Пришельцы с небес

Желязны Роджер Джозеф

Пони осторожно встал.

— Что дальше? — спросил он.

— Можно пойти прямо в низину, — сказала Бабушка, тяжело дыша. — Нам, вероятно, придется прождать там несколько часов, но если мы будем осторожны, вреда не будет.

* * *

— Ты нашел хороший глубокий пруд? — спросила Бабушка у пони чуть погодя, когда он, мягко прохлюпав по лугу, присоединился к ней на краю ложбины.

— Да, — ответил пони. — Ярдах в ста отсюда. Это должно быть достаточно близко. Как ты думаешь, сколько нам еще придется прождать?

Бабушка слегка пожала

плечами. Она сидела на траве, выбрав место, откуда при дневном свете открывался бы хороший вид на низину. Гримп спал, положив голову ей на колени, а лортел, поймав в траве несколько жуков и съев их, угомонился на ее плече и тоже задремал.

— Не знаю, — сказала она. — Остается три часа до восхода Большой Луны, а это должно произойти чуть раньше. Теперь, когда ты нашел воду, мы просто посидим тут и подождем. Единственное, о чем следует помнить: нельзя из-за них волноваться. Они почуют.

Пони стоял рядом с ней, огромный и нескладный, передними ногами на краю низины, и смотрел вниз. По его бугристым бокам стекала грязная вода. Он принес собой теплые илистые запахи летнего пруда, наполнившие воздух.

В низине происходило смутное темное постоянное движение. Едва заметное шевеление в большом омуте, полном темноты.

— Если бы я был один, — сказал пони, — я бы слинял отсюда! Я знаю, когда надо бояться. Но ты ведь взяла мои реакции под психологический контроль?

— Да, — ответила Бабушка. — Хотя мне будет легче, если ты поможешь в меру своих сил. Настоящей опасности не будет, пока их передатчик не окажется здесь.

— Если только, — сказал пони, — они за последние пару сотен лет не придумали новых приемов.

— Это так, — признала Бабушка. — Но они пока еще Не меняли приемов, которые используют против нас. Если бы атаковали мы, мы бы все время разнообразили способы. Но, похоже, мы с халпа ни о чем не думаем одинаково. Они не были бы столь осторожны, если бы не понимали, что в этом их уязвимое место.

— Надеюсь, в этом они правы! — кратко сказал пони.

Затем он повернул голову, следя за движением чего-то, что выплыло, колыхаясь, из глубин низины, проплыло вдоль дальнего ее края и снова опустилось. У обитателей Трибела ночное зрение лучше, чем у Бабушки Ваннаттел, но она тоже увидела этот силуэт.

— Не на что смотреть, — отметил пони. — Больше всего похоже на большой темный кожаный лоскут.

— Их физическая структура считается довольно простой, — неторопливо согласилась Бабушка. Пони снова начинал нервничать, так что надо было его отвлечь болтовней на любые темы. Это всегда помогало, хотя пони, отлично зная Бабушку, понимал, что это психологический прием.

— Ты же знаешь, что многие вполне эффективные формы жизни имеют несложное физическое строение, — продолжала она, убаюкивая его тревогу спокойным журчанием голоса. — Паразиты, например. Известно также, что у халпа разум роевой, и потому то, что служит нервной системой у тех, кого нам посылают, может быть всего лишь вторичным передатчиком рефлексов…

Тут Гримп пошевелился во сне и что-то пробормотал. Бабушка посмотрела на него.

— А ну-ка спи! — строго сказала она,

и он так и поступил.

— У тебя планы насчет этого мальчишки, не так ли? — сказал пони, не отводя взгляда от низины.

— Я давно к нему присматриваюсь, — призналась Бабушка, — и я уже порекомендовала Штабу за ним понаблюдать. Но я не собираюсь ничего решать насчет Гримпа до следующего лета, когда у нас будет больше времени, чтобы его изучить. А пока что посмотрим, что он естественным образом воспримет от лортела с помощью телепатического общения и сверхчувственного восприятия. Кажется, Гримп из тех, кто нам годится.

— Да, он подойдет, — согласился пони с отсутствующим видом. — Чуточку кровожаден, как почти все вы…

— Он это перерастет! — сказала Бабушка, слегка раздраженно, поскольку они с пони часто спорили на тему человеческой агрессивности. — Такие вещи нельзя торопить. Весь народ Нурхата должен перерасти эту стадию в ближайшие несколько сотен лет. Сейчас они как раз в поворотной точке…

Тут они придвинулись друг к другу — что-то очень похожее на большой темный лоскут кожи, колыхаясь, выплыло из низины и повисло над ними в темном воздухе. Представители противостоящих сил, столкнувшихся на Нурхате этой ночью, замерли, оценивая противника.

Халпа был около шести футов в длину, два в ширину и значительно меньше дюйма в толщину. Он уверенно плыл в воздухе, чуть подрагивая, как летучая мышь размером с человека. Потом внезапно расширился со звуком хлопка и натянулся, как выгнутый ветром парус.

Пони невольно всхрапнул. Тень, почти не имеющая очертаний, повернулась к нему и опустилась на несколько дюймов ближе. Поскольку ничего больше не произошло, халпа снова повернулся и тихо уплыл обратно в низину.

— Он мог решить, что я испугался? — с трудом спросил пони.

— Ты реагировал как надо, — успокаивающе сказала Бабушка. — Встревоженная подозрительность сначала, потом просто любопытство, а затем опять испуг, когда он сделал тот прыжок. Ожидаемая реакция для существ, которые могут случайно здесь находиться. Мы для них вроде коров. Они судят о предметах не по их виду, как мы…

Но ее тон был задумчивым. На самом деле она испугалась сильнее, но не хотела, чтобы пони это заметил. В поведении халпа было что-то неуловимо зловещее и самонадеянное. Почти наверняка он всего лишь хотел спровоцировать реакцию вражеского интеллекта, вероятнее всего, пытаясь выяснить, нет ли у противника оружия, опасного для него и его народа.

Но существовал шанс — крошечный, но ужасающий шанс, — что эти твари все-таки выработали какую-то радикально новую форму атаки со времени их последнего прорыва и теперь уже они контролируют ситуацию…

Если так, то ни Гримп, ни вообще никто на Нурхате уже никогда ничего не перерастет.

Каждая из тысячи ста семнадцати планет, отданных халпа, прокладывала свой огненный страшный путь через космос, вырванная у захватчиков только ценой создания на ней — людским же оружием — условий, которых ни одна известная форма жизни не может выдержать.