Признание у озера

Картленд Барбара

– Это именно то, что мне нужно. Еще раз благодарю вас за доброту!

– Был рад принять вас у себя, мадам, – ответил хозяин. – И, надеюсь, вы еще почтите мое заведение своим присутствием, если будете в здешних краях.

– Непременно, – пообещала Лолита.

Она пожала хозяину руку, и он провел их до дверей и показал, в каком направлении находится конюшня.

По дороге туда Лолита решила, что было бы большой ошибкой сообщать владельцу, куда именно они направляются, поэтому сказала, что они желают

попасть в Ноттингем, на дорогу куда требовалось, по меньшей мере, два дня.

– Если бы к вечеру вы довезли нас до середины пути, – сказала она, – я наверняка нашла бы еще какой-нибудь извозчичий двор, а ваш экипаж вернулся бы обратно.

– Я готов отвезти вас куда нужно, мадам, – заявил хозяин, – если только у вас найдется, чем оплатить расходы.

Он назвал сумму, и Лолита не сочла ее чрезмерной, учитывая, сколько миль им предстояло проехать.

Впрочем, она тут же напомнила себе, что едва ли может считаться знатоком в этом вопросе, поскольку до сих пор ей не приходилось оплачивать наемные экипажи. Этим всегда занимался отец, а в последние два года, когда мать вышла замуж за Ральфа Пирана, они неизменно путешествовали в каретах, которые принадлежали ему.

Вскоре Лолита и Саймон отправились в путь. Ей пришелся по душе мужчина средних лет, исполнявший обязанности кучера, да и лошадь оказалась молодой и горячей, а потому не должна была быстро выбиться из сил.

Владелец конюшни посоветовал им, где удобнее всего остановиться на ночлег, но Лолита решила, что тихая деревушка была бы предпочтительнее, хотя гостиница в ней могла и не поражать уютом и комфортом.

В конце концов она согласилась остановиться там, где предложил кучер, заявивший, что хорошо знает это место, и гостиница, хотя и маленькая, но чистая и респектабельная.

Кучер постоянно поглядывал на них, и Лолита поняла, что он считает ее слишком молодой и красивой, чтобы путешествовать в сопровождении только маленького мальчика.

Когда они немного отъехали, она открыла сумочку и достала кольцо матери, которое, завернутое в китайскую шелковую бумагу, лежало на самом дне.

Она надела его на палец и повернула камнями внутрь. Теперь, когда бриллиантов не было видно, оно вполне могло сойти за обыкновенное обручальное кольцо.

Саймон просунул руку в ее ладонь:

– Как здорово! Я надеюсь, что лошадка повезет нас быстро-быстро!

– Если она с самого начала помчит нас чересчур быстро, – возразила Лолита, – то быстро устанет, и тогда мы нескоро доберемся до места, где сможем остановиться на ночлег.

– Но если мы поедем очень быстро, моя мачеха нас не догонит!

«Что ж, вполне логичное умозаключение», – подумала Лолита. Да еще и справедливое в отношении ее отчима.

Хотя узнать о ее исчезновении он не должен был до самого вечера, было бы большой ошибкой недооценивать

его возможности или решимость. Девушка ничуть не сомневалась, что он вознамерится вернуть ее любой ценой, а потому пустит в ход все средства, какими располагает.

«Впрочем, – успокаивала себя Лолита, – ему и в голову не придет, что я направляюсь в Алсуотер, да еще и не одна, а в сопровождении маленького мальчика, которого выдаю за своего сына!»

На всякий случай, дабы избежать любых ошибок и оплошностей, она принялась наставлять Саймона в том, как они должны вести себя, чтобы избежать разоблачения:

– Я скрываюсь, и ты скрываешься тоже, Саймон. Мы должны быть очень осторожны, иначе меня увезут обратно в дом, из которого я сбежала, а тебя отведут к мачехе.

Дрожь пробежала по телу мальчика, и Лолита поняла, что подобная перспектива изрядно его напугала.

– Мы должны действовать очень умно, чтобы не наделать ошибок, – продолжала Лолита, – и если кто-нибудь спросит, сколько тебе лет, отвечай, что исполнилось шесть.

Она понимала, что выглядит слишком молодо, чтобы иметь ребенка в возрасте Саймона, и что, пожалуй, было бы лучше выдавать его за брата. Но в этом случае, поскольку она была леди, ее должна была бы сопровождать дуэнья, а притворившись замужней женщиной, она могла обходиться без нее.

На ленч они остановились в живописной деревушке, миновав несколько местечек покрупнее. Кучер предлагал сделать остановку раньше, но Лолита отказалась.

В одной из деревень проходила конная ярмарка, а в другой вот-вот должен был начаться большой праздник, на котором планировался сбор средств для местной больницы. Очередная деревня выглядела безлюдной, и их приветствовали лишь утки, плавающие в пруду на пустыре.

Гостиница, выкрашенная в черный и белый цвета, оказалась маленькой, но чистой, и носила название «Голова королевы».

К этому времени и Лолита, и Саймон изрядно проголодались. На ленч им подали холодную ветчину, язык и свежий салат из овощей, выращенных в огороде при гостинице.

В качестве десерта им предложили клубнику, и Саймон уплетал ее за обе щеки, тогда как Лолита довольствовалась местным сыром.

Приведя себя в порядок, они вновь двинулись в путь.

Лолита постаралась сделать так, чтобы выглядеть хоть немного старше. Она откинула волосы назад, открыв лицо в форме сердечка, и стянула их на затылке, соорудив давно вышедшую из моды прическу, которая совершенно ей не шла. Однако со своими яркими и блестящими глазами и нежной персиковой кожей она решительно ничего не могла поделать.

На случай, если кто-либо заговорит с ними, она решила, что станет хмуриться и вести себя крайне сдержанно, чтобы окружающие сочли ее серьезной замужней дамой, а не юной и восторженной девушкой.

Конец ознакомительного фрагмента.