом. Андрею остаётся сделать только три маленьких шага, когда главный чечен говорит вдруг без малейшего акцента:
– Сопротивление бесполезно! – И представляется: – Федеральная служба безопасности.
Откуда-то сзади слышится шум двигателей. Там подъезжают новые машины. Должно быть, работали по радиомаяку. Но уже после первых слов пистолеты спецназовцев оказываются у них в руках – реагируют раньше, чем смысл слов доходит до сознания. Хорошо, оппонент говорит быстро. Иначе могли бы и выстрелить.
– Тьфу ты, козлы... – говорит Доктор не очень вежливо, но не агрессивно. Он остаётся на месте, не сдвигается, потому что быстрее других успевает сообразить, что настоящие чечены стали бы стрелять, а не предупреждать. – Будем, матерь вашу, знакомы! Мы из Интерпола. Три недели на вас потратили... Последователи Петерса [6] ... Звоните своему начальнику управления. Он в курсе...
И, не обращая внимания на оружие оперов областного управления ФСБ, поворачивается к Тобако. Опера теряются от такой встречи с коллегами, но оружия тем не менее не убирают. Старший начинает звонить своему дежурному по управлению, не решаясь напрямую обращаться к начальнику. А Доктор сообщает Андрею:
6
Петерс – уголовный преступник, грабитель и убийца, отъявленный негодяй, заочно приговорённый в Англии к смертной казни за несколько ограблений и убийств, впоследствии первый заместитель Дзержинского по ВЧК, гениальный мастер по организации провокаций. Им задуманы и проведены такие классические провокационные операции, как «Трест» и «Заговор послов».
– Звонила Санька. Там большие неприятности. Летим ближайшим рейсом.
– Что-то с Зурабом?
– С Басаргиным...
Старший в бригаде оперов дозванивается, наконец-то, и выясняет ситуацию. Шагает к Доктору.
– Извините... Мы эту операцию больше месяца готовили... А тут вы...
– Нам, как только доложили, пришлось все дела бросить и к вам срываться...
– Кто доложил?
– Это уже не ваши проблемы.
– Где вы так научились по-чеченски болтать? – спросил Тобако, ловко переводя разговор на другую тему. – Да ещё так быстро. Я только отдельные слова понял. Какой-то диалект, что ли? Да и сотрудников подобрали... По внешности – чечены...