Приют
Шрифт:
Наверно вид у меня был очень перепуганный, потому что парень улыбнулся и успокаивающе поднял перед собой ладони.
– Не бойся. Я никому не расскажу, что ты убегаешь из приюта. Я ведь тоже убежал, так что мы в одной лодке. Круговая порука, понимаешь?
Я кивнула, но продолжала молчать.
– Я просто засмотрелся, как ты стреляешь, – продолжал старшегруппник, – Кто тебя научил?
Разлепив, наконец, губы, я ответила, только очень тихо.
– Папа.
Но он расслышал. И удивился.
– Батя учил тебя стрелять из рогатки? Девчонку?
На этот раз я
– Да. Нас всех учили.
– Кого это вас? – глаза парня вдруг расширились, – Погоди, я тебя вспомнил! Тебя привезли в прошлом году. Ты из дикарей!
От обиды я окончательно забыла о недавнем испуге, и ко мне вернулся голос.
– Сам ты дикарь!
Парень запустил руку в светло-русые волосы, растерянно взъерошил их и улыбнулся. Кажется виновато.
– Ладно, не пузырись. Просто я привык, что вас так называют. А тебя вспомнил, в позапрошлом году твое появление много шуму наделало.
Лично я не помнила вокруг себя никакого шуму. Хотя это не удивительно, я вообще мало что помнила из того ужасного времени, когда меня выдернули из привычной жизни, как рыбку на крючке выдергивают из озера, внезапно и навсегда.
– Можно посмотреть рогатку? – парень протянул ладонь.
Я секунду поколебалась, но потом протянула ему «Пчелку». Даже обрадовалась, что кто-то может оценить мою работу по достоинству. И ее оценили.
– Круто! – Парень вертел мое оружие так и этак, натягивал и ослаблял тяжи, прицеливался, – И ты сама ее сделала? Одна?
Я скромно кивнула.
– Тоже папа научил?
– Не. Делать научила мама, а папа – стрелять.
Парень внимательно поглядел на меня, словно только что увидел.
– Я смотрю, там жилось интереснее, чем здесь?
На это я даже не сочла нужным отвечать, только презрительно оттопырила нижнюю губу.
– Слушай, – старшегруппник снова занялся рогаткой, – А где ты взяла такую резину? Прочная.
Я заморгала. Уставилась в землю. Парень правильно расценил мое замешательство и заулыбался.
– Да не бойся ты, мне можешь рассказать. Спёрла?
Он произнес это так легко и весело, что я тоже улыбнулась.
– Ага. Грелку из медпункта. Из грелок самые лучшие тяжи для рогаток получаются.
Парень вернул мне «Пчелку» и вдруг спросил:
– А остатки грелки где? Выбросила?
Я возмущенно мотнула головой. Нас в деревне приучили ценить любые вещи. Всё может пригодиться, всё пойдёт в дело. Выкинуть что-то, пусть даже сломанное или испорченное, было почти преступлением.
– Слушай, – Парень замялся, – А ты не могла бы дать мне немного резины? На рогатку?
– Ты тоже умеешь делать? – я огорчилась. Неужели мои навыки здесь не такие уж и особенные?
Кажется, мое разочарование не укрылось от старшегруппника, потому что он слегка усмехнулся, и торопливо ответил:
– Да куда уж мне. Не повезло родиться в свободном поселении. Я вот тут подумал, может, сделаем вместе? Ты мне будешь показывать как.
Я удивлённо заморгала, а потом раздулась от гордости. Впервые здесь, я почувствовала себя человеком, личностью, а не одной из множества марионеток, способной лишь на то, чтобы слушаться
– Давай, – быстро ответила я, – У меня для этого все есть.
– Отлично! – мой новый знакомый явно обрадовался, – Когда ты сможешь снова прийти сюда?
Когда? Завтра понедельник, шесть уроков, плюс домашнее задание…
– Завтра в пять, – неуверенно ответила я, – Или в шесть, как сумею прокрасться. Ты сможешь?
Парень непонятно усмехнулся:
– Я-то всегда смогу.
И от этого я действительно почувствовала себя малявкой.
Глава 2.
Рога Дьявола.
– Осторожно, больно! – я подпрыгнула на стуле, и Яринка за моей спиной торопливо пробормотала:
– Ой, прости.
Мы совершали утреннюю процедуру причесывания. В приюте девочкам до 12-ти лет полагалось носить две косички. Девочкам старше и девушкам – одну.
В задаче заплести себе косички, ничего сложного нет. Подвох лишь в том, чтобы разделить волосы сзади ровным пробором. Но тут схема была уже отработана.
Берется два стула и четыре девочки (обычное количество девочек на один дортуар). Две девочки садятся на стулья, две другие встают у них за спинами, и делают сидящим пробор. После чего сидящие быстро заплетают себе косы, и девочки меняются местами. Весь процесс занимает три-четыре минуты. Сейчас Яринка тонкой расческой, разделяла мне волосы на равные части, но при этом уже второй раз немилосердно их дёрнула.
Она со вчерашнего вечера была сама не своя, и я даже знала почему. Потому что после того, как Яринка вернулась с экскурсии и рассказала мне о ней, я в свою очередь тоже рассказала ей и о «Пчелке» и о парне-старшегруппнике, с которым познакомилась в лесу. Яринка пришла в невероятное возбуждение. Сначала она надулась на меня за то, что я так долго скрывала от нее лазейку на свободу и ходила туда одна. Потом потребовала в следующий раз обязательно взять ее с собой. И я пообещала, только не в следующий раз, а после того, как помогу сделать парню рогатку. Потому что ему я пообещала раньше. Яринка для порядка снова надулась, но надолго её не хватило, и скоро она уже просила меня рассказать ей подробности про моего нового знакомого. Чтобы задобрить подругу, я рассказала всё, что знала сама, а это, как оказалось, совсем не много.
Парень учился в пятнадцатой группе, и звали его Денис. Но мне он разрешил звать себя Дэном. Я расценила это как жест доверия, потому что в приюте, под угрозой наказания, запрещались искажения православных имен, тем более такие, с явным закосом под запад. Запад был нашим пугалом. Запад и обитающие там геи. О геях говорилось с таким ужасом и отвращением, что сначала я думала будто это чудовища-мутанты, вроде тех. которые по слухам завелись на востоке, после того, как туда сбросили ядерные бомбы. Или вообще нечисть, как лешие и кикиморы, которыми нас в Маслятах пугали взрослые. Поэтому я испытала немалое облегчение, когда выяснилось, что геи – это всего лишь мужчины, любящие друг друга.