Пришельцы с небес
Шрифт:
Банкет длился почти до полуночи. Несмотря на то что старые оросительные каналы давно были засорены и их никто никогда не прочищал, из-за чего на пустующих домах росли кактусы, а внутри в изобилии водились гремучие змеи, провинция Мейко по-прежнему оставалась плодородной. Пять лет назад, во время набега монгов — узкоглазых теккаских всадников, погибло бесчисленное количество пеонов — деревянные вилы и обсидиановые мотыги оказались бессильны против луков и сабель. Численность населения может восстановиться не раньше чем лет через десять, и уж тогда опять время от времени будет случаться голод, ну а сейчас дон Мивель предложил гостям роскошное угощение:
Разгорячившись, подвыпивший хирург «Дельфина» предложил показать островитянский танец. При виде игры смуглыми, покрытыми татуировками мышцами величавые доны поджали губы. Сам же дон Мивель подчеркнуто учтиво заметил: «Чем-то напоминает ритуалы плодородия наших пеонов», — давая капитану Руори Ранги Лоханназо понять, что у пеонов культура совсем другая и не слишком привлекательная.
Хирург, окончив танец, закинул за спину косичку и ухмыльнулся.
— Теперь самое время привести с корабля наших вахине и показать настоящую хулу, — сказал он на маурай-инглиссе.
— Нет, — ответил Руори. — Боюсь, мы и так их шокировали. Пословица гласит: попав на Соломоновы Острова, крась кожу в черный цвет.
— Скучный они какой-то народ, — пожаловался доктор.
— Но мы еще не знаем их табу, — ответил Руори. — Нам следует помалкивать, как делают эти люди с остроконечными бородками, и, пока мы на берегу, не смеяться и воздерживаться от любви.
— Но это же глупо! Пусть меня Зубастый Нан сожрет, если я собираюсь…
— Твоим предкам стыдно за тебя, — мягко произнес Руори.
Это был самый сильный упрек, который можно сделать человеку, с которым потом не собираешься драться, и хирург, как и следовало ожидать, сразу умолк, пробурчав какие-то извинения.
Руори повернулся к хозяину вечера.
— Я прошу простить нас, сенор, — сказал он. — Мои люди говорят по-спански еще хуже, чем я сам.
— Ну что вы, вам не за что просить прощения! — Худощавый, одетый во все черное дон Мивель слегка поклонился.
При этом висевший на его поясе меч задрался как хвост, и Руори краем уха услышал среди своих офицеров тихий смешок. Ну и что? — подумал он. Чем длинные брюки и кружевные рубахи хуже саронгов и татуировок? Или сандалий? Разные обычаи, вот и все. Чтобы понять, насколько велика и загадочна эта планета, надо было водить маурайские корабли от Авайев до Новозеллании, а оттуда на запад, к Млайе. Как это делал он.
— Вы блестяще владеете нашим языком, сенор, — сказала донита Треза Карабан, улыбаясь. — Может быть, лучше, чем мы сами, — нам ведь не довелось изучать старинные книги, а спанский с тех пор сильно изменился.
Руори улыбнулся ей в ответ. Дочь дона Мивеля этого стоила. Богатое черное платье, казалось, ласкало ее фигуру, и, хотя обитатели морей не придавали этому особенного значения, он обратил внимание на величественные и красивые очертания ее лица. Миндалевидный разрез глаз и прекрасные волосы, напоминавшие цвет волн полуночного океана, смягчали унаследованный от отца орлиный нос. И эти мейканцы предназначили ее для одного-единственного человека — ее будущего мужа. Какая нелепость. А ведь они могли бы взять каноэ и уплыть подальше без навешанного здесь на всех жемчуга и серебра — просто чтобы насладиться рассветом и быть вдвоем.
Но…
— В
Она не стала кокетничать веером — у обитателей морей этот местный обычай вызывал раздражение, но ее длинные ресницы широко распахнулись, а в зеленых глазах мелькнули золотые искорки.
— Сенор, ваши успехи очевидны, — сказала она. — Вы ведете себя как настоящий кабальеро.
— Умоляю вас, не называйте наш язык современным, — вмешался ученого вида человек в длинной мантии. Руори узнал бископа дона Карлоса Эрмозильо, главного жреца того самого Эсу Карито, имя которого очень напоминало ему маурайского Лесу Харисти. — Наш язык испорчен, а не современен. Я тоже читал книги, написанные еще до Судной Войны. На настоящем языке говорили наши предки, а наше наречие так же искажено, как порочно все современное общество. — Он вздохнул. — Но чего же еще ожидать от нас, если даже из десяти благородных сеноров ни один не может написать своего имени!
— Во времена величия Перио была развита литература, — сказал дон Мивель. — Вам следовало приехать к нам на сотню лет раньше, сенор капитан. Тогда бы вы увидели, какими мы были в лучшие времена.
— Но чем была сама Перио, как не наследницей своих предшественников? — с горечью спросил бископ. — Она объединяла огромные пространства, давала им закон и порядок, но что она сделала нового? Она шла тем же скорбным путем, что и тысячи других королевств, и потому ее постигла та же участь.
Донита Треза перекрестилась. Даже Руори, имевший диплом не только навигатора, но и инженера, не удержавшись, воскликнул:
— Но ведь не атомная катастрофа?
— Простите, как? А, то древнее оружие, которое уничтожило старый мир. Нет, конечно. — Дон Карлос покачал головой. — Но мы по-своему были не менее глупы и грешны, чем наши легендарные предки, хотя и возможностей у нас было меньше, так что результаты вполне сопоставимы. Нас погубила человеческая жадность или Божья кара — по моему мнению, это одно и то же.
Руори внимательно посмотрел на жреца.
— Мне хотелось бы как-нибудь поговорить с вами, сенор, — произнес он, надеясь, что не нарушил обычая, обратясь к нему таким образом. — Люди, знающие подлинную историю, а не мифы, сейчас так редки.
— Разумеется, — ответил дон Карлос. — Я почту это за честь.
Тут их перебила донита Треза, нетерпеливо вскочив на легкие ноги:
— По обычаю полагается танцевать.
Ее отец засмеялся.
— О да, — произнес он. — Мы испытываем терпение юных дам. Думаю, сейчас самое время отложить деловые беседы на завтра, сенор капитан. Настал черед музыки.
Дон Мивель подал оркестру сигнал, и музыканты заиграли. Некоторые инструменты были очень похожи на маурайские, некоторые совсем не похожи. Незнакома гостям была и музыка, которую на них играли. Что-то похожее он встречал в Астралин, но… На его плечо легла чья-то рука, и Руори увидел Трезу.
— Поскольку вы не приглашаете меня танцевать, — сказала она, — не позволите ли мне быть столь нескромной, чтобы пригласить вас?
— Что значит «нескромной»? — спросил он в ответ.
Залившись румянцем, она попыталась объяснить, но безуспешно, и Руори решил, что «нескромно» — еще одно местное понятие, которое у его народа отсутствует.
К этому времени мейканские девушки вместе со своими кавалерами уже вошли в бальную залу. Некоторое время он наблюдал на ними и наконец сказал Трезе: