Притяжение души
Шрифт:
Я не любила выставлять свои личные фотографии в социальные сети или давать громкие интервью. На моей странице были только кадры мест, где я побывала, на ней почти нельзя было увидеть меня и мою семью. К тому же, папа не любил фотографироваться. Его фотографии выставлялись в сеть только изданием, находящимся у него под контролем.
Родители во многом меня поддерживали и никогда не осуждали. Уверена, что отец болезненно бы отреагировал на мою сексуальную связь с незнакомым мужчиной, возможно, даже голову бы оторвал мне и пришил обратно,
Мне было плевать на мнение окружающих. Если бы сейчас со мной был парень, которого бы я хорошо знала и была бы уверена в его имени, я бы не трусила. Почему нет? Почему мужчина можно спать с теми, кто им нравится, а женщинам нет?
Потому что женщина – мать семейства, а мужчина, разве, не отец? Не пример и столп семьи? А?
– Как тебя зовут? – Спрашиваю его, пытаясь выиграть время и хотя бы для себя решить – хочу ли я этого? Что сильнее: разум или желание?
Всё, что я знала о парне рядом со мной, что Брюнет старше меня, сильнее и у него идеальный пресс. Ещё, он был иностранцем, весьма богатым и влиятельным, опасным. Может быть, он был даже преступником.
Брюнет в ответ толкает меня на кровать. Я мягко приземляюсь на неё, не чувствую себя в безопасности рядом с ним. Малюсенькое платье не защищает, наоборот, обнажает меня перед мужчиной.
Совершаю не поправимую ошибку, но не могу с собой ничего поделать. Хочу почувствовать себя женщиной.
Рядом с Альфи или любым другим мужчиной я ничего не чувствовала. Была практически фригидной. Только с ним разгоралось пламя внутри меня.
В старших классах девочки активно «гуляли» с мальчиками, начинали строить личную жизнь, а мне было не интересно ни со сверстниками, ни с парнями постарше. Им хотелось поцелуев и секса, а мне хотелось гулять, танцевать, заниматься литературой. Я очень любила поэзию, иногда писала стихи.
Парни меня раздражали, они казались мне плоскими с примитивными желаниями. Не то, чтобы Брюнет отличался от них, он тоже хотел лишь одно от меня. Отличие было в том, что я хотела его в ответ.
Кажется, он идеально подходит для первого раза. Пусть будет он. Пусть будет фейерверк, настоящий взрыв. Никто не узнает. Только я буду хранить этот момент в своей памяти. Никаких обязательств. Чистая физиология и немного химии. Пересплю и забуду. Пусть в первый раз будет всё так остро и горячо.
– Называй как хочешь. – Отвечает Брюнет, стягивая пиджак и футболку и расстёгивая брюки. Кажется, ему не терпится приступить к делу. В комнате становится жарче с каждой минутой. – Сними платье…
Он единственный, кто говорит со мной так грубо, не заискивает, не пытается понравиться. Этим, он напоминает мне папу. Сильный, грубый и непоколебимый. Только папа любит маму, а этот мужчина использует меня. Тогда и я буду использовать его. Почему нет?
Альфи никогда бы не стал говорить так со мной. Альфи. Чёрт.
Кажется, где-то жужжит телефон. Возможно, в этот самый момент меня ищет Альфи.
– Я не могу изменить Альфи. – Говорю больше себе и резко поднимаюсь. – Прости. Мне нужно выйти.
Соскакиваю с кровати, чувствуя себя идиоткой. В коридоре нужно было кричать и звать на помощь, а не тогда когда парень снял штаны и готов расчехляться.
Брюнет стоит рядом со мной в одних трусах, выглядит он обломавшимся. Даже растерянным, вижу его таким в первый раз, но я не испытываю злорадства. Только страх, что не смогу с ним договориться и уйти.
– Честно, прости. – Выставляю руки вперёд, хочу очертить границы, между нами. Не хочу, чтобы он подходил ко мне. Если он приблизится я опять впаду транс. – Ты симпатичный, ничего такой, очень притягательный мужчина. Не буду отрицать, я думала о тебе и даже представляла нас… сам понимаешь. Но сейчас я в отношениях с Альфи. Пусть у него нет такой харизмы, и он не пьёт столько же водки, но я буду последней тварью, если, будучи с ним, пересплю с тобой. Так это не делается.
Мысленно называю Краммера оберегом от Брюнета.
– Ты издеваешься? – Кажется, мои извинения не достигли цели. Парень теперь выглядит раздосадованным, он щурится, мысленно прикидывая, что сделать со мной.
– Нет. – Мотаю головой так, что ветер образуется.
Глава. Сопротивление бесполезно.
В университете на парах по праву нам рассказывал юрист о сложностях в делах об изнасиловании. Очень трудно доказать судье, что жертва не собиралась спать с обвиняемым. Какое бы прогрессивное общество ни было, всё равно любые тонкие намеки, слова и действия воспринимаются как призыв к действию. Так было, есть и будет.
То, что можно мужчине - вряд ли когда-то будет можно женщине.
Вот и сейчас, стоя на кровати и глядя на Брюнета в трусах, я чётко понимала, что все мои слова и действия были призывом к сексу, которого я хотела, если быть откровенной, но не могла дать по морально-этическим соображениям.
Сейчас при дневном свете я видела, что Брюнет под чем-то, он смотрел странно, говорил и двигался ни как обычно. В ресторанном зале я подумала, что он немного выпивший. Я ошибалась, он, как говорится, в дрова!
– Дороги назад нет, Николетта, я предупреждал. – Он протянул мне руку, предлагая помочь спуститься. Его вежливость скрывала дикую злость, что плескалась в глубине его синих глаз. – Мне плевать на твоего Альфи, ему будешь рассказывать о своей любви и верности.
Сжимаю кулаки, царапая ногтями кожу ладоней. Нужно выбираться отсюда любой ценой.
– Будем считать, что я малолетняя дура. – Делаю несколько шагов назад, сбрасывая босоножки на пол. Передвигаться на каблуках очень неудобно по мягкой поверхности. – Ты же не насильник?