Приют для миллионера
Шрифт:
Знать бы еще, где нахожусь.
За окном темно, бросаю взгляд на наручные часы — почти полночь.
Не помешало бы найти хозяина и хоть немного прояснить ситуацию.
— Как вы себя чувствуете? — беспокоится, вошедший в гостиную Мартин Росс.
— Вполне. Что я делаю в вашем доме?
Мужчина медленно подходит к дивану и садится на приличном от меня расстоянии. Нарочито держит дистанцию, чтоб не спугнуть.
— Вам стало нехорошо и я взял на себя смелость доставить вас к себе.
В памяти всплывают
Вот смелость, так смелость, почти что наглость.
— Мне нужно домой, — чеканю я.
— Мисс Хилл, ваш обморок говорит о неполадках в вашей нервной системе. Я вызвал своего врача, он прибудет утром.
— Это лишнее.
Хотя Росс абсолютно прав: мне нужна помощь и как можно быстрее. Однажды, панические атаки преследовали меня довольно долго, но мне удалось побороть этот недуг. И я не выдержу повторения истории, ведь это выматывает, держит в напряжении, не дает расслабляться и полноценно существовать.
— Я настаиваю, он должен вас осмотреть.
— И что вы предлагаете?
— Останетесь у меня. Гостевую спальню подготовили. И потом, уже довольно поздно.
Соглашаюсь только ради себя, ради собственного спокойствия. Мартин смотрит с благодарностью, будто для него это слишком важно.
Усталость берет свое и единственное желание — принять душ и забраться в постель.
Росс ведёт меня в спальню, что располагается на втором этаже его двухуровневой квартиры. Интерьер поистине впечатляющий: простая и романтическая эстетика с легкой примесью хай-тека. Я кручу головой, как турист в музее, восхищаясь сочетанием оттенков и форм.
В комнате уютно, большая двуспальная кровать застелена темным бельем.
— Располагайтесь, — Росс звучит спокойно и, кажется, удовлетворенно. — Ванна находится прямо в комнате, можете ей воспользоваться.
— Спасибо, — кидаю я, исчезая в ванной комнате.
Простите за манеры, мистер Росс, но сейчас их отсутствие волнует меня меньше всего.
Горячие струи воды окончательно расслабляют мое тело и приводят в чувство. Готова стоять под душем пока поверхность моей бархатистой кожи не сморщится как у маленькой высохшей старушки. Но это будет слишком легко, так просто я не сдамся.
Выйдя из ванной обнаруживаю в комнате Мартина, он сидит в кресле вглядываясь в ночные огни города.
Я стою перед ним, обмотанная в маленькое махровое полотенце, едва прикрывающее самые сокровенные места.
Наверняка в его доме имеются полотенца побольше, но для меня их, видимо, не нашлось.
— У вас есть рубашка?
Самый идиотский вопрос, который можно задать состоятельному мужчине.
— Женщины вашего темперамента предпочитают спать обнаженными, — голос наигранно холодный.
— Слишком беззащитно.
— Здесь вам нечего бояться.
— А
Ухмылка. Оценивающий взгляд.
Он выходит из комнаты на несколько минут и возвращается с белой рубашкой в руках.
— Спокойной ночи, мистер Росс, — намекаю, что ему пора уйти.
Одна ночь, только одна, а утром я вернусь домой.
— Отдыхайте, мисс Хилл.
Он выходит ни разу не обернувшись и плотно закрыв за собой дверь.
Как только голова касается подушки, мое сознание моментально отключается.
Просыпаюсь сама, от легкости, от того, что чувствую себя бодрой. Искренне удивляюсь, ведь так я сплю только дома. Можно спихнуть все на стресс и усталость, и это довольно разумное объяснение.
На улице едва начинает светать, а я уже готова покорять вершины. Встаю и на цыпочках крадусь по комнате. Мое внимание притягивает утренняя заря и я невольно останавливаюсь напротив окна.
Это самый необыкновенный рассвет, который мне доводилось встречать. И дело не в месте, а в душевном состоянии.
Я сажусь в кресло у огромного панорамного окна, завернутая в темно-синее хлопковое одеяло, под которым абсолютно ничего нет.
Росс был прав, я избавилась от рубашки, как только он вышел из комнаты. Если темперамент диктует спать обнаженной, так тому и быть.
Из-за горизонта лениво поднимается невыспавшееся солнце, озаряя первыми лучами макушки высоток. Щурю глаза от яркого света, но продолжаю смотреть.
Я спокойна и, кажется, сама Вселенная замерла в этом мгновении. Чувство умиротворения, безмятежности и равномерности наполняет меня изнутри. Еще я ощущаю себя в безопасности, здесь и сейчас меня никто не обидит, не перейдет черту, не нарушит границы.
Слышу робкие шаги за дверью, которые на несколько секунд замирают у моей двери. Не спит. Как и я.
Он уже не первый раз проходит мимо, будто проверяет мое присутствие. А я борюсь с желанием позвать его. Хочу смотреть в глаза человеку, который не смеет зайти ко мне сам. Он открывается для меня с другой стороны, впрочем, судить еще рано.
Город пробуждается. Подхожу к окну, наблюдая за суетой в свете утренних лучей. И в этом есть что-то привычное.
Разворачиваюсь спиной к окну и облокачиваюсь о холодное стекло. В этот момент дверь тихо открывается.
Не выдержал. И, кажется, я благодарна.
Некоторое время он смотрит на меня на фоне городского рассвета. Закрывает за собой дверь и движется в мою сторону. Вид у него домашний: на нем льняные брюки и белая футболка.
Я так и стою не шелохнувшись.
Мартин доходит до кресла и, не сводя с меня глаз, опускается в него.
— Я слышал тебя, — голос звучит спокойно.
Я лишь пожимаю обнаженными плечами, продолжая следить за ним. Он делает тоже самое.
— На тебе все же нет рубашки, — замечает.