Привет из прошлого
Шрифт:
Отстоять подарок не было никаких шансов, разве что у меня внезапно бы появились сверхспособности. Но чудес я уже не ждала, а единственное что реально грозило у меня развиться, так это обыкновенная дистрофия. Конечно, можно было кинуть им коробку и дать дёру, но такое возмущение меня охватило – впору задохнуться. Я со всех ног рванула за угол, к библиотеке двери которой, как назло, оказались заперты изнутри и чуть не заплакала от разочарования. Затаиться там было моим единственным выходом, а теперь оставалось только пятиться, глядя, как ко мне вразвалочку движутся трое крепких парней.
О, они совершенно
– Что, зайчишка, добегалась?
– Не дёргайся, всё равно мы здесь одни. Только ты и пара добрых эльфов.
– Ага, сейчас покажем тебе фокус…
Голоса ребят сочились издевательским дружелюбием. Было более чем понятно, что между ними назревало своеобразное соревнование на самое унизительное для меня наказание.
– Ну, уж нет. Не дождётесь, – замотала я головой, заталкивая подальше предательские сомнения, как ни крути всю жизнь на цыпочках не простоять. – Шиш вам, а не мои сладости!
Пока парни обменивались скептическими усмешками, я разорвала тонкий картон и негнущимися пальцами нашарила самый большой шоколадный батончик. Пупырчатый такой, с орехами. Зубами надорвала обёртку и, бросив её на пол, двумя руками стала заталкивать шоколадку в рот. Челюсти не хотели смыкаться, жёсткие ядра царапали нёбо, но оно того стоило.
Вот это они ускорились! Никто не смел дерзить и тем более так демонстративно попирать авторитет старших. Наблюдая, как стремительно сходит на нет разделяющее нас расстояние, я смаковала отнюдь не конфету, которая на тот момент казалась безвкусной, а мимолётные мгновения триумфа над собственной безвольностью. За ней следом бешеным составом неслись грядущие боль и издевательства, но эту победу они у меня уже не смогут отнять. Никогда.
– Ах ты, мерзавка! – оскорбление ударило по ушам вместе с увесистой затрещиной, от которой я отлетела к боковой стене, ощутимо приложившись о неё головой. Долго прохлаждаться мне не позволили, подняли с пола за шиворот и стали размашисто хлестать по щекам.
– Выплюнула! – исходил бешенством один из ребят. – Быстро я сказал! Или вместе с зубами к чертям вытрясу.
– Отойди, смотри, как надо.
Они замешкались, и мне выдалось пару секунд передышки, в течение которых я успела вжаться в стену и расслышать скрип открываемой двери. Помечтать о возможном спасении мне, однако, не дали. Мясистые пальцы грубо зажали мой нос, и причиняемый ими дискомфорт очень быстро сменился острой нехваткой воздуха. От выступивших слез, стоявшая передо мной троица размылась до неясных силуэтов, хотя я бы предпочла вообще их не видеть. Уроды.
– Вот мелюзга упёртая, крутую из себя корчит. Может, дурь с неё выбьем для начала?
– Всё развлекаетесь? – голос с довольной ленцой затянул моё нутро коркой леденящего ужаса. К ребятам присоединился Бес. Шансы выбраться отсюда на своих двоих стремительно сходили на нет.
– Ты тоже смотрю, не скучаешь, – хмыкнул один из парней, пока я, согнувшись пополам и хрипя, выплёвывала злосчастный батончик. – А я всё гадал, где ты девок своих пялишь. Ключиками не поделишься?
– Перебьёшься, – отрезал Бестаев. – Не надоело задохликов щемить? Она ж у вас того и гляди уссытся со страху.
– Много ты понимаешь, – буркнул тот, что стоял прямо напротив меня. – Зацени, щас самое веселье начнётся. – Он присел на корточки и сгрёб с линолеума вязкую кашицу из пережёванного батончика и слюны. – Кушать подано, ваше высочество. Жрите, не подавитесь.
Из-за припухшего носа дышать приходилось ртом, поэтому я не успела вовремя его закрыть. Содержимое огромной ладони почти целиком вернулось в меня, а остатки были щедро размазаны по щекам и подбородку.
– Чего кривишься? Жуй, сказали! – кто-то дернул меня за косу, задрав лицо кверху, и я увидела Бестаева, стоящего рядом с незнакомой мне, светленькой девушкой. Он как раз отворачивался, собираясь уйти, но почему-то, в последний момент замер. – Жуй бодрее, мышь убогая.
– Точно, мышь, – хихикнула его спутница. – Посмотрите, она, будто дерьма навернула. Бес, у тебя же телефон есть, сфоткай, остальным покажем.
Боже, за что мне такой позор? Собравшись запротестовать, я слишком резко вдохнула, отчего кусочек арахиса попал не в то горло. Приступ раздирающего кашля согнул меня, чуть ли не пополам. И, как бы вдобавок ко всем злоключениям, меня угораздило заляпать склизкими шоколадными комочками штанины и ботинки брюнета. Мамочка…
Чувствуя, как в жилах холодеет кровь, перевела на него затравленный взгляд и непроизвольно съежилась. На белом, как полотно лице яркими ядовито-мшистыми пятнами светились глаза. Хмурые, озадаченные, я бы даже сказала ошеломлённые. Они стремительно меняли цвет, пока не стали такими же, как в телевизионной комнате, когда он ломал пальцы здоровяку – полностью невменяемыми.
– Отвалите от неё, живо! – неожиданно рявкнул Бес, чем ввёл меня в полнейший ступор. Что бы он ни задумал, меня это уже пугало до рогатых чёртиков.
– Мы только начали, – покачал головой тот, что стоял рядом на корточках. Он тщательно вытирал свои липкие пальцы о рукав моей вязаной кофты, не забывая периодически больно щипать за костлявые плечи. – Так что дыши ровно, дружок, и иди куда шёл.
Бес пропустил его слова мимо ушей. А в следующий миг с ноги ударил в осклабившееся лицо. Закапала кровь. Она была на полу и на его тяжелой подошве, скорее всего тоже. Подобного зрелища мой организм выдержать не смог. Воспользовавшись тем, что про меня забыли, я отползла в угол, где меня позорно затошнило под глухие, щедро сдобренные тихим матом стоны парней. Драки здесь проходили максимально беззвучно и быстро. Не думаю, что прошло более пяти минут, прежде чем надо мной раздался хрипловатый голос:
– Эй, мелкая, – Бес склонился ко мне и осторожно похлопал по щеке. – Не иди на свет, слышишь? Не нужно меня бояться.
Я и не боялась, просто к тому времени меня накрыло полнейшим отупением. Покорно повернулась к нему и позволила стянуть с себя безнадёжно испорченную кофту. Пока Бес вытирал с пола последствия моей слабости и накапавшую со своего разбитого носа кровь, я бездумно смотрела вслед уходящим ребятам. Им тоже неплохо досталось, не так сильно, как Бесу, но один из них здорово прихрамывал, а второй зажимал рукавом рассечённую бровь.