Пришлите старшего инспектора Веста
Шрифт:
— Я бы предложил вам выпить, но боюсь, вы скажете, что слишком рано, — сказал Марино.
— Ты думаешь слишком рано, Вест? — спросил Харди.
— Нисколько, если я не на службе.
Харди ухмыльнулся. Марино нажал кнопку. Вошел Херб с набором бутылок. Марино налил виски с содовой, лишь для проформы спросив, что они будут пить. Херб вышел.
— Ну, а теперь вот что, — сказал Марино. — Вы очень добры, что так быстро откликнулись на нашу просьбу, мистер Харди. Это очень ценно. Вы помогли нам с самого начала. Надеюсь, поможете и в дальнейшем.
Роджер
— Получилось так, что вы стали единственным человеком, который может опознать Гиссинга, Роджер. А он нам очень нужен. — Марино отхлебнул из стакана. — Мы думаем, что он в Соединенных Штатах.
— Это выводит нас из игры, — сказал Роджер.
Улыбка Марино свидетельствовала о дружелюбном несогласии. Он наклонился вперед — для него это движение редкость.
— Мы надеемся, что вы покажете на него пальцем.
Роджер резко приподнялся:
— Вы так думаете?
— Мы не можем быть уверены, у нас нет фотографии, отпечатков пальцев или чего-либо другого. Но нам нужно опознать его так, чтобы не было никаких сомнений. Мы не можем задержать подозреваемого, пока не имеем показаний. И если он не прибегнет к маскировке, то мы его задержим. Мне сказали, что вас часто направляют для работы за границей, и в этом случае мы, конечно, нуждались бы в вашей помощи. Вы же хотите, как и мы, достать Гиссинга? Не могли бы вы одолжить нам старшего инспектора на неделю или около того, помощник комиссара?
14. ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ
Если не считать постоянного жужжания четырех реактивных моторов и редких воздушных ям, Роджер не почувствовал бы, что находится в воздухе. Днем пассажиры с высоты пятидесяти тысяч футов рассматривали Атлантический океан, который казался плоским и слегка шероховатым. Иногда они видели корабли. Отсюда до Англии было уже три тысячи миль, а до Нью-Йорка — полчаса летного времени. Покрытое облаками небо темнело.
В салоне было много свободных мест, в том числе и рядом с Роджером.
Большинство пассажиров дремало. Двое, у которых после первых же минут полета началась воздушная болезнь, выглядели полными развалинами. Одна из стюардесс вышла из маленькой кухоньки, улыбнулась Роджеру и исчезла в отделении экипажа. Мирно похрапывал какой-то пассажир, шуршала газета.
Мысли Роджера витали между тем, что было, и тем, что будет. То, что было, казалось проще.
Он вспоминал Джанет, ее испуганное восклицание при известии о поездке: «Зачем же опять?» — и затем слова: «Это глупость, дорогой, прости, пожалуйста».
До самого его отъезда она сохраняла бодрый вид.
Стюардесса вышла из командного отсека и остановилась около Роджера:
— Теперь уже недалеко, мистер Вест. Вам будет лучше видно, если вы сядете сзади — здесь мешают крылья. Там есть свободные места.
— О, прекрасно, благодарю вас. — Он сразу же пересел.
— Ночью чудесный вид, — добавила девушка.
Она была права — вид был именно чудесный.
Самолет снижался, и совершенно неожиданно оказался уже на земле, катясь по посадочной полосе. Пассажиры оживились, заговорили, задвигались, и стюардессе пришлось призвать их к порядку: «Не отстегивайте пока ремни, пожалуйста».
Он путешествовал под именем мистера Роджера Веста и надеялся, что никто не знает, что он официальный сотрудник Скотленд-Ярда. Его должны были встретить на аэродроме и доставить в отель «Мильтон». Марино все устроил.
Стюардесса, которая обхаживала его в полете, пожала ему руку. С таможней проблем не было. Он слышал незнакомый выговор и обратил внимание, что поведение людей отличается от Англии. Носильщик взял два его чемодана, он — атташе-кейс, в котором были фальшивые деловые бумаги. Теперь он — бизнесмен, продающий машины английского производства. О машинах он мог говорить со знанием дела.
Они уже миновали небольшую толпу встречающих в низком зале аэровокзала, когда к нему подошел широкоплечий молодой человек в хорошо сшитом костюме и фетровой шляпе с узкими полями.
— Мистер Вест?
— Да.
— Удачно, что я встретил вас, мистер Вест. Меня зовут Эд Пуллинджер, я из Федерального бюро расследований. Мне сказали, что я должен извиниться за то, что меня зовут Эд.
У него была открытая улыбка, простые манеры, его акцент казался Роджеру несколько преувеличенным и речь медленнее, чем у него дома.
— Надеюсь, полет прошел благополучно.
— Первый класс, — сказал Роджер.
— Рад слышать это.
Эд шел впереди, носильщик за ним.
Огни на земле сверкали не меньше, чем это казалось сверху; сплошной поток автомашин мчался по шоссе. У выхода их ждала машина.
— Это моя машина, — сказал Эд Пуллинджер, махнув в сторону сверкающего гиганта. — Положите вещи сзади, — сказал он носильщику и расплатился с ним. — Почему вы не садитесь, мистер Вест?
Роджер хотел сесть, но натолкнулся на руль.
— Мы ездим по другой стороне, — сказал Пуллинджер. — Мне следовало бы предупредить вас.
Роджер рассмеялся и устроился на мягком удобном сиденье. Пуллинджер завел мотор, машина плавно тронулась благодаря автоматической передаче. Они мчались по довольно свободному шоссе.
— Это бульвары, — сказал Пуллинджер.
Движение было односторонним, и машины шли быстрее, чем в Лондоне.
— Сейчас мы проезжаем по мосту Куинсборо, — продолжал Пуллинджер. — Если вы здесь первый раз, то вам все равно, какой дорогой мы едем. Вы здесь бывали раньше?