Притяжение души
Шрифт:
– Ты сам себя слышишь? Я сам украл Изи из семьи Омарова, скрывал её. Она ни разу не была ни в чём замечена. Ты видел её, можешь составить её психологический портрет. Она не того образа мышления человек.
– Дэм. – Папа опускает глаза, задумчиво выпуская дым. – Ты знаешь, что меня в своё время пытались убить мой родной отец и брат. Я такого тоже не ожидал. А, когда ты был маленький, лучший друг твоего деда пытался убить нас всех, потому что… ебанулся на старости лет. А был не такого образа мышления человек. В жизни самое гадкое же именно в том, что жизнь долбит по тебе именно
– Окей. И как же Изи пыталась меня отравить? – Изи всегда сама готовила. Она любила делать всё своими руками. Ника в этом на неё не похожа, другая совсем.
Непроизвольно усмехаюсь, когда вспоминаю жёнушка в чёрном платье на свадьбе, только Принцесса могла такое выкинуть.
– Мы сделали анализы еды, которую она приготовила в ту ночь. Там был яд. Результаты токсикологического анализа в папке. Она приготовила торт и отравила крем в нём. Идеальное преступление, учитывая то, что у неё сахарный диабет и она ест сладкое. Или же этот диабет был ложью, как и всё остальное. Возможно, это был заранее продуманный план, чтобы позже не вызвать подозрений.
– Это полная… - я раскидал листки в разные стороны, даже не собираясь их читать.
– Мне незачем врать. Тогда я дал себе обещание, что ничего не скажу тебе, чтобы ты не разочаровался в женщинах. Мне хотелось, чтобы у тебя был шанс ещё найти ту единственную, которой пыталась стать Изи. И у тебя получилось. Ты встретил Нику. Она вдохнула жизнь в тебя. Не смотри так на меня. Николетта вернула тебя с того света, ты перестал пить, тебя стала интересовать работа. У тебя появились эмоции. Но вместо того, чтобы жениться на девушке и начать жить заново, ты стал мучить себя и её, считая, что ты должен что-то погибшей жене… Демид, ты ничего ей не должен. Остановись и исправь всё, пока ты окончательно не потерял Николетту.
Когда Зейд позвонил и сказал мне, что собирается тебя убить, я понял, что эта девушка – подарок нашей семье. Я всё бросил и вылетел в Рим, желая договориться с другом. Ты мог лишить невинности маленькую девочку из детского дома только по очень большой страсти. Да и его дочь могла позволить себя соблазнить только тому, кто ей понравился по-настоящему. Вы два взрослых, влюблённых в друг друга ребёнка, которых нужно было поместить в тесное пространство, чтобы Вы начали говорить. Мы очень надеялись с Зейдом, что через скандалы Вы найдете путь к созданию нормальной семьи.
– Да, вы две старые сводницы. Прогадали чуть-чуть.
– Мне похрен как ты это назовёшь. Я не хочу, чтобы ты был обязан той, что не любила тебя ни дня. Посмотри содержимое папки. Теперь я даже не уверен, что Изи вообще носила твоего ребёнка. Этого мы уже никогда не узнаем. Она была орудием своего отца. Пусть земля будет ей пухом. А вот Ника любит тебя и, кажется, ты убиваешь её своим отношением.
Белые листки были разбросаны по всей комнате, напоминая толстый снежный покров.
Папа поднялся на ноги.
– Оставляю тебя один на один с этим. Изучи всё и сделай правильные выводы. – Он касается моего плеча. – Лекарство от того, что увидишь в баре, ни в чём себе не отказывай.
Когда он выходит, я сажусь на пол и начинаю перебирать собранные документы.
–
– Отлить. Меня распирает. – Отвечаю ему честно, морщась. – В толчке, кажется, Артёмка заснул. Отолью на улице.
Выбираюсь из дома и бреду вдоль кустов. Меня шатает из стороны в сторону.
Уже светает. Красиво тут. Воздух горный, свежий.
Хорошо покутили, но лучше ложиться спать. Завтра нужно уладить дела и возвращаться домой. Развлечения развлечениями, но подводить отца я не собирался.
Вдалеке раздалось ржание лошади. Сначала я подумал, что мне показалось, пьяный мираж, а потом понял, что на меня реально скачет рыжая гнедая.
– По-мо-ги-те! – взвизгнула девушка в пышной юбке и белоснежной блузке на гнедой. Мне пришлось похлопать себя по щекам, чтобы удостовериться, что это не галлюцинация. Чёрные волосы наездницы разметались по рубашке плотным покрывалом, они красиво подпрыгивали в так галопу. – Отходите! Отходите!
Между нами оставалось метра два. Лошадь придётся на ходу перехватывать, иначе скинет же глупую.
– Бр! – Вскрикнула она отчаянно, изо всех сил дёргая за поводья. – Отходите, она не слушает меня! Отходите!
– Так… - Я не успел ничего ни сказать, ни сделать, красотка спрыгнула в кусты с лошади, а гнедая резко встала как вкопанная, словно не она только что пыталась пробежать по мне.
– Ай! – захныкала тонким голоском наездница. Забыв о намерении освободить мочевой пузырь, я поспешил к девчонке. Не дай Бог голову свернула. К моему счастью, девчонка оказалась цела, совсем молоденькая, лет восемнадцать, если не младше.
Пышная юбка зацепилась о колючие ветки шиповника, обнажая стройные ножки и голые булочки в аккуратных трусиках. Девчонка вертелась на месте, пытаясь выбраться из колючего плена. У неё на лице и руках уже красовались кровавые струйки от царапин.
– Стой. Помогу. – Хмыкаю и первым делом нехотя опускаю юбку. Она оборачивается и смотрит на меня зелёными глазами, прижимает ладонь ко рту. Мы встречаемся взглядами. Глаза наездницы закатываются, и она начинает падать в обморок. Прямо мне в руки. – Да что ж!
Подхватываю на руки малую и вытаскиваю аккуратно из кустов. Девушка лежит неподвижно в руках, слегка приоткрыв рот. Белая, просвечивающаяся рубашка, облегает тело словно вторая кожа, не оставляя места моей фантазии и демонстрируя коричневые соски на маленькой груди, очень упругой и так и просящейся на ручки.