Притворись моей женой
Шрифт:
– Ну тебе же это не мешает людям лапшу на уши вешать! – Марина отмахивается от меня и кладёт на стол папку. – Здесь документы Василия. Ну что ты дёргаешься? Найми ему няню! Он послушный парень…
– Марина, – рявкаю, – ты же мать!
– А ты – отец, – парирует, не моргнув глазом, – Так, хватит! – Вскидывает руки вверх. – Это тебе сидеть в тёплом кресле до старости можно, а у меня век ограничен. Ещё лет пять. Максимум – шесть.
Стискиваю руки в кулаки, потому что мне нестерпимо хочется попортить этой дряни весь «фасад», наведённый
– Вали отсюда, – шиплю так тихо, чтобы слышала только Марина, – работай «причинным местом».
– Какой же ты сноб, Басов, – она подкатывает глаза. – Ну ей Богу. За тебя потому и голосуют, что ты на уровне лавочек дворовых завис.
– Пока, Василий, – разворачивается и, покачивая бёдрами в тугой красной юбке, подходит к сыну. – Выздоравливай, – прижимается щекой к голове ребёнка, целуя воздух.
Я считаю про себя до сотни, как когда-то, пока мы с Мариной были вместе. Треснуть ее хотелось регулярно. Всегда сдерживался. Только один раз не выдержал и засунул крашенную дуру в ванну. А эта зараза поскользнулась, разбила себе скулу и заявление накатала в полицию, решив использовать меня как пиар – ход. Да, поэтому сейчас я здесь. Ещё и отступных ей отдал несколько миллионов.
Выдыхаю только когда Марина скрывается в коридоре и подхожу к Василию.
– Ну привет, сын… – неловко глажу по голове, чувствуя пальцами, что он весь пылает. – Денис!
– М? – Он вытаскивает из ушей наушники и поворачивается ко мне лицом от окна. – Вы что-то мне говорили? Я решил немного самоизолироваться, чтобы вас не смущать, – жмёт плечами.
– Это сын мой, – киваю на Ваську. – Поступает нам в дополнительную нагрузку. Нужно организовать ему горячий чай, жаропонижающее, няню и найти лора хорошего. Есть тут какие клиники частные?
– Хмм… – тянет Денис, – на тему няни и врача сестре позвоню. У неё дочери семь. А чай сейчас сделаем.
Забирает чайник и уходит из приемной в небольшую кухню за стенкой.
– Ты чего молчишь, Васька, – испытывая неловкость от того, что, наверно, первый раз за пять лет мне приходится самому принимать решение по сыну, не опираясь на мнение профессиональных няней и пусть отвратительной, но все-таки его матери, присаживаюсь на корточки и заглядываю ребёнку в глаза.
– Говорить больно, – сипит мне в ответ.
– Дела… – качаю головой, – сейчас ты чайку попьёшь, выпьешь таблетки, а потом мы с тобой к врачу сходим. Годится?
– Спать хочется… – Васька косится глазами на кожаный диван, – можно я полежу?
– Конечно…
Подхватываю сына на руки и несу к «мягкому уголку».
– Погоди, не засыпай только, – трясу ребёнка за плечо, – таблетки нужно выпить…
Но Васька отключается, полыхая щеками. Сажусь рядом, откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Час от часу не легче.
Глава 4. Неприятная встреча
– Тебе
Я чувствую себя немного растеряно в длинной очереди людей возле раздаточных столов. Мне кажется, что выбирать здесь что-то дольше двух секунд считается дурным тоном или неуважением к поварам, поэтому просто соглашаюсь на все предложения подруги.
– Ксюш, – говорю совсем тихо, – Может быть, мы просто в кафе пойдём?
– Ой, перестань, – она отмахивается. – Поверь мне, что лучше, чем в столовой администрации, в нашем городе нигде не кормят.
Я поднимаю глаза на бесконечный ряд строгих костюмов и белых воротничков перед собой. Наверно, это действительно так. Иначе, сюда бы не ходили.
– У тебя пропуск есть? – спрашиваю, не понимая, как могли пустить посторонних в такое место.
– Вообще, – Ксюша забирает с полочки две тарелки солянки, – У нас по всей стране в любой государственной столовой можно свободно пообедать. Даже в ФСБшной. Просто мало кто знает об этом. А тем временем, – подруга зыркает на меня хитрыми глазами. – Посмотри какой здесь контингент самцов. Отборнейшие.
– Мы сюда вообще-то есть пришли, – я сердито фыркаю. – А не смотрины устраивать.
Не глядя, тянусь рукой за последним стаканом с томатным соком и сталкиваюсь на стекле с мужской ладонью. Пытаясь, опередить соперника, дергаю свой сок в сторону и чувствую, что мужская ладонь делает тоже самое. Сок разливается под мужское:
– Черт!
Я в панике смотрю на рукав белой рубашки, залитый красными пятнами и отдергиваю свою руку, чтобы вытереть ее салфеткой.
– Извините, пожалуйста, – говорю искренне, оборачиваясь на мужчину.
Меня встречает пара голубых презрительных глаз. Не дождавшись встречных извинений, поспешно отворачиваюсь и беру с другого подноса компот из сухофруктов.
– Если вы везде такая же неуклюжая, – раздаётся над моей головой грудной, хорошо поставленный голос, – то у вас нет ни малейшего шанса, – заканчивает с издевкой.
– Что простите? – Я ошарашено поворачиваюсь к мужчине и теперь осматриваю его с головы до пояса.
Хорош. Самец, как говорит Ксюша. Короткая стрижка, по которой хочется провести ладонью и почувствовать идеальный колючий «ёжик», высокие скулы, волевой подбородок, слишком пухлые для мужчины губы. Он без пиджака. Поэтому, ничто не мешает увидеть под рубашкой тренированное тело. Хороший кожаный ремень…
– Отработать стоимость рубашки, – ехидный тон выводит из замешательства. – Слишком дешёвая спланированная акция. Я люблю женщин с более оригинальной фантазией.
– Чтооо? – Кричу шёпотом, начиная закипать. – Да как вы вообще смеете? Хам! Между прочим, стоило просто проявить банальную вежливость к женщине и уступить ей сок. Тогда ваша рубашка осталась бы белоснежной!
Внутри меня прямо клокочет. Ну какой нахал. Резко отворачиваюсь от него, чувствуя, как мой высокий хвост лупит ему по лицу. Господи!