Пришедшие с другой стороны
Шрифт:
– Да, так наделённых Силой называют.
– А почему не магией? – не отставал от неё любопытный Михаил. – Ведь это магия?
– Да на магию-то – это не сильно похоже. Слишком слабая она. Вроде раньше так называли. Да и некоторые так называют, но их не много. Сейчас просто – Сила! А людей, владеющей этой Силой – владеющих Даром или одарёнными.
– Да? Ну ладно. Сила, так Сила! Кстати, а вы не боитесь, что перстень, – показал он на свою руку, – так близко от вас?
– Так он же у вас на руке, я имела ввиду, что трогать эту Вещь Хранителя,
– Ладно, я вас понял. Теперь бы еще разобраться с записями деда, – последнюю фразу Михаил буркнул себе под нос. – И не надо меня звать Хранителем. Я даже пока не понимаю, что это за звание такое.
– Тогда, если я вам больше не нужна, то я пойду, – сказала Наталья Валерьевна, ставя на кухне две крынки с молоком и сливками.
– Да, спасибо вам за информацию и за еду для Василия с домовыми. Сколько я вам должен?
– Ничего не надо. Я бы в любом случае кормила кота и домовых, чтобы они не страдали.
– И ничего я не страдал. Мы и мышами хорошо питаемся, – пробурчал Василий из-под стола, поводя достаточно круглыми боками, показывая ухоженную шерстку упитанного животного.
Михаил, хмыкнул на эти наглые заявления, но потом сделал предложение для ведьмы:
– Я вас услышал, но теперь всё равно встает вопрос о молочных продуктах. Я бы хотел, чтобы вы продавали их мне. Тем более, что оказалось, что у нас тут два любителей сливок. Хотя почему два? Вроде четыре, мне кажется.
Из-под пола раздался возмущенный писк Клуши, который хорошо опознал Михаил, а от кота раздалось возмущенное:
– Сливки и молоко, на неё? Да никогда, мря-у… И почему еще двое образовалось? Кто такие? Почему не знаю?
– Цыц, не ты тут хозяин, – цыкнул Михаил на разошедшегося кота.
– Я прошу приносить нам молочные продукты каждый день. Пятьсот рублей вам хватит за каждый раз? – обратился он к ведьме.
– Это очень много Хранитель, достаточно будет и ста рублей. У меня моя Машка даёт хороший удой. Мне просто иногда даже молоко девать некуда.
– Ну да, чтобы у ведьмы да корова давала мало молока… – тут уже отметился голос Мирона, раздавшийся с лавки. Михаил присмотрелся и увидел размытый и полупрозрачный силуэт Мирона, сидевшего на лавке, прислушивающегося к происходящему. Подозрительно глядевшему на ведьму, явно контролируя её передвижения.
Рядышком с ним ножками на скамейке стоял Минька, точно готовый к бою: кулачки сжаты, на лице готовность броситься на находящуюся в зале ведьму. Глаза метают молнии, а общая поза показывала, что он готов к драке.
Судя по виду кота, тот тоже был не в восторге от нахождения ведьмы в доме, но ничего по этому поводу не говорил.
И чего это с ними? Белены что ли объелись или молока со сливками не хватило? Почему такая агрессия на эту нормальную жен… э-э-э… ведьму?
Михаил тряхнул головой, затем достал деньги из портмоне и отдал купюру в тысячу рублей ведьме.
– Это за сегодня и за последующие дни. Как деньги закончатся, то вы мне обязательно скажите, а то забуду. Хорошо?
Ведьма согласно кивнула, а потом скомкано попрощалась и быстро вышла из дома.
– И чего с вами было? Чего так на неё окрысились? – спросил у всех Михаил.
– Она ведьма, неча ей в доме делать у людей! – припечатал Мирон.
– Ведьма, она! Ух! – потряс кулачками Минька.
– Да, ведьма! – раздался писк из-под пола. Сквозь пол просочилась полупрозрачная голова Клуши и стали видны маленькие кулачки, которыми она потрясла, а потом тут же спряталась обратно, обратив внимание на взгляд Михаила.
– Ну ведьма и ведьма, фиг с ней, – спокойно сказал Василий, уже оказавшийся на диване. – Если что, то хозяин развеял бы тут её и всё!
– Офигеть! Я нахожусь рядом с бандой домовых-отморозков, – заключил Михаил.
– И ничего мы не эти … отм… раз… розки… ну не эти… Мы! – пискнул Минька, уже потеряв решительный вид и глазея из-под лавки на Михаила.
– Не морозки! – писк из-под подполья.
– И чего сразу обзываться? Мы друг друга не любим, а твой дед её в дом может пару раз пустил. Вот! – обиделся Мирон.
– Да потому что вы чуть не напали на бедную женщину, – возмутился Михаил. – А она вас сливками с молоком… Поэтому и отморозки.
– Ничего мы не отрозки, и я не домовой, а кот. А ведьме в доме делать действительно нечего, – припечатал кот. – Ты просто пока не знаешь. Почитай записи деда. Ведьмы плохи тем, что им вечно Силы не хватает, даже для себя. Вот они всякие пакости и делают – так сбор Силы у них больше получается. Такова их природа. Вот и не любим мы их, что они вред людям причиняют для своей пользы. Вот за это её дед и не очень любил!
– И мне может? Или моим родственникам.
– Ну ты это загнул! – ощерился кот. – Ты ей можешь просто запретить её здесь жить. Она будет вынуждена уйти. Она это прекрасно знает. Ну и про домовых не забывай. Здесь они такой ерунды не потерпели бы, даже если бы ты не был Хранителем.
Михаил посмотрел на домовых, те яростно закивали головами, подтверждая слова кота.
– Ну тогда не вижу проблемы в её приходах, а если вам не нравиться, тогда сам буду молоко и сливки пить и есть, – мстительно сказал Михаил. – А теперь валите все, я тут записи деда буду смотреть.
– У-у-у-у, – прозвучало всеобщее огорчение от заявления хозяина лишить их вкусняшек. Но все, находящиеся в комнате, быстро растворились во времени и пространстве.
Михаил открыл шкатулку и достал достаточно толстую пачку бумаг, исписанных крупным почерком деда. Затем взял и начала читать первый лист бумаги, начинавшийся предложением: «Дорогому внуку…».
Спустя пару часов, после прочтения бумаг деда, Михаил приготовил себе обед – яичницу с колбасой, затем налил в одно блюдечко молоко, а в другое сливки, но потом хлопнул себя по лбу, достал еще два блюдца – налил молоко. Затем в два других блюдечка налил сливки.