Пришлые
Шрифт:
— Как не прошёл испытаний? — Алексей ошеломлённо переваривал услышанное. — А если прибор вообще не сработает?
Начальник штаба сто второй пехотной дивизии, совершенно седой пожилой подполковник, ответственный за высадку диверсионной группы, невозмутимо осмотрел вверенных ему солдат:
— Техники обещали, что всё пройдёт гладко. Если нет, считай, что вам не повезло.
Подобный оборот Алексея совсем не устраивал.
— И сколько их там?
— Восемьсот плюс-минус сто, может, двести, данные приблизительные.
Мягкая светло-зелёная обивка стен кубрика
— Знаете, ребята, что-то последнее время версия с шахтами кажется мне всё более привлекательной. Может, вы справитесь без моего участия?
— Послушай, сынок, — ехидно улыбнулся подполковник. — Однажды дав согласие, ты, как там у вас говорят, подписался на всё остальное, правильно? Правильно, — выдержав паузу, ответил он на собственный вопрос, — поэтому замолкни и слушай вводную.
— Вводную, — ехидно передразнил Алексей. — Хотите начистоту?
Расценив молчание как знак согласия, он продолжил:
— Я понимаю, что выгляжу в ваших глазах тупым неандертальцем, на мнение которого можно наложить большую кучу. Однако, осмотревшись в вашем дурдоме, я понял, что вы сами ни хрена не можете понять, что у вас тут происходит. У вас нет ни малейшего представления, что делать. Вы суетитесь, совершаете кучу лишних движений, а всё оттого, что делать всё-таки что-то надо. Продолжать?
— Давай.
Было видно, что слова Алексея задели подполковника.
— Возьмём, к примеру, нашу учебную вылазку. Скажите, подполковник, какому ослу пришла идея провести высадку в сейсмически активном районе? — Короткая пауза. Все молчали. — Там нет ничего похожего на реальное место высадки. Чему мы там научились? Что нам это даст?
Полковник, набычившись, смотрел на Алексея.
— Вдобавок вы ставите командовать группой психопата, когда и дураку ясно, что командовать должен он, — Алексей указал на стоящего рядом Алекса. — Когда Сулайху оторвало башку, мне, честно говоря, полегчало. Но нет — вы назначаете нового командира, и я не удивлюсь, если он окажется таким же психом, как и прежний.
Лейтенанта Ворстона, худощавого высокого блондина, им представили утром, как замену выбывшему Сулайху. Приоткрыв рот, хлопая белёсыми ресницами, Ворстон, вышколенный выпускник высшей военной академии Республики, откровенно не понимал, как смеет этот наглец разговаривать с подполковником в подобном тоне. Пораженный вопиющим нарушением субординации, Ворстон попросту не заметил оскорбления в собственный адрес.
— Подведем итоги, — продолжал Алексей. — Группа не сработалась, к выполнению заданию готова лишь отчасти. Можно предположить, что нас используют в качестве расходного материала, но тогда к чему столько сложностей? Вместо бесполезного обучения лучше бы напоили, а потом просто сказали — ребята, надо спуститься в логово восьмисот летающих мин плюс-минус сто или двести штук и проверить, как работает прибор, который якобы эти мины должен отпугнуть. Если прибор работает — переходим к следующей фазе, если нет — не беда, пошлём новых.
— Я не обязан перед тобой отчитываться, — играя желваками, медленно произнёс подполковник, — но раз зашёл такой разговор, то скажу. Все, что ты здесь нёс — полный бред. Дело обстоит иначе.
— Значит, дело обстоит гораздо хуже.
— Не понял, — лицо подполковника выразило полное недоумение.
— А что тут понимать? Судя по бестолковой увертюре, кто-то очень заинтересован в провале нашей миссии.
Подполковник вскочил. Указка полетела в сторону, следом отправился электронный планшет, на свою беду лежащий на подлокотнике.
— Да как ты смеешь! Мальчишка! Ты, упрямый сосунок из каменного века, обвиняешь в предательстве вернейших Республике офицеров! Да я тебя в порошок сотру! Смирно, когда с тобой говорит старший офицер!
Первым его порывом было вытянуться по стойке смирно.
«Да пошло оно всё».
С этой мыслью Алексей пересёк кубрик, плюхнулся в кресло и закинул ногу на ногу.
— Не надо кричать, подполковник. Мои слова вас удивят, но я тоже хочу жить. Вы правильно подметили. Дав согласие, я подписался на беспрекословное подчинение. Вы не оставили мне выбора, и я готов рисковать жизнью рядом с вами. Но я не подписывался на самоубийство. Неужели вы не видите, что во всей этой «операции», — скривил он губы, — сплошные несостыковки.
— Единственная несостыковка, которую я вижу, сидит передо мной. — Тон начальника штаба заморозил воздух в кубрике. — Маленький, наглый, ничтожный человечек, ты кем себя возомнил?
Съязвить ещё раз Алексей не успел. Повинуясь приказу подполковника, в кубрик ворвалось отделение пехоты. Не церемонясь, они свалили всю группу на пол.
— Этих отпустите. — Подполковник недобро взглянул на распластанного Алексея. — Этого оттащите в шлюз, пристрелите и выкиньте за борт.
Алексей попытался возразить, но пехотинцы молча поволокли его к выходу.
— О выполнении немедленно доложить.
Эти слова подхлестнули Алексея к действию. Вырвавшись из цепких рук, он кинулся в отчаянную драку. В кубрике вмиг образовалась свалка. Пока хватало сил, Алексей без разбора наносил удары, получая в ответ увесистые оплеухи.
Всё закончилось, когда командир взвода с расплющенным окровавленным носом рухнул на пол. В боку Алексея кольнуло, тело потеряло пластичность, руки, перестав слушаться, опали плетьми. Чей-то ботинок пребольно ударил в лицо. Свет окончательно померк.
С возвращением сознания пришла боль. Всё тело саднило. Не открывая глаз, Алексей пошевелил руками. Не тут-то было — руки и ноги никак не реагировали на призыв к действию. Открыл глаза. Когда мутные пятна постепенно обрели резкость, Алексей пожалел, что зрение ему по-прежнему подчиняется.
В сотнях километров под ним медленно вращалась планета, отдалённо напоминавшая матушку Землю. Залитый светом звезды континент, омываемый синевой океана, прекрасно просматривался сквозь редкий пушок облаков. Узор рек и водоёмов, изрисовавший хребты и долины, невольно притягивал взгляд. Девственная поверхность планеты, налитая праздником жизни, призывала восторгаться первобытной красотой.