Притворись нашей мамой
Шрифт:
Смотрит на меня щенячьим взглядом.
Я серьезна, как никогда.
– Сделай так, чтобы у них не было этой фермы! Разори их, выпусти всю рыбу, сделай диверсию, сожги ночью кафе. Но сделай так, чтобы эта семейка уехала из нашего города навсегда. Я не хочу, чтобы они ходили со мной по одной земле.
Слава обнимает меня крепко-крепко, заглядывает в глаза.
– Детка, можно я просто им заплачу, попрошу уехать? Мы ведь не хотим брать на себя грех!
Я ломаюсь. Кладу голову мужу на плечо, горько плачу.
– Слава,
– Хорошо, дорогая, – целует теплыми губами мои соленые щеки.
– Я тебя люблю, – впервые произношу эти слова.
Славик замирает, будто не верит.
Я и сама не верила, что это произойдет. Думала, люблю Олега. Но я ошибалась. Он был для меня лишь предметом обожания.
А Слава – заботливым мужем.
Глава 29
Демид
Бессильно опускаю руки, укладывая их вдоль тела. Безумно хочется прижать Злату к себе, пожалеть, выразить сочувствие. Но боюсь нарушить нашу идиллию.
Она честно рассказывает о своей жизни, без приукрас.
Внимательно слушаю, записывая мелкие детали в подсознании.
На улице уже светает, и я радуюсь тому, что не придётся спать. После такой истории жизни может присниться чёрт-те что.
Девушка сама забирается ко мне под одеяло, прижимается.
– Ты не подумай ничего. Мне холодно и на душе гадко. Хочется человеческого тепла.
– Конечно, я весь твой.
Обнимаю её, прижимаю к себе аккуратно, так чтобы ничего дурного не вышло из этих утешений.
На улице уже светает. И я радуюсь тому, что лежать и мучиться долго не придётся.
Около входной двери кто-то шебуршится. Мы замираем, прислушиваемся.
Пять утра. Вряд ли это хозяева дома.
Перед окном проносится чья-то тень.
– Злата, ты делаешь мне больно, – пытаюсь отодрать руку девушки, вцепившуюся в мою.
– Сейчас проверю, – встаю, иду к двери. Достаю пистолет, медленно открываю дверь.
Никого.
Только записка, напечатанная на принтере.
«В полночь. В вашей пещере».
– Ты что-нибудь поняла? – трясу Злату. Она с очумевшим взглядом смотрит на письмо. Будто привидение увидела.
Кивает головой.
– Кроме нас со Славой об этой пещере никто не знает!
– Получается, ещё кто-то знает.
Смотрю на расстроенное лицо девушки. Хочу её утешить, но не могу.
– Наверное, на не стоит идти в одинокую заброшенную пещеру, – решаю я, после рассказа Златы. – Опасно. Вот так рисковать.
Злата бросается ко мне, обнимает за плечи.
– Демид, пожалуйста, вдруг они знают что-то о Нате.
Я упрямо насупился. Идти сейчас на поводу у женщины с горячей головой не стоит. Только без тебя.
– Ребята освободятся через два дня. Вот тогда и поедем!
Радость
– Два дня? Предлагаешь сидеть здесь два дня?
– Почему бы нет. Поговори с сестрой. Пойдёт на пользу.
– Дудки! – Кудряшка отрывается от меня, топает в комнату дочери.
– Демид! – визжит напарница.
И я бегу к ней. Голый. В боксерах. Зато с оружием.
Торможу около кровати, Злата сидит. В руках яркая открытка с видом моря и скалы.
– Что это?
– Открытка. Точно такая же, какую мне дарил Славик… Кто-то положил её сегодня ночью …
Волосы на голове встают дыбом. Получается, что сегодня в доме мы были не одни. Кто-то ещё слышал историю Чайкиной.
– Слава любил свою дочь? – спрашиваю я, не понимая, зачем мне эта информация.
Злата хлопает глазами, беззвучно открывает рот.
– Да как ты смеешь задавать подобный вопрос. Конечно. Он её боготворил! Гордился ею так, будто сам родил.
– Ты говорила, что девочка родилась недоношенной.
– Я так не говорила…
– В смысле?
– Она родилась в тридцать пять недель, но была развита на все тридцать восемь.
– Только не говори, что чудо природы!
– Я не хочу обсуждать эту тему! – Злата бьёт меня по руке, вырывая открытку.
Так! Ясно-понятно. Придётся искать родильный дом и самому выяснять, когда и кого она родила. Что-то речи её нестройные. И одно не вяжется с другим.
– Ты говорила, что Славины родители живы.
– Да, – тупит глаза в пол.
***
– В чём дело?
– Славин папа … он немного сошёл с ума после смерти сына.
– Вот, как?!
Становится всё интереснее. А неизвестные факты лезут как черти из табакерки.
– А мама здорова?
– Да, – девушка трёт сонные глаза. Тешу себя надеждой, что это не сигнал: хочу спать. Мы приехали работать. У нас в запасе всего две недели.
– У Славы было много врагов? И почему он погряз в кредитах, если его отец был долларовым миллионером, а Славик – прекрасным бизнесменом, несмотря на возраст. И почему отец отошёл так рано от дел, свалив на плечи сына завод, фермы, рестораны?! В материалах следствия нет ни строчки с объяснением причин!
Злата стреляет в меня тёмным взглядом.
– Майор, у тебя миллион вопросов. Я не знаю ответ ни на один! Меня не интересовал ни его бизнес, ни его враги. Ну конечно, у него было миллион врагов! Все местные были его врагами! Чайкины приехали из Москвы, скупили на корню весь бизнес, уничтожили мелких предпринимателей, таких как Марго и Олег. За что же им любить врага?!
Шмыгаю носом. Если у Славы было столько врагов, то подозревать можно любого из тех, кому достался завод, рестораны и фермы, проданные за копейки.