Приватир

Калбазов Константин Георгиевич

— Поэтому ты решила нанять мой отряд, так как нечто подобное я уже проворачивал.

— Не только. Если бы у меня были деньги, то я наняла бы бойцов, но я на мели. «Гуся» не продать даже в четверть цены, он под арестом до окончания судебного разбирательства. Если бы знала раньше, то не тратилась бы на адвоката, а сразу решила бы силой. Фёдор, я гарантирую что…

— Не пори чушь. У меня не так много друзей. Так что, каждым из вас я дорожу особо, — отмахнулся я.

Вообще-то, не сказать, что Василиса и Мария мне друзья. Но я собирался их таковыми сделать. И представившийся случай подходил как нельзя лучше. К тому же, сомнительно, чтобы девушкам удалось вырвать своего «Гуся» из лап пшеков. Мало того,

что обязаны, так ещё и на мели, да с крупным кредитом за спиной. А гнили в них нет. Единственно, Мария бывает неадекватной. Но, Дикая, она Дикая и есть.

— Когда суд?

— Через три дня.

— Витя, — выглянув из спальни, позвал я старшего сына Гаврилы.

— Да, Фёдор Максимович, — выбежал из столовой двенадцатилетний малец.

— Позови дядю Вадима.

— Ага. Я мигом! — тут же сорвался с места он.

Без предварительной подготовки тут не обойтись, и кому этим заниматься, как не безопаснику.

Глава 17

Мерные вой винтов и работа паровых машин. Привычные звуки, которые для меня уже превратились в музыку. Мне нравилось летать на аэроплане, в особенности выполнять фигуры высшего пилотажа. Нравилось ощущение свободного полёта в комбинезоне-крыле. Нравилось планирование с помощью «Листа». Я был без ума от резкой смены стремительного полёта на практически полное зависание в воздухе. А именно такое чувство охватывало на резком контрасте с использованием амулета.

Жаль только наслаждаться этим в полной мере мне не суждено. Ну вот отчего бы мне не возродиться в каких-нибудь трущобах. Всё равно я там надолго не задержался бы, поднявшись из грязи… Нет, не в князи. И даром не нужно этого счастья! Был бы вольным пилотом, путешествовал бы от города к городу, наслаждаясь свободой и полнотой жизни. Но нет! Непременно нужно было вляпаться, а теперь в спешке решать вопрос с набором собственной команды для защиты своей тушки.

Я глянул на полуденное солнце. Всё идёт по плану, и на месте мы будем задолго до вечерних сумерек. Что полностью укладывалось в мою дерзкую задумку.

Времени на подготовку операции оставалось совсем немного, однако Курасов справился с поставленной задачей, сумев не только собрать всю необходимую информацию, но и разработать план операции, предусмотрев пути отхода. Причём дважды.

Вадим Альбертович предлагал захватить тюремный фургон, по пути в здание суда. Перегородить путь локомобилем, и напасть на охрану силами четверых бойцов, этого более чем достаточно. После чего выехать за пределы города все на том же транспорте, добраться до лётного поля, и убраться восвояси. Чётко, быстро и без лишнего риска.

Однако меня это не устроило, и я настоял на усложнении задачи. Марию следовало освободить прямо из тюремной камеры. Демонстративно, шумно и максимально жёстко. Так, чтобы газеты взахлёб описывали произошедшее. Я очень надеялся, что это испортит кое-кому сон и выведет из душевного равновесия. Атаковать дядюшку напрямую я не мог. Пока не мог. Но он должен был понимать, что если мне представится случай, я использую его с максимальной эффективностью.

Нападение на тюрьму подходило для этого самым исключительным образом. Во-первых, дерзко, нагло и самоуверенно. Во-вторых, в моём распоряжении десяток отлично подготовленных и экипированных бойцов, превосходящих предполагаемого противника по всем пунктам, за исключением численности, что меня не парило. И наконец в-третьих, хотя охрана тюрьмы и состоит из солдат, бойцы они откровенно слабые. То что нужно для получения боевого крещения моего молодняка.

В этой связи Курасову пришлось провести дополнительную работу, и собрать всю необходимую информацию для воплощения в жизнь нового плана. И он справился блестяще. Правда, не преминул высказать мне всё, что он думает по поводу моего безрассудства. В принципе, я с ним согласен. Но риск всё же не столь велик, как может показаться на первый взгляд.

Я включил гироскоп, и отстегнув ремни безопасности, поднялся с места пилота. Пора экипироваться и готовиться к выброске.

— Василиса, принимай управление, — позвал я Ларионову.

Та улыбнулась и молча кивнув, скользнула мимо меня. Одному только богу известно, что сейчас творится у неё на душе. Я так до конца и не знаю, какие отношения связывают двух девушек, но в крепости этих уз не сомневался.

— Настя, вноси поправки в курс, и облачайся, — приказал я Бирюковой, находившейся за штурманским столиком.

— Есть, — коротко ответила та, и обернувшись к Василисе начала вносить коррективы в курс.

На то чтобы расправить крылья между ног и на руках ушло каких-то пара минут. Проверил всё ли ладно зафиксировано, обвешался оружием, подвигался, и опустился на скамью вдоль борта. Настя проделала всё то же самое, не испытывая неловкости по поводу того, что ей помогают мужчины, которым всячески приходилось бороться с собой, дабы не рассматривать излишне назойливо её прелести. А там было на что посмотреть.

Впрочем, парни старательно пялились в другую сторону, излишне внимательно прислушиваясь к рассказу Когтя, одного из пулемётчиков, каковых в отряде было трое. Он по обыкновению травил байки. Разве только в этот раз обошёлся без непристойного содержания, хотя и без скабрёзностей хорошо справлялся.

— Ну что, все готовы? — когда Настя закончила с подгонкой, обратился я к отряду.

В ответ тут же затих смех, и на лицах парней появилась сосредоточенность. Они и прежде использовали оружие с боевыми патронами, но тогда всё было рассчитано с запасом, так, чтобы на корню пресечь возможное несчастье. Они не могли погибнуть даже разбившись из-за собственной оплошности при десантировании, будучи защищёнными «Панцирем». Причём каждый из них не по разу грохался оземь, при отработке десантирования с выходом над самой землёй.

Сейчас же им предстоял настоящий бой, с теми, кто будет по настоящему стремиться их убить. И если у них это не получится сделать посредством оружия, они вполне могут решиться броситься в рукопашную. А тут уж гарантировать что-либо сложно. Учил-то я их крепко, да только на каждую силу, найдётся другая сила.

— Итак, действуем двумя группами, по три двойки — разворачивая на разложенном походном столике карту, заговорил я. — Первая, под командой Рога, высаживается на юго-западную башню. Вторая, под моей рукой, на юго-восточную. После чего, по одной паре остаются наверху, и движутся по стенам к южной башне, захватывают её площадку, и удерживают подходы к ней. Остальные спускаются на нижние этажи, распределяются по одной паре на этаж, и продвигаются по коридорам к южной башне, где удерживают подходы к ней до отхода основной группы. Я и Фея захватываем второй этаж центрального крыла, освобождаем Марию, выводим её в башню и поднимаемся наверх, откуда десантируемся на улицу. Группа Рога, при этом старается добраться до крыши вот этого дома, откуда прикрывает отход остальных. Вопросы? Вопросов нет. Готовность десять минут.

Вообще-то, всё это сказано уже не единожды. Но повторенье, как говорится, мать ученья. Поэтому не лишнее напомнить ещё раз. Опять же, в последний момент кого-то может посетить светлая мысль, или же ты сам увидишь нечто, просмотренное ранее.

— Братцы, мандраж перед началом, это нормально. Вспомните, как оно было на первых тренировках, когда вас трясло перед началом, и отпускало когда вы начинали действовать. Здесь всё точно так же, а может даже и легче. Просто сосредоточьтесь на том, чтобы сделать всё должным образом. Без геройства, а как учили. И тогда всё будет хорошо.