Признание этого мужчины
Шрифт:
Пока он заявляет на меня права, я развязываю его галстук и сдергиваю с шеи, а затем принимаюсь за пуговицы на рубашке, ощущая под ладонями великолепие твердой груди.
Замедляя поцелуй, я отстраняюсь, и он, прищурившись, рычит, зажмурив глаза, но я игнорирую его очевидное недовольство и начинаю водить губами по его шее, груди, твердому животу, пока не добираюсь до молнии брюк. Через ткань пробегаю носом по длине его члена, и его бедра дергаются, сдавленный рык слетает с его губ. Мой план работает. Я собираюсь довести его до исступления,
Чувствую на затылке его руку, он слегка дергает меня за волосы. Я самодовольно улыбаюсь про себя, затем расстегиваю пуговицу на брюках и медленно опускаю вниз молнию, просовывая руку в боксеры и крепко хватая его твердую, как камень, длину.
Его бедра взлетают вверх, металл наручников громко лязгает.
— Бл*ть, Ава! Гребаный ад! — он резко поднимает голову и смотрит на меня отчаянными, голодными глазами. — Рот, сейчас же!
Я ползу обратно по его телу и обхватываю ладонями его щеки.
— Хочешь, чтобы я взяла тебя в рот. — Я прижимаюсь губами к его губам… жестко.
— Сделай это.
— У кого власть, Джесси? — я кусаю его губу, и он стонет.
— У тебя, детка. Рот.
Я улыбаюсь ему и опускаюсь вниз, освобождая его член, и дразняще облизываю его ствол.
— Ох, бл*ть, — стонет он. — О Господи, Ава. У тебя потрясающий рот.
— Тебе хорошо? — спрашиваю я, останавливаясь на полпути, прежде чем снова погрузить его в себя.
— Слишком хорошо. Я знал, что женился на тебе не просто так.
Я слегка, предостерегающе выпускаю зубы.
— Мне взять его весь? — спрашиваю я.
— Да.
Я обхватываю его губами и скольжу вниз, пока он не касается задней части горла. Джесси громко стонет, толкая бедра вверх. Я пытаюсь расслабить мышцы, принять вторжение, но рвотный рефлекс подводит, и меня внезапно тошнит.
Какого черта?
Я быстро выпускаю его и вскакиваю с кровати, желудок сводит судорогой, на лбу выступает пот. Меня сейчас вырвет. Я влетаю в ванную и падаю перед унитазом, меня начинает выворачивать, пока я пытаюсь убрать волосы с лица.
— Ава! — ревет Джесси. Наручники громко лязгают. — Ава!
— Я… — меня снова рвет, я задыхаюсь, пытаясь заговорить, пытаясь заверить его, что со мной все в порядке. Черт, мне нужно его освободить.
— Господи, Ава! — настойчивый стук металла о дерево разносится по комнате, сопровождаемый паническими воплями Джесси. — Гребаный ад, АВА!
Я не могу говорить. Горло перехватило, глаза слезятся, а живот болит от того, что меня так сильно выворачивает. Что, черт возьми, со мной? Я едва начала. Я и раньше брала его до конца, и это никогда не вызывало подобной реакции. Черт, меня тошнит. Я отрываю туалетную бумагу и промокаю лоб. Мне нужно взять себя в руки и вытащить отсюда свою задницу и освободить его, пока у него не случился сердечный приступ.
— Ава!
Раздается мощный грохот, а затем в ванную влетает Джесси в рубашке нараспашку и расстегнутых брюках, на лице выражение чистого ужаса.
Я пытаюсь махнуть ему рукой, подать хоть какой-то знак, что со мной все в порядке, и успокоить его, но снова быстро цепляюсь за край унитаза, продолжая блевать и задыхаться.
— Господи, детка, — голос звучит до глупости встревожено. Это всего лишь рвота. Чувствую, как он приближается ко мне сзади и собирает мои волосы, придерживая их и потирая мне спину.
— Я в порядке.
Понимая, что мне уже буквально нечем рвать, я утираюсь.
— Конечно, — сухо бормочет он. — Дай взглянуть на тебя.
Я вздыхаю.
— Все еще хочешь меня трахнуть? — спрашиваю я, пытаясь усмирить его очевидное беспокойство.
Он закатывает глаза.
— Ава, пожалуйста.
— Прости.
— Леди, клянусь, вы меня убьете. — Он убирает волосы у меня с лица. — Ты в порядке?
— Нет, меня тошнит. — Я падаю вперед, соприкасаясь щекой с его обнаженной грудью там, где расстегнута рубашка.
— Как думаешь, почему? — тихо спрашивает он.
Я напрягаюсь. Я еще не готова разбираться с этим. Не готова разорвать его в клочья за то, что он спрятал мои таблетки. Сейчас у меня нет сил, поэтому я держу рот на замке, но мне нужно вытащить голову из песка и взглянуть в лицо реальности — реальности, в которой я, безусловно, беременна.
— Отведи меня в постель, пожалуйста.
Слышу его глубокий вздох. Очевидная демонстрация разочарования. Мне не позволят долго жить в отрицании, но его потребность заботиться обо мне в данный момент снимает меня с крючка. Он встает и поднимает меня.
— Ты самая раздражающая женщина на этой гребаной планете. Не хочешь почистить зубы?
— Пожалуйста.
Он улыбается мне и проводит костяшками пальцев по моей щеке.
— Все будет хорошо.
Будет ли? Хорошо для него. Он получает то, что хочет, хотя почему он этого хочет — гребаная загадка.
— Ладно, — слабо соглашаюсь я, мельком замечая свисающий с его запястья наручник… и огромный красный рубец. — Джесси! Что ты наделал?
Я хватаю его за руку и переворачиваю ее, обнаруживая на внутренней стороне запястья массу красных рубцов. В потрясении втягиваю воздух. Черт, выглядит болезненно.
Он вырывает запястье из моей хватки и снимает наручники, бросая их на пол.
— Детка, ты заставляешь мое сердце биться, но ты также можешь заставить его, бл*ть, остановиться. — Он качает головой и поднимает меня на туалетный столик. — Ты говорила, что не можешь жить без меня, не так ли?
— Да.
Он бросает на меня обвиняющий взгляд.
— Тогда перестань пытаться меня убить.
Я чувствую, как по лицу расплывается усмешка.
— Ты просто королева драмы.
— Нет ничего драматичного в том, чтобы волноваться, когда мою жену тошнит оттого, что я засунул член ей в рот.