Присоединение
Шрифт:
– Глеб, зайди ко мне, пожалуйста, – голос Павла Ивановича был чересчур спокойным и абсолютно лишённым каких-либо интонаций.
– Конечно, – пробормотал в трубку Глеб и весь напрягся, словно кот перед прыжком.
– Спасибо, – прозвучало в ответ, и короткие гудки продолжили разговор.
Глеб посмотрел на трубку телефона, таким взглядом, каким кролик глядит на удава, повесил её и медленно встал. Появившаяся слабость в ногах, мешала идти, но Глеб, всё же, заставил себя дойти до кабинета шефа, с трудом переставляя ноги по мягкому ковролину. Остановившись перед дверью, он в нерешительности поднял правую руку, чтобы постучать, но голос из-за двери остановил его:
– Заходи, Глеб.
Постояв ещё пару секунд, Глеб набрал в лёгкие побольше воздуха, распахнул дверь и вошёл в кабинет, не забыв при этом, затворить её за своей спиной. Встретившись глазами с начальником, он понял, что чувства его не обманули, взгляд был тот самый, что он видел в своих снах, вот уже полгода. Слабость от ног передалась всему телу, но делать было нечего.
– Павел Иванович, отчёт…, – начал Глеб.
– Отчёт не нужен, – оборвал его шеф. – Я пригласил тебя сюда не для этого.
Глеб стоял в замешательстве, не в силах оторваться от глаз Павла Ивановича. В них сквозило какое-то превосходство, словно он знал нечто такое, что Глебу знать не дано. Они буквально излучали силу и уверенность.
– Я хочу тебя попросить, – продолжил шеф, – чтобы ты не боялся.
«Не боялся, чего?» – лишь успел подумать Глеб, как Павел Иванович произнёс:
– А ничего не боялся.
Словно проглотив язык, Глеб стоял без движения, но рой мыслей в его голове не давал ему покоя: «Он что, читает мысли?! Что за чертовщина?! Мне это мерещится?!».
– Успокойся, Глеб, – словно на самом деле прочитав его мысли, ответил Павел Иванович. – Скоро ты сам всё поймешь, и не будешь задавать вопросы. Осталось каких-то три-четыре дня.
Происходящее никак не могло уложиться у Глеба в голове. Он продолжал стоять как истукан, глядя на Павла Ивановича исподлобья. Молчание длилось минуту, не меньше, после чего усилием воли Глеб с трудом выдавил:
– Какие три-четыре дня? Что я пойму?
– Всё поймешь, абсолютно всё поймешь, – тем же ровным голосом ответил шеф, и продолжил. – Я вижу, ты устал сегодня. Иди домой отдохни, поспи, в конце концов. Да, и вообще, возьми себе небольшой отпуск. Отдохни денька три, думаю, тебе только на пользу пойдет.
– А отчёт? – снова начал Глеб.
– Я же сказал, отчёт больше не нужен, – пропел Павел Иванович и закрыл глаза.
Глеб понял, что аудиенция окончена и молча, на негнущихся ногах, вышел. Добравшись до своего кабинета, он медленно опустился в кресло и закрыл глаза. Из головы всё никак не выходил разговор с шефом. Глеб пытался найти причину такой разительной перемены в Павле Ивановиче, но не смог. Его нервы, казалось, были на пределе, он был на грани нервного срыва. Беспокойство нарастало, и он вновь вернулся к мыслям о психологе: «Точно, нужно сходить к специалисту. Нужно прямо сегодня…»
Он взял в руки телефон и набрал номер мамы. Напустив в голос бодрости, он произнёс:
– Привет, мам…
Глава 3.
В коридоре было душно и пахло сыростью. Одна из ламп на потолке ужасно гудела и светила белым, мерцающим светом. Перед дверью с надписью: «Врач психолог, Конев В.Б.» сидело человек двадцать. Несмотря на такое количество людей, никто не разговаривал. Каждый молча варил в себе свои проблемы, словно боясь выплеснуть их наружу. Воздух был пронизан враждебностью, как будто здесь находились не пациенты клиники, а заклятые враги. Белый кафель на стенах напоминал Глебу морг. Это сходство усиливала зловещая тишина, которую нарушало только мерное гудение лампы.
«Приятное местечко, – мысленно произнёс Глеб. – Ну что поделать, лишь бы врач был хороший».
Врача Глебу посоветовала мама, которая работала терапевтом в Главной городской больнице и знала немало хороших специалистов в городе. Поэтому психолог был найден в течение получаса.
Глеб вспомнил разговор с мамой. Чтобы не напугать её, пришлось соврать, что помощь нужна его другу, которого мучают ночные кошмары.
«Ну, вроде бы мама не догадалась», – мысленно улыбнулся Глеб и уставился на дверь, в надежде, что она откроется и из неё выйдет очередной пациент.
На часах было чуть больше двенадцати, и Глеб пожалел, что не взял с собой какую-нибудь книгу. Занять себя было абсолютно нечем, и он закрыл глаза. Заскрипела дверь, послышались шаги и мужской басовитый голос произнес:
– Горский Глеб Аркадьевич.
Глеб встрепенулся, услышав своё имя, и открыл глаза. Дверь в кабинет была открыта и словно приглашала войти. Из кабинета повторно раздалось:
– Горский Глеб Аркадьевич, заходите.
С чувством удовлетворения от того, что подошла его очередь, Глеб вскочил и двинулся по направлению к двери, обдумывая на ходу, откуда врачу могло стать известно его имя, ведь маме он говорил, что проблемы у друга, следовательно, о его присутствии здесь никто не должен был знать. Войдя в кабинет и закрыв за собой дверь, Глеб встал как вкопанный, цепенея от охватывающего его ужаса. Перед ним сидел тот самый незнакомец из последнего сна!
Он улыбнулся и произнес:
–
Проходите, Глеб Аркадьевич, присаживайтесь.
И указал жестом на стул, стоящий напротив стола. Усилием воли Глеб заставил себя сдвинуться с места и дойти до стола. Медленно сев на стул, он уставился на сидевшего с другой стороны стола незнакомца.
Это был крепко сложенный темноволосый мужчина, лет сорока пяти. Крупные и резко очерченные черты лица выдавали в нём человека мужественного и волевого. Короткий ёжик волос придавал ему сходство с американскими военными. Как ни странно, он не был одет в медицинский халат и только бейджик с именем, приколотый на карман рубашки, говорил Глебу, что перед ним доктор. В карих глазах мужчины горел огонь, несмотря на то, что взгляд его был достаточно тяжёлым и в точности соответствовал, увиденному Глебом во сне.
Глеб настороженно разглядывал мужчину и не знал с чего начать разговор. Мысли его разбрелись, как стадо овец, потерявшее пастуха. Слабость, сковавшая тело, не давала возможности шевелиться, и Глеб сидел, чувствуя себя мешком с картошкой. Да уж, не таким он себе представлял поход к психологу.
– Разрешите представиться: «Конев Виктор Борисович, врач-психолог высшей категории», – нарушил молчание мужчина.
– Откуда вы знаете мое имя? – вопросом на вопрос ответил Глеб.
– Глеб Аркадьевич, ну не будьте таким наивным. Ваше имя мне известно от вашей мамы, она сообщила мне, о вашем визите.