Притча про обезьяну и луну
Шрифт:
– Не хочешь размяться? – спросил он, кивая на меч.
Ренджи вздрогнул и в первый момент растерялся, настолько неожиданно это прозвучало.
– Это не приказ, – пояснил Кучики. – Просто предложение. Можешь отказаться.
Отказаться? Ну уж нет! Ренджи уже опомнился. Такой шанс прощупать капитана, примериться к нему, прочувствовать еще вернее и точнее, чем до сих пор. Вот только Абарай никак не ожидал, что именно он сможет стать партнером Кучики в том смертоносном и завораживающем танце, который он воображал себе совсем недавно.
– Я с радостью! – Ренджи оскалился
Все шло даже лучше, чем думал Ренджи. Ему удавалось угадывать удары капитана, хотя некоторые приемы были ему незнакомы. И все-таки он вписывался в движение Кучики, ловил его клинок своим, отбрасывал его в сторону и контратаковал. А Кучики в свою очередь перехватывал его удар, отводил, уворачивался, заставляя Абарая пролететь мимо него. Они кружили по двору, стремительно, неудержимо, их мечи звенели, сталкиваясь, в тишине. Удары были полны ярости и силы, клинки высекали искры друг из друга.
И все же это был танец. Они не использовали никаких трюков, ни кидо, ни сюнпо, а их реяцу не тревожила листья на деревьях. Ни один из них не ударил бы другого, представься такая возможность. Две черных фигуры с полосками света в руках кружились, мелькали, сплетались, порой совершенно сливаясь друг с другом в темноте.
Наконец, Бьякуя отступил подальше и остановился.
– Ладно, достаточно, – решил он.
– А, ну, хорошо, – пропыхтел Ренджи. Он изрядно запыхался.
– Тебе до меня еще далеко, – констатировал Кучики.
Ренджи обиделся.
– Ну, не слишком. У меня даже лучше получилось, чем я думал. Я угадал все ваши удары!
– Это потому, что я поддавался, – сказал капитан, будто удивляясь, как Ренджи сам не понял такой очевидной вещи.
– Вы вообще можете драться всерьез? – Вспыхнул Абарай.
– Разумеется. Но я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь оценить и красоту искусства.
– Я-то оценил, – пробурчал Ренджи, отворачиваясь. Ему было обидно. Он-то уже всерьез поверил, что дрался с капитаном на одном уровне! Но теперь, вспоминая недавнее сражение, он отчетливо видел свои погрешности и те моменты, когда Кучики, не будь это всего лишь игрой, запросто бы его порубил.
– Ты злишься. Но ведь это неизбежно. У меня как минимум больше опыта. Тебе понадобится очень много времени, чтоб хотя бы догнать меня.
– Мне наплевать, – решительно заявил Абарай. – Неважно, сколько это займет времени, но я сумею вас превзойти. И вы не сможете мне в этом помешать!
– Я и не собирался тебе мешать. Это твое дело. Только я никак не могу понять, зачем. Для чего тебе все это нужно? Не просто стать сильнее – превзойти… И почему именно меня?
Ренджи запнулся. Рассказать? Вот сейчас выложить все – ему? Впрочем, однажды ведь все равно придется выдвинуть свои требования. Почему бы и не теперь? Пусть он тоже знает, ради чего его тянут в драку!
– Я хочу вернуть Рукию, – выпалил он. – Я ее люблю.
– Вот как? – Кучики на мгновение замер. – Бессмысленно. Забудь об этом. Ты понимаешь, о чем я.
– Вы о законе? Знаю, но мне плевать. Я своего все равно добьюсь.
– У тебя ничего не выйдет, – капитан даже немного повысил голос. – Что бы ты ни предпринял, это тебе ничего не даст. Я поклялся, что не нарушу закона. Никогда.
– Я тоже поклялся, – уперся Ренджи. – И я вас заставлю. Рукия на самом деле никогда вам не принадлежала. Она из Руконгая.
– Она – Кучики, – с нажимом сказал Бьякуя. – И это не изменится.
Он стремительно прошел мимо Абарая к выходу. Ренджи с недоумением посмотрел ему вслед. Интересно, что его так взбесило? Никогда прежде Кучики не повышал голос на лейтенанта. Ведь не наглое упрямство, с которым Ренджи настаивал на том, что превзойдет его? Это капитан уже слышал не раз и неизменно оставался равнодушен.
Позже, поразмыслив, Ренджи поймет, в чем дело. Конечно, в упоминании закона, который Кучики Бьякуя нарушил дважды. А пока он просто выждал, пока капитан уйдет подальше, и тоже отправился домой.
Ренджи ожидал, что их отношения теперь станут натянутыми, но ничего не произошло. Кучики принципиально не смешивал личное и служебное, и Абарай последовал его примеру. Он вел себя в соответствии с уставом, прилежно выполнял лейтенантские обязанности и, когда где-нибудь заходила о том речь, отзывался о своем капитане именно так, как подобает лейтенанту.
После того разговора прошло довольно много времени, но все же недостаточно, чтобы о нем забыть. В тот день Ренджи сопровождал капитана в небольшой инспекции: Кучики проверял работу патрульных. Офицеров догнала адская бабочка, и Ренджи поймал ее на палец.
– Сообщение для всех капитанов, – озвучил он. – Центр слежения засек арранкара. Он направляется в Руконгай. Странно, – перебил он сам себя. – Разве они еще остались, арранкары?
– Значит, остались, – невозмутимо отозвался Кучики. – Каков приказ? Мы должны его преследовать?
– Да, велено ловить, – кивнул Ренджи. – И похоже, тайчо, мы с вами ближе всех. Успеем первыми.
– Тогда пошли, – капитан взял у него бабочку, а потом выпустил, видимо, что-то с ней передав. Предупредил остальных, что они берут врага на себя, предположил Абарай.
Они помчались с чудовищной скоростью. Вначале Ренджи держался впереди: капитан не стал его расспрашивать о месте назначения. Но, когда стала ощущаться реяцу врага, капитан вырвался вперед. Ренджи радовался тому, что успевает за Кучики: за весь – довольно долгий! – путь отстал всего на несколько метров.
Наконец, показался и враг. Похоже, пустой уже наделал здесь изрядно дел. Охотясь за легкой добычей, он пробивал кулаками стены, рушил здания, извлекая жителей, как моллюсков из панциря. Руконгайцы, кто успел, разбежались и попрятались. Арранкар, издали почуяв грозного врага, не стал строить из себя крутого и использовал рессурексьон. Теперь он стоял на одной из еще целых крыш, обернувшись лицом к синигами: небольшой, человекоподобный, только с громоздкими и острыми клешнями вместо рук. Его реяцу… Ну, реяцу как реяцу. Видали такое в Хуэко Мундо, и не раз. Не напугаешь. Кажется, это был один из так называемых «настоящих» арранкаров – создание Айзена, но далеко не Эспада. Должно быть, прятался где-то все это время, но тут либо жить надоело, либо голод заел…