Привычка к темноте
Шрифт:
– Не стоит благодарности, – ответил он Дягилеву. – Значит, теперь мы с вами понимаем друг друга, и я могу рассчитывать на вашу помощь. Ведь я могу на нее рассчитывать?
– Да, конечно, можете! – горячо воскликнул Дягилев.
– Вот и прекрасно. Помощь мне нужна вот какая. Мне нужно лучше узнать людей, которые входят в ваш охотничий кружок. Мне требуется подробная характеристика на каждого члена вашего маленького «клуба». И давайте начнем с того, кто стал жертвой преступления – с Павла Саблина.
Это была одна из заготовленных Гуровым «оплеух». И основана она была на некотором знании людей того круга, к которому принадлежал покойный Саблин, к которому принадлежал и сам Дягилев. А еще эта «оплеуха» была чистым блефом. Лев понятия не имел, были ли у погибшего сына губернатора финансовые проблемы. Он исходил из того, что они могли быть. Этот вопрос был своего рода пробным шаром – как отреагирует собеседник?
Собеседник отреагировал весьма красноречиво. Рот у него слегка открылся, и Никита Дягилев в удивлении уставился на своего гостя.
– Откуда… откуда вы знаете? – просипел он.
– Слухами земля полнится. И вообще, мне по должности положено многое знать. Итак, расскажите мне все о финансовых проблемах покойного господина Саблина. Кому он был должен? Сколько? Насколько сильно были просрочены выплаты?
Дягилев вздохнул. У него был вид человека, который говорит себе: «Ничего не поделаешь, надо это сделать, хотя и неприятно».
– Да, у Паши были проблемы, – сказал он. – Отцу он о них, конечно, не говорил – иначе бы начался скандал…
– А почему, собственно? – спросил Гуров.
– Ну, Евгений Кириллович – человек старой формации. Он не понимает, что такое рискованные сделки, рискованные активы… А ведь только такие сделки и приносят настоящую прибыль. Но если сделка окажется неудачной, можно оказаться в минусе. В большом минусе… В последнее время у Паши было несколько таких «минусовых» сделок, и образовались долги…
– И насколько большой был долг?
– Ну, я точно не знаю… – протянул Дягилев. – Может, двадцать «лямов», может, тридцать…
– Рублей?
– Да, конечно! Речь идет только о рублях.
– И кому он был должен? Кому-то из вашего кружка?
– Какие-то деньги он был должен Саше Кровякову, какие-то – Славе Лучинину. Но основные долги были другим людям. Насколько я знаю, он задолжал каким-то московским банкам…
– А вам самому Саблин не был должен?
Гуров задал этот вопрос самым будничным тоном. Но вопрос был совсем не будничный. И он с напряженным вниманием ждал ответа. На этот раз хозяин кабинета не растерялся, не стал медлить, а сразу ответил:
– Мне? Нет, мне он был должен сущие пустяки, несколько сот тысяч.
– Стало быть, это не вы заказали убийство Павла? Скорее надо думать,
– Но почему же? – воскликнул Дягилев. – Почему же, если долг, то обязательно убийство? Где здесь логика? С мертвого, знаете, трудно что-то получить. Выплатить долг может только живой. И вообще, вы не рассматривали такую версию – что Павла вообще никто не убивал?
– В каком смысле? Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать, что он мог покончить с собой. Уйти таким образом от груза неразрешимых проблем.
– Интересная гипотеза… – протянул Лев. – Значит, по-вашему, Павел Саблин покончил с собой в присутствии пяти или шести человек. А потом, уже мертвый, организовал убийства своего охранника Лугового и егеря Меняйло?
– Ну, у него мог быть помощник… доверенное лицо… – пробормотал Дягилев. Он уже понимал, что сказал глупость, и теперь пытался как-то найти выход из положения.
– Доверенное лицо? – переспросил Гуров. – Хорошо, назовите мне имя этого доверенного лица. Ведь вы знаете окружение Павла!
– Послушайте, чего вы от меня хотите? – взмолился директор треста. – Чтобы я сказал, что убийство Павла организовал кто-то из наших? Чтобы выдал вам кого-то из своих друзей? Кого? Сашку Кровякова? Славу Лучинина? Я не могу этого сделать!
– Никто от вас не требует выдавать друзей, – успокоил его Лев. – Просто напрягите память и постарайтесь вспомнить точно суммы, которые Павел Саблин был должен разным людям. Возьмите бумажку, ручку и напишите эти суммы. А на другой бумажке нарисуйте схему расстановки охотников в ту ночь, когда погиб Саблин.
– Но я уже плохо это помню… – попытался отговориться Дягилев.
– А вы постарайтесь. Имейте в виду: напрягать память полезно…
Прошло не меньше часа, прежде чем хозяин кабинета закончил работу, которую от него потребовал сыщик. Когда он вручал Гурову два заполненных листка, он выглядел совершенно измотанным. Лев внимательно изучил полученные документы, кивнул и произнес:
– Ну, вот теперь мы можем расстаться. А то я что-то задержался у вас в кабинете. Да и вы из-за меня задержались на работе дольше положенного. Как говорится, хорошенького понемножку. До свидания!
– Да, прощайте… – вяло произнес Дягилев.
– Нет, совсем прощаться нам не нужно, – ответил Лев. – Мы еще увидимся. И не раз!
Глава 11
Когда Гуров вышел из здания треста, было уже совсем темно. «Ну, какой-то результат сегодня есть, – подумал он. – Не знаю, насколько можно верить сведениям, которыми меня снабдил господин директор треста, но эти сведения будут основой, которую потом можно уточнять. Ну а теперь – в гостевой домик».