Прийти в себя. Вторая жизнь сержанта Зверева. Книга третья

«Раздавите ногой мышь – это будет равносильно землетрясению, которое исказит облик всей земли, в корне изменит наши судьбы. Гибель одного пещерного человека – смерть миллиарда его потомков, задушенных во чреве. Может быть, Рим не появится на своих семи холмах. Европа навсегда останется глухим лесом, только в Азии расцветет пышная жизнь. Наступите на мышь – и вы сокрушите пирамиды. Наступите на мышь – и вы оставите на Вечности вмятину величиной с Великий Каньон. Не будет королевы Елизаветы, Вашингтон не перейдёт Делавер. Соединенные Штаты вообще не появятся. Так что будьте осторожны. Держитесь тропы. Никогда не сходите с нее!»

Брэдбери

Глава первая. Работа над ошибками

Когда в 1965 году в СССР вышла фантастическая юмористическая повесть братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу», в которой был описан вымышленный Научно-исследовательский институт чародейства и волшебства (НИИ ЧАВО), никто из прочитавших эту повесть и не догадывался, что писатели-фантасты описали на самом деле существовавший в Советском Союзе некий секретный институт, точнее, лабораторию. И в этой лаборатории работали люди, ну, может и не занимавшиеся волшебством, но явно обладавшие неординарными способностями. Эти способности через много лет назовут экстрасенсорными, а людей, обладающих ими – экстрасенсами. Но тогда, в 60-е-70-е годы умение предсказывать будущее или читать мысли называли биоэнергетикой.

Как удалось писателям-фантастам узнать эту государственную тайну и проникнуть в секретную лабораторию КГБ – этого никто так и не узнал…

Москва, год 1976, 11 декабря

В кабинете начальника информационно-аналитического управления внешней разведки КГБ СССР генерал-майора Николая Леонова находились пятеро: сам Леонов, майор КГБ Виктор Игоревич Шардин, старший лейтенант КГБ Сергей Колесниченко и сотрудники секретного отдела КГБ – точнее, воинской части №10003 – Валерий Кустов и Владимир Сафонов. О том, что это за отдел и чем он занимается, а также чем занимаются товарищи Кустов и Сафонов, во всем Комитете государственной безопасности знали всего пять человек. Включая генерал-майора КГБ Николая Леонова. Даже старший лейтенант КГБ Сергей Колесниченко, который исполнял обязанности куратора одного из сотрудников этого отдела – Владимира Сафонова, в полной мере не имел информации о том, чем конкретно занимается его подшефный.

– Ну, что ж, раз прошляпили парня – давайте думать, как и чем можно в этой ситуации ему помочь. Ему и всем нам, – Леонов, сидя за своим столом, угрюмо глядел сверху вниз на членов оперативной группы, которая только что вернулась из Днепропетровска.

– Товарищ генерал-майор, разрешите… – майор Шардин начал было вставать, но Леонов одним движением руки оставил его сидеть.

– Погоди, майор, до тебя очередь дойдет. И я еще подумаю, выйдешь ли ты от меня майором или уже капитаном. Владимир Иванович, доложите Ваши соображения.

Невзрачный человечек, немного похожий на похудевшего хомячка, встал, откашлялся, зачем-то потрогал свои небольшие усики и заговорил. Его речь была монотонно-убаюкивающей, неслышно шелестела, как речной песок с горки, но каждое его слово было весомо, как будто он не говорил, а забивал гвозди.

– На сегодняшний день результаты операции неутешительные. Объект наблюдения лежит в коме в Днепропетровской областной больнице имени Мечникова. И несмотря на то, что мозг активен и продолжает не просто функционировать, а работать, так сказать, в полноценном, штатном режиме, интересующий нас объект пока не выявлен. Это нам удалось зафиксировать совершенно точно!

– Погоди, Владимир Иванович, я не понял – мальчик же на месте, как не выявлен? генерал КГБ даже

– Николай Сергеевич, я сейчас все объясню, я просто хочу рассказать подробно, – Сафонов успокаивающе поднял руку. И продолжил.

– Так вот, в целом, до этой нелепой травмы мне удалось побеседовать с мальчиком, и кое-что для себя прояснить. Причем, некоторые мои предположения он лично мне подтвердил. Итак, я твердо могу утверждать, что с его сознанием произошли очень серьезные изменения. Но никакого внешнего вмешательства не было. Ни я, ни мой коллега, Валерий Валентинович Кустов, это не зафиксировали

Второй сотрудник секретного отдела КГБ, большеголовый круглолицый мужчина, эдакий усатый колобок, молча кивнул, подтверждая слова Сафонова.

– То есть, все, что произошло с этим удивительным мальчиком за последние четыре месяца – все это произошло не извне, а изнутри. Сейчас, сейчас поясню, – заторопился Сафонов, увидев удивленный взгляд генерала.

И продолжил.

– В каждом из нас хранится генетическая память – память о наших предках. Вы, наверное, все замечали неоднократно, что не только дети похожи на своих родителей, но и внуки –на своих дедушек и бабушек. И правнуки – на своих прадедов и прабабок. Ну и так далее. Через много поколений в семье может появится копия какого-то пращура. То есть, наши предки могут в какой-то момент проявляться и в нашем фенотипе, и в наших генах, конечно же. Но в данном случае произошло нечто совершенно экстраординарное. В этом мальчике, Максиме Звереве, проявился не его предок, а его потомок.

– Как это потомок? У него еще нет потомков, – генерал КГБ даже привстал со своего места.

– Да вот так. Я, наверное, даже неточно выразился – в одиннадцатилетнем Максиме Звереве проявился он сам. То есть, тот Максим, которым он еще станет, – Сафонов достал носовой платок и вытер пот со лба.

– Погоди, Владимир Иванович, как может в мальчике проявится он сам, если он еще не… То есть, ты предполагаешь, что имеет место контакт из будущего, – Леонов недоверчиво посмотрел на своего сотрудника.

– Не совсем контакт. И, возможно, не из будущего. Здесь я пока не могу точно понять и даже предположить, с чем мы столкнулись. Если это явление темпорального порядка, то возможен вариант «пришелец из будущего». Индивидуальный это случай, или эксперимент цивилизации и государства – это пока неясно. Я стараюсь оперировать фактами и делать выводы из тех событий, которые произошли. Ну и, конечно, заключения экспертов. Лично я предполагаю, что в теле мальчика находятся как бы два человека, понимаете? Он-сам – ребенок и он-сам – взрослый. И в сознании этого ребенка самого ребенка уже нет – одиннадцатилетний, точнее, уже двенадцатилетний Максим задвинут куда-то глубоко в подсознание, а на первые роли вышел уже взрослый Максим Зверев. Который прожил достаточное количество лет, умудренный опытом, имеет знания и, главное, умения взрослого человека. Судя по всему, это довольно специфические знания и умения.

– Таааак…. Получается, мы получаем… тьфу ты, уже заговариваться стал… В общем, мы получили вместо обыкновенного мальчика необыкновенного пришельца из будущего? –Леонов явно был раздосадован.

– Ну, я не знаю, обыкновенный этот Зверев пришелец или нет, но уже сам факт этого, так сказать, «подселения» – уже является необыкновенным. Если ранее это допускалось только теоретически, то данный случай доказывает, что теория подтверждается и переход сознания возможен не только из прошлого в наше настоящее, но и из будущего – тоже, – Сафонов победоносно посмотрел на генерала.