Prison
Шрифт:
Локи уже спешил на помощь, а я, подталкивая рукой держащую меня девушку, пыталась сдвинуть ее с места. Трикстер уже добежал до брата, когда до Джейн наконец дошло, что, стоя столбом, мы не окажемся полезными в битве. Я увидела, как Локи подобрал длинное копье, принадлежавшее убитому эльфу и воткнул его в спину воина, который продолжал неистово колотить Тора. Не ожидавший нападения со спины, воин удивленно посмотрел на лезвие, торчащее у него из груди, а затем, развернувшись, на Локи, и, схватив того огромными руками за предплечья, притянул к себе, проткнув копьем грудь младшего
— Нет! Нет! — выдохнула я, стараясь бежать быстрее, позабыв своей боли. Воин отшвырнул Локи на землю и медленными шагами стал подходить к нему, видимо, чтобы добить своего противника. Когда моя рука вытянулась, чтобы схватить горло ненавистного мне эльфа и выжечь всю его оставшуюся жизнь, я услышала слова Локи.
— Увидимся в преисподней! — словно выплюнул он. Я услышала тонкий звук, показавшийся мне смутно знакомым. Джейн дернула меня за руку и повалила на камни, а в это мгновение, граната, висевшая на поясе воина, запульсировав рубиновым оттенком разорвалась, поглощая в открывшуюся бездну своего хозяина.
Я поспешила к лежащему на земле Локи. Его руки дрожали, не решаясь прикоснуться к ране на груди, а дыхание сбивчиво вырывалось изо рта едва различимым шепотом. Я присела рядом с ним и Тором, который, не сдерживая слез, твердил брату, что расскажет обо всем отцу, и тот его непременно простит…
— Пожалуйста, не оставляй меня! — всхлипнула я. Слезы застилали глаза, а грудь жгло от рыданий, обиды и осознания своего бессилия.
— Прости, — чуть громче прошептал Локи. — Прости, прости… — твердил он, и кожа его стала бледнеть. Только зеленые глаза, изо всех сил стараясь ухватиться за жизнь, смотрели в мое лицо.
— Не вздумай оставлять меня! — я, сдавливаемая горькими слезами, уткнулась носом в его грудь. — Я не смогу без тебя… — чувствуя, как дыхание становится все слабее, я снова взглянула на его лицо, словно стараясь запомнить все черты моего друга…
— Не доверяй… — из последний сил шептал Локи, стараясь донести слова до меня, — никому… — сказав это, он медленно закрыл глаза, и его руки перестали дрожать, безвольно опустившись на землю.
— Локи… — слезы душили меня. Я чувствовала, как кто-то пытается меня оттащить. — Оставьте меня! — заорала я, отмахиваясь и невольно выпустив в Громовержца жаркий пламенный поток. Горе накрыло меня с головой, и исчезнувшая вместе со своим создателем иллюзия, что удерживала сознание от скорби после смерти брата, присоединилась к нынешней утрате, заставляя все мои мысли провалиться в глухую пропасть пустоты. Пустоты, которая теперь обосновалась на месте моего сердца.
Я взяла в ладони его лицо. Теперь такое спокойное и умиротворенное, что на секунду мне показалось, будто Бог Обмана просто спит… Расплавив его оковы, я хотела попросить его взять меня с собой, куда бы тот не решил отправиться. Идти мне было не куда. Вся моя семья и друзья были убиты. На родину отправляться было слишком опасно. У меня ничего не осталось. Желание бесцельно скитаться по мирам пропало с тех пор, как я привязалась к своему единственному другу… Только потеряв его, я поняла, насколько он мне был дорог. На моих глазах исчезала надежда обрести любовь,
Наклонившись к Локи, я прикоснулась губами к его холодным безжизненным губам, оставив тень легкого поцелуя, что так и не удалось ему подарить при жизни. В голове раздавался до боли знакомый шепот, который когда-то заставил мое сердце успокоиться, но теперь он угасал, позволяя вернуться на свое место слепой ярости, а лютая злость растекалась по телу, заполняя образовавшуюся ранее абсолютную пустоту. Я снова уткнулась в грудь трикстера и попыталась по кусочкам собрать свой разум, который тоже решил меня покинуть…
— Тули, — раздался тонкий голос Джейн, возвративший меня к реальности. — Тули, — снова позвала она и, с трудом оторвав меня от Локи, вместе с Тором подняла с земли. Боль в груди от утраты, смешиваясь с болью от сломанных ребер, не давала дышать вовсе, и моя голова закружилась. Я в последний раз бросила взгляд на тело Локи и провалилась в глубокую темноту…
***
Я очнулась от сильного удара по лицу. Изо рта невольно вырвался возмущенный стон, а щека тут же начала гореть от пощечины.
— Слава Всеотцу! — воскликнул Тор. — Ты вернулась!
— О чем ты думал?! — послышался возмущенный голос Джейн. — Ты мог сломать ей челюсть!
Я вздохнула, и тут же вернулась мучительная боль, которая растеклась по всей грудной клетке. Точно, я же ребра сломала… В сознание постепенно начали возвращаться события прошедшего дня, наваливаясь горькими воспоминаниями с новой силой. Лучше бы я не возвращалась… Я закрыла глаза и попыталась мысленно раствориться, позволяя разуму погрузиться в объятия тоски. Вокруг слышались чьи-то голоса, которые наперебой спорили. Мне было не понятно, почему они одновременно решали что со мной делать дальше, говорили о грядущем конце света и, вместе с этим, подняли вопрос о наличии у меня способностей к быстрой регенерации. Если честно, мне было все равно.
— Тули, как ты? — голос Джейн вкрадчиво и с опаской обращался ко мне. Я не ответила и лишь приоткрыла глаза, стараясь осмотреться. Я лежала на мягком диване посреди просторной комнаты. Напротив без звука работал телевизор… Значит, я в Мидгарде. Здравствуй, тюрьма. Теперь, когда на моих руках умерло столько людей, когда сквозь мои пальцы, словно песок, утекла моя возможность что-то обрести, я, вернувшись сюда, действительно почувствовала себя узником. Узником собственной, лишенной всякого смысла, жизни.
Я попыталась сесть, отмечая, что боль не такая острая, как была вчера. Когда мои ноги коснулись мягкого ковра, голова невольно закружилась, и все тело охватила неприятная слабость.
— Тебе надо отлежаться, — произнес кто-то над моей головой. Я не знала, кому принадлежал этот голос, он был мне не знаком. Но вопреки его советам, я неуклюже встала и прошла вглубь комнаты, туда, где начиналась кухня. Добравшись до крана, я включила воду и сунула под холодную струю руки, наблюдая как по кистям распространяется легкое онемение… Вот бы дать почувствовать телу этот холод, погружаясь в колкий озноб…