Привратник
Шрифт:
Дамира схватила его за руку и лихорадочно поволокла прочь, свернула в первый же проулок, потом в другой, пытаясь понять, как проще всего добраться до гостиницы.
— Черт, ты что, еще не врубился?! Это же полиция! Это же каста! Они за своего кого угодно пристрелят и на самоубийство спишут!
— Это всего лишь смертные… — не понял ее беспокойства нуар.
— А как смертные стреляют, уже забыл? — чуть не зарычала она. — Ты у них двух человек избил. Они теперь на тебя всех «полканов» спустят!
Археологиня волокла
— Где же эта чертова гостиница?!
Вдалеке завыли сирены, уносясь им за спину. Миновав очередной перекресток, женщина остановилась на углу широкой улицы, посмотрела по сторонам:
— Есть! Мы мимо вон той витрины проходили, когда к Саксайуаману шли! Туда! — Через пару минут они уже забежали в прохладную гостиницу, Дамира подошла к стойке, протянула руку портье: — Ключ! Вот тот, как его, черт, по-испански? Короче, вон тот!
Пожилой портье, вспотев лысиной, смотрел на нее расширенными глазами и не шевелился.
— Сумасшествие какое-то! Шеньшун, посмотри, чтобы он никуда не позвонил. — Обежав стойку, археологиня сдернула с гвоздика ключ, взметнулась наверх, спешно сгребла скромные пожитки из двух пар белья, духов и помады, сбежала вниз.
Портье, теперь уже во влажной рубашке, стоял в той же позе и немигающе смотрел на нуара.
— Ты его что, газировкой облил?
— Мне кажется, он повредился рассудком, Дамира.
— Теперь… — Пару секунд она боролась совестью. Но потом вспомнила, что аванса за номер никто не вернет, и потребовала: — Пусть отдаст ключи от машины.
Нуар перевел, и портье послушался, передав ей связку, на которой висела куча лишнего хлама из оплетенных шерстинками камушков, медных амулетов и амбарных отмычек.
— Пусть идет в наш номер и ложится спать.
Портье послушался.
— Несколько часов его никто не хватится, — облегченно перевела дух археологиня. — Успеем удрать из города. Думаю, из-за пары сотрясений мозга всемирную облаву на нас никто не объявит.
Во дворе она забралась в бледно-розовый потертый «Форд» с грузовым кузовом, на котором накануне вечером к кухне привозили припасы, с первой попытки подобрала ключ, завела двигатель. Могучий нуар с трудом втиснулся на пассажирское сиденье, и Дамира тут же воткнула передачу.
— Куда мы едем?
— Не знаю. Но аэропорт нам точно противопоказан. Он слева. Значит, нам в другую сторону.
Ученая угадала совершенно верно. Город закончился уже через полтора километра, и ни один полицейский так и не попытался их затормозить. Впереди открылся бескрайний простор — если так можно назвать узкую щель между горными склонами, в конце которой синело небо, густо увешанное белыми пушистыми облачками.
Дорога оказалась на удивление великолепной: две полосы ровного, даже гладкого асфальта,
Археологине не мешало даже то, что перуанцы, явно экономя каждый свободный уголок, проложили трассу не по долине, плотно изрезанной квадратиками полей, а по горным склонам, и шоссе то поднималось, то пускалось вниз, иногда путаясь в головокружительных серпантинах.
Примерно через четверть часа пути Дамира увидела большой указатель поворота на Ойатайтамбо. Притормозила, прикусив губу, и… не устояла, крутанув руль вправо.
Ойатайтамбо оказался поселком не очень большим, но все же с двумя десятками улиц, на одной из которых, аккуратно припарковав, Дамира и оставила машину, сунув ключи под коврик на полу.
— Наверняка уже в розыске, — объяснила она спутнику. — С ней теперь скорее попадешься, чем от погони скроешься. Пошли искать гостиницу? Здесь место туристическое — должны быть.
Отель нашелся на соседней улице. Археологиня нахально зарегистрировалась сразу на два дня, заплатив вперед полсотни солей. Нуар, выступавший в роли переводчика, против задержки вроде не возражал.
Вокруг Ойатайтамбо смотреть с восторгом можно было буквально на все. И на сам древний инкский монастырь, взирающий на реку с высоты сотни метров, и на горы, по склонам которых от подножий и чуть ли не до вершины шли ступени, ступени, ступени — рукотворные, сложенные из камней и оживленные плодородной землей. И так — во все стороны, во всех отходящих в горный массив ущельях. И ведь чуть не возле каждой системы террас имелись свои каменные строения — то ли амбары, то ли могучие сторожевые башни — из непробиваемого гранита! Просто уму непостижимо, сколько нужно было потратить сил и времени, чтобы выстроить все это, чтобы превратить мертвые отроги в бессчетное множество маленьких полей.
— Боже мой! Это явно не столетия, — в конце концов поняла археологиня. — Это тысячи лет труда сотен поколений. Ничуть не удивлюсь, если люди, перекидавшие столько камней на протяжении такого времени, в итоге научились лепить базальт, словно пластилин, и могут рассказать про все свойства любого валуна, просто тронув его пальцем.
День закончился чудесным местным блюдом под названием «кукуруза с острым козьим сыром». Купленное на улице, стоило оно сущие копейки, зато нуар и археологиня могли теперь не светиться своими лицами в тесном ресторанчике отеля. Мало ли что?
Утром путники отправились на автобусную станцию, где к ним почти сразу подскочил беззубый и улыбчивый мужичок, кудри которого украшала благородная проседь.
— Предлагает довезти куда-то за пятьдесят солей, — повернулся к Дамире нуар.
— Санта-Тереза, Санта-Тереза! — горячо повторял тот.
— Точно, — кивнула ученая. — Нам туда. Это подножие Мачу-Пикчу.
— Мачу-Пикчу, Мачу-Пикчу, — закивал мужичок.
— Тогда едем.