Привет, Венера!
Шрифт:
— Глупости! Когда начинается грозовой фронт и когда он заканчивается — хорошо известно. Об этом вы можете найти информацию в любом прогнозе погоды. Умному человеку никакой ливень не страшен!
Игнатов скептически хмыкнул.
— Ну а как же ваши защитные купола? Скажете, что под ними приятно жить? Это же всё равно, что жить в стеклянной банке!
— При чем здесь купола? — удивилась Лена. — Да, над всеми венерианскими городами есть купола. Они нужны, чтобы защитить людей и здания от грозовых фронтов. Но на них никто не обращает внимания, понимаете? Они же невидимые. Да, купола есть, но это как кожа человека. У нее свои функции, но по большому счету мы на нее не обращаем внимание. Она просто есть и всё. Так же и с куполами. Они нам не мешают.
Девушка хотела ещё что-то сказать, но Антон её перебил:
— Ладно, не будем спорить. Вот приеду, сам на всё посмотрю, оценю. А потом можно будет вернуться к этому разговору. Мы ещё встретимся?
Этот вопрос вырвался у него неожиданно. Задавать его он даже как будто не хотел.
Лена помолчала немного, а потом, улыбаясь, сказала:
— Конечно, встретимся. Ведь вы же меня спасли от космических пиратов. Но у вас, наверное, ещё нет венерианского номера для коммуникатора. Тогда запишите мой. Если понадобиться моя помощь — сообщите.
Они поговорили ещё о каких-то пустяках, а потом попрощались друг с другом.
Когда Лена дошла до конца смотровой площадки, она открыла миниатюрное зеркальце, хранившееся у нее в сумочке, и отогнула его один край. Внутри что-то блеснуло. Слава Богу, миниатюрный чип был на месте.
Глава 11
Олег Тарасов уже два дня находился на Венере. Он добросовестно играл роль бизнесмена, у которого весь день расписан по минутам. Из отеля он уходил утром, а возвращался вечером. У персонала отеля сложилось впечатление, что он успешный бизнесмен.
На самом деле Тарасов днем, конечно, не находился на деловых переговорах. Он наблюдал за своей новой жертвой. Сегодня он намеревался следить за ней до позднего вечера.
На первый взгляд ничего сложного в работе в Венера-сити не было. Охрану обеспечивали компьютеры и люди. Даже собак нет. И хорошо, что нет. Вот с кем Тарасов не любил встречаться, так это с собаками. Был у него однажды случай, который он запомнил навсегда. Как-то ночью он пробрался в дом очередной своей жертвы, но там оказалась собака. Да не какая-нибудь комнатная собачонка, а доберман. Очень неожиданная встреча. Пришлось применить ионное оружие. В общем, работу он выполнил, но не «чисто».
Конечно, собак тоже можно обмануть, как человека и компьютерные системы. Или подсыпать им яд в пищу. Но некоторые собаки не ели отравленную пищу: у них срабатывал инстинкт самосохранения.
Поэтому, уж лучше компьютерные охранные системы и человек в дополнение к ним, чем два хорошо обученных добермана.
На выполнение заказа у него оставалось ещё достаточно времени — целых четыре дня. Этого более, чем достаточно. Бывало, ему приходилось браться за срочную работу, на которую отводилось не больше суток. Это увеличивало риск, но и платили очень хорошо.
Тарасов хотел припарковать взятый в аренду аэрокар у большого бизнес-центра, где располагалась корпорация, в которой работал человек, которого ему нужно убить, но ему помешал вдруг не пойми откуда взявшийся белый аэрокар «Стрела».
«Стрела» нагло остановилась на том месте, где планировал припарковаться Тарасов. Из нее вышел крепкого сложения мужчина, лет под сорок, одетый в местный венерианский балахон, который почему-то называют спортивным костюмом. Он лениво потянулся, как будто после хорошего сна.
Такая наглость возмутила Тарасова. В другой раз он, конечно, не стал бы заострять внимание на этом случае. Прежде всего работа, а если обращать внимание на каждого наглеца — никаких нервов не хватит. Однако, поведение венерианцев ему начало надоедать. Услышав его акцент, они снисходительно улыбаются. Лучше бы они сами следили за своим акцентом. На Земле так, как на Венере, уже давно не разговаривают.
На этот раз Тарасов решил проучить наглеца. Тем более, что аэрокар арендован на чужую фамилию, а на его лице надета молекулярная маска. За отпечатки пальцев тоже беспокоиться не нужно — молекулярные перчатки надежно его защищают. Надо только метров на десять отойти от аэрокаров, чтобы дорожные камеры ничего не смогли записать. Хотя на нем и надета молекулярная маска, скрывающая его настоящее лицо, он всё равно предпочитает лишний раз не «светиться».
— Эй, дружище, — сказал Тарасов, обращаясь к разминавшему мышцы владельцу аэрокара «Стрела», — это не ваша кредитка упала?
— Где? — спортсмен удивленно взглянул на окликнувшего его человека.
— Вон там, возле скамейки. Я думал, что вы потеряли…
— Где? Не понял.
Наемный убийца улыбнулся.
— Ну вот же, возле скамеечки, в десяти шагах от вас. Пойдемте, я покажу.
Мужчина был сбит с толку. Возможно, кому-то другому поведение незнакомца в деловом костюме и с портфельчиком в руках могло показаться подозрительным — уж слишком доброжелательным и услужливым он был.
Однако, мужчина, приехавший на белой «Стреле», опасности не почувствовал.
— Пойдемте же, — Тарасов направился к скамейке. Спортсмен последовал за ним.
Наемный убийца остановился, указал рукой на землю за скамейкой.
— Вот. Ваша кредитка?
— Наверное, — неуверенно проговорил мужчина в спортивном костюме, остановившись рядом с Тарасовым. — Кажется, я здесь был…
Спортсмен пытался ещё что-то сказать, но наемный убийца, стоявший в этот момент сзади него, ударил его ногой в коленный сгиб и молниеносным движением накинул удавку ему на шею. Спортсмен попробовал освободиться от веревки, но это у него не получалось. Удавка всё сильней и сильней сжимала шею. Он хрипел, раскачивался, засовывал пальцы под удавку, дергал ногами. Это был сильный мужчина, но к неожиданному нападению сзади он оказался не готов. Тарасов ещё сильней сдавил удавку. Его жертва забилась в смертельной агонии.
Убийца затащил мертвого спортсмена за скамейку и бросил его в большой куст с широкими оранжево-лиловыми листьями. Куст вырос таким большим и густым, что увидеть лежавшего в нем человека сложно. Даже вблизи.
Олег Тарасов не любил убивать спонтанно, без подготовки. Тем не менее, когда представлялась такая возможность и при подходящем настроении, он не отказывал себе в этом небольшом развлечении. Иногда после убийства, которое не было заранее спланировано, он чувствовал что-то вроде раскаяния. Он, конечно, не жалел убитых. Просто Тарасов злился на себя за то, что поддался внутреннему порыву, а ведь он профессионал и должен всё тщательно планировать.