Притворись мною
Шрифт:
— Нет, — четко выговаривает дедушка, и смотрит на мое заплаканное, опухшее лицо.
— В вашем возрасте это очень опасно, я бы посоветовала вам все таки поехать с нами.
— Нет, мне дома станет лучше.
— Поедет, — я резко встаю, и вырастаю перед врачом, — не слушайте его, мы поедем в больницу.
— Алис…. это лишнее.
— Я ничего не хочу слышать, мы поедем. Это не обсуждается, — я опять плачу.
— Ладно, — дедушка сдается глядя на мои слезы, — больше не плачь. Прошу дочка. — я беру его за руку, подношу к
Он стал мне очень родным, дорогим мне человеком.
— Мы подождем, пока нормализуется давление, только потом заберем его.
— Я поеду с ним, не оставлю одного. Скажите, что нужно с собой взять?
— Ничего Алис, — отвечает за место врача дедушка, — мы поедем в клинику на Крайнего.
— Ну мы везем только в государственные учреждения, — говорит врач.
— Там я лечусь, там у меня история….
– дедушке все еще тяжело говорить.
— Отвезите нас туда, куда он говорит.
Я еле уговариваю врача, она в конце концов сдается и диктует водителю адрес, куда нас везти, когда мы уже сидим в карете скорой помощи. Точнее дедушка лежит на каталке, на которой его вывозили с дома.
И тут я опять реву.
— Это я во всем виновата…..- ворчу себе под нос, но дедушка слышит.
— Ты в чем виновата, Алиса дочка, прекрати.
— Я накаркала, что отвезу вас на носилках в больницу, — плачу.
— Господи дочка, не плач. не расстраивай меня. Я еще разберусь с этим оболтусом, за твои слезы, — он улыбается.
— Я не из-з а него плакала.
— Да, да конечно!
— Прошу не беспокоить больного, — говорит врач, — ему противопоказаны сейчас любые эмоции.
Я киваю, сижу не подвижно, держа за руку дедушку.
По дороге врач делает телефонный звонок в клинику, я как понимаю, в которую мы едем.
— Нас уже ждут. То есть вас, — она тепло улыбается. всю дорогу мерит периодически давление дедушке. — все ужен хорошо, но вы молодцы, я рада, что согласились поехать. потому что это первый звоночек.
— О чем? — я страшно пугаюсь от таких слов.
— О том, что нужно обследоваться, сдать нужные анализы и лечится во время, не доводить до крайности.
Мы подъезжаем, нас уже правду ждут.
Водитель и пара санитаров мужчин помогают переложить дедушку на другую каталку. врач проходит с нами в приемный покой. обговаривает что- то с дежурным врачом, потом желает нам скорейшего выздоровления и покидает нас.
Дедушку забирают одного в отделение, куда меня пускают.
Оставляют ждать в коридоре. Я хожу по кругу, из угла в угол. Жду. Никто не выходит, ни одной живой души. Кроме меня, и медсестры на посту, которая сидит в дальнем углу, и кивает носом. А у меня сна нет ни в одном глазу.
Через пару часов я подхожу к ней, пытаюсь узнать что-то, на что она мне отвечает, что ничего не знает, и пост свой не имеет право покидать. чтобы пойти по моей просьбе, узнать что-то.
Я не знаю уже сколько хожу по этому, уже ненавистному коридору,
Только ничего не происходит, я думаю уже подойти к медсестре еще раз, только для того, чтобы попросить телефон, позвонить Дэмису сказать, где мы находимся.
Уже шагаю в сторону поста, как двери открываются и оттуда выходит врач и медсестра. И они совсем не улыбаются. Я подбегаю к ним.
— Как он?
— Он уже в палате, можете пройти к нему, вас проводит медсестра. — и она совсем не улыбается. Устала, вижу по глазам, — мы сделали кардиограмму. Сердце у него на удивление в норме, никаких отклонений, с таким давлением, чему мы очень рады. Мы сделали все необходимые анализы и обследование. Все дело в сосудах. Изгибы в области шеи, из-за чего кровь не хорошо поступает к головному мозгу, — она тяжело вздыхает, — это все, что вам нужно знать. Мы открыли историю болезни вашего дедушки, жаль, что он не серьезно относится к своему здоровью. Ему надо периодически ложится.
— Впердь, я это возьму под свой личный контроль, — обещаю не знаю что, но уже поздно, когда понимаю, что я буду далеко от него, и скорей всего он меня знать не захочет, когда узнает, что я притворяюсь тем, кем не являюсь.
— Проходите с медсестрой. Да я забыла сказать, вы не пугайтесь, просто он подключен к……… как сказать, к аппарату суточного мониторирования артериального давления.
Я благодарю врача и иду следом за медсестрой.
Дедушка мирно спит, в его вену тихо стекает лекарство по капельнице. И еще он… у него этот аппарат.
— Я могу побыть с ним? Пока он не проснется?
— Да, конечно палата платная, можете присесть на стульчик.
Я присаживаюсь рядом с кроватью и смотрю на мирно спящего дедушку.
Беру за теплую, морщинистую руку дедушки, прикладываю к щеке.
Господи, помоги, дай ему здоровье.
Я не понимаю, как я могла думать, что не приятный человек, когда впервые его увидела. в тот день, когда он пришел сватать Алису и просил у мамы зеленый чай. Да он просил. А я его тогда так не взлюбила, что показалось, что он приказал маме заварить зеленый чай. Тогда он пил у нас зеленый чай, а сейчас подсел на кофе. Уф, дедушка.
Не замечаю как сидя засыпаю, ложа голову на край кровати, все также держа его руку.
Подрываюсь, не понимаю сначала где я.
Глаза больно жжет, от пролитых вчерашних слез.
Я мигом вспоминаю вчерашний ужасный день, который у меня закончился в больнице.
— Дедушка!
— Тихо, тихо, — улыбается дедушка. и мне уже нравится его румянец. Я даже не заметила во сне, когда пришли о отключили его от капельницы. Уф, я все переживала, что закончится и я не успею позвать медсестру, я безответственная дура, уснула. Слава Богу, медсестры тут хорошие, все делают во время, ничего не пропускают.