Призрачная пуля. Том 2
Шрифт:
– Такого, что хочешь защищать?..
– Угу. И неважно, в виртуальном это мире… или в реальном.
Должно быть, он говорит о связях с какими-то другими людьми. Кирито не такой, как Синон, у него наверняка много друзей, которые чувствуют так же, как он. Девушку что-то остро кольнуло в сердце, и слова хлынули рекой:
– …Тогда ты же тоже можешь укрыться здесь, верно? Мы не можем автоматически разлогиниться из ЗП, но мы можем уйти, когда останемся только мы и еще кто-то один. Покончим с собой, дадим этому третьему выиграть, и турнир закончится.
Услышав
– Хороший, конечно, способ. Но… не могу так. Дес Ган сейчас прячется где-то и восстанавливает хит-пойнты. Если мы позволим ему действовать до завершения турнира, кто знает, скольких еще игроков он убьет…
– …Понятно.
…Ты правда сильный.
Несмотря на его же слова, что ему есть что защищать, он не потерял силы духа, необходимой, чтобы бросить вызов самой Смерти. А у нее этого всего уже нет.
Синон могла лишь бледно улыбнуться, думая, что с ней станет после того, как она покинет это поле боя.
Синон уже потеряла всю свою смелость, когда встретилась с Дес Ганом и с его черным пистолетом на улицах заброшенного города. Она плакала, когда они бежали, она даже не могла контролировать свое второе я, «Гекату». Ледяная снайперша Синон была на грани исчезновения.
Если она так и продолжит прятаться в пещере, она никогда больше не сможет поверить в собственные силы. Ее сердце сожмется, пальцы задеревенеют, и вряд ли она когда-нибудь во что-нибудь еще сумеет попасть.
Реальная она не то что не справится с тем воспоминанием – она всю жизнь будет бояться, не возникнет ли тот человек из тени ночной улицы или из проема между домами. Вот такие виртуальный и реальный миры будут ждать Синон/Сино.
– …Я…
Синон отвернулась от Кирито и тихо проговорила:
– Я… не буду убегать.
– …Э?
– Я не буду убегать. Я решила, что не буду прятаться. Я хочу выйти наружу и сражаться с тем типом.
Кирито нахмурился, склонился над Синон и прошептал:
– Тебе нельзя, Синон. Когда он в тебя попадет… ты можешь взаправду умереть. Я не только игрок ближнего боя, у меня есть оборонительные навыки. Ты – другое дело. Ты окажешься в гораздо более опасном положении, чем я, если тот тип нападет из невидимости.
Секунду Синон сидела молча, затем раскрыла рот и заявила:
– Не имеет значения, даже если я погибну.
– …Ээ…
Глаза Кирито вновь округлились, и Синон медленно добавила:
– …Сейчас… я страшно боялась. Страшно боялась, что вот возьму и умру. Я стала слабее, чем была пять лет назад… я даже кричала, это просто позор… Я больше так не могу. Если так и продолжится, то лучше уж умереть!
– …Бояться нормально. Кто не боится смерти?
– Я уже по горло сыта страхом. Мне надоело жить в вечном страхе… Надоело… я не собираюсь просить тебя быть со мной, я могу сражаться одна.
С этими словами
– Ты хочешь сказать, что собираешься сражаться одна и умереть одна?..
– …Да, именно так. Это, наверно, моя судьба…
Она совершила колоссальный грех, но не была наказана. Поэтому тот человек вернется и покарает ее. Дес Ган не блуждающий дух – он причина и следствие. Это было предрешено.
– Отпусти меня… мне надо идти…
Синон попыталась стряхнуть руку Кирито, но он сжал ее еще сильнее.
Черные глаза горели. Маленькие, красивые губы взорвались словами такой мощи, какая совсем не подходила его красивой внешности.
– …Ты ошибаешься. Никто не умирает один. Когда человек умирает, место, которое он занимает в чьем-то сердце, тоже исчезает. Ты уже есть в моем сердце, Синон!
– Я вовсе не просила тебя меня запоминать… Я, я никогда не собиралась ни с кем соприкасаться!
– Но разве мы с тобой не соприкасаемся?
Кирито поднял руку Синон и поднес к ее глазам.
В это мгновение клубок эмоций, сжатых в глубине сердца Синон, вдруг взорвался. Она сцепила зубы и второй рукой ухватила Кирито за воротник.
– Тогда…
Желание быть утешенной и желание быть уничтоженной сплелись, создав чувство, которого Синон никогда раньше не испытывала. Обжигающим взглядом уставившись Кирито в лицо, она выкрикнула слова, родившиеся где-то глубоко внутри нее.
– …ТОГДА ЗАЩИЩАЙ МЕНЯ ДО КОНЦА СВОИХ ДНЕЙ!
Ее глаза внезапно дернулись, и что-то горячее потекло по лицу. Синон поняла, что это слезы текут из глаз и капают на пол.
Она вырвала правую руку из руки Кирито и, сжав ее в кулак, стукнула Кирито в грудь. Второй раз, третий – всю свою силу она выплеснула на Кирито.
– Ты же ничего не знаешь… и ничего не можешь, так что кончай вести себя так, будто ты все понимаешь! Это… это моя битва, только моя! Даже если я проиграю, даже если я умру, никто не имеет права читать мне нотации! Или ты хочешь разделить со мной ответственность? Можешь ли ты…
Правая рука Синон потянулась к Кирито. Эта самая рука когда-то нажала на спусковой крючок окровавленного пистолета и отняла у человека жизнь. Если приглядеться к коже, можно увидеть, что на этой руке, руке-убийце, еще осталась маленькая черная точечка – след пороха.
– Можешь ли ты… МОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ДОТРОНУТЬСЯ ДО ЭТОЙ РУКИ, КОТОРАЯ УБИЛА ЧЕЛОВЕКА?
Полные презрения слова всплыли в памяти Синон. В классе она часто слышала: «Не трогай, убийца! А то запачкаешь кровью», – когда случайно прикасалась к вещам одноклассников. С того самого случая Синон никому не позволяла притрагиваться к себе – никогда.