Призрачный свет
Шрифт:
— Давай еще разъясним ей ее права, — произнесла она насмешливо. — Ну ладно, сучка, слушай: ты имеешь право делать то, что я тебе прикажу. Все! Вставай, пока я не разделала тебе физиономию. А если ты не будешь повиноваться мне, — она посмотрела на Гарета, — тебе намнет бока Джулиан.
— Джулиана уже нет, — отмахнулась от нее Труф.
— Да что ты говоришь? — Фиона презрительно скривила губы и дернула Труф за руку.
— Гарет, и ты позволяешь ей помыкать собой? — спросила Труф.
— Я… — Он замялся.
— Позволяет! Бери ее за другую руку! — прикрикнула на него Фиона. — И позволит, потому что я разрешаю
Еще на подходе к первому этажу Труф почувствовала, что в доме происходит что-то странное, но совсем не то, что она предполагала. Из дверей храма, словно из жерла чудовищной раскаленной печи, вырывалась неведомая сила, в глазах Труф вдруг все потемнело, затем темноту стали прорезать разноцветные языки пламени. Казалось, что горит сам воздух.
Еще на улице, сквозь шум дождя, Труф услышала тихое, заунывное пение.
Они подошли к дверям в храм, и только здесь Труф поняла, что ритуал давно начался и сейчас ни она, ни Торн не способны остановить его. Ритуал продолжался уже несколько часов.
Но где же Торн? Почему он не приходит и не спасает ее?
Как только Гарет открыл двери, Труф почувствовала, как на нее набросилась дикая, бесплотная, но разумная энергия и ввергла ее в черный омут, кровожадный, жаждущий человеческой плоти и насыщающийся ею. Раздирая сознание Труф, эта ненасытная, всепожирающая сила швырнула Труф в прошлое, и она увидела себя маленькой девочкой, отчаянно стремящейся уйти вслед за своей матерью в царство смерти. Труф закричала, агония прошла по всему телу, и в этот момент она почувствовала, что в ней высвободилась тайная, неизвестная ей самой психическая энергия.
Словно пелена спала с Труф. Она ощутила, что все ее восприятия сместились, она совершенно отчетливо слышала биение пульса сущности и бытия, казалось, что и то, и другое сконцентрировалось в ней. Это и был настоящий, реальный мир, который она увидела, но, возможно, слишком поздно.
Труф увидела круг свечей и услышала шум дождя, многократно усиливаемый акустикой зала. Лайт высоким голосом пела какой-то заунывный мотив, уставившись на Труф невидящими глазами. Труф вздрогнула, поразившись силе голоса Лайт. Глаза ее горели ярким огнем, казалось, что Лайт источает энергию, способную подавить и сами Врата Тени, и его обитателей. Тело Труф тряслось в такт биению пульса дома, а перед глазами плясали яркие искры и мелькали многоцветные полосы.
Она попыталась вглядеться в Лайт и увидела, как та извивается, закидывая назад голову. Лайт находилась в глубоком трансе, стоя у изголовья алтаря, она выкрикивала какие-то заклинания на странном, неизвестном языке. Вскоре тело ее замерло и превратилось в огненный факел, а каждое произносимое ею слово, казалось, повисало в воздухе. Труф поняла, что сейчас Лайт ведет весь ритуал, вся сила сконцентрирована в ней, остальные стали не нужны.
Айрин, с густо накрашенным лицом, по которому, размазывая краску, текли обильные слезы, стояла неподвижно. Возле ее ног, прижимая руку к животу, тщетно пытаясь остановить льющуюся кровь, лежал Хиауорд. Лицо его было бледно, он хрипел, жадно хватая воздух окровавленным ртом. Озаренный легким голубоватым сиянием, Хиауорд умирал, остатки жизненных
— Прости меня.
Карадок, с лицом бледным как полотно, стоял у алтаря, держа наполненную ладаном лампаду. Этого ли он хотел, начиная работу? Возможно, при появлении Труф он даже не пошевелился, видимо считая, что ничего странного и неожиданного в зале не происходит. Труф внимательно посмотрела на него и увидела зияющую пустоту, над которой, широко распластав крылья, парила хищная, зловещая полуптица-получеловек. Она медленно спускалась все ниже и ниже.
"Где Доннер", — подумала Труф. Она поискала глазами и вскоре нашла его. Он не сводил напряженного взгляда с Пилгрима.
— Ищешь своего белого рыцаря? — спросил Пилгрим. Он был обнажен, лицо его горело от возбуждения, на голове сияла корона с рогами оленя, а с плеч свисала волчья шкура. В одной руке он держал ритуальный меч, в другой — маленький черный пистолет. Он помахал им в воздухе, и пламя свеч блеснуло на гладкой поверхности стали. Пилгрим только что убил Хиауорда, кто будет следующим? Доннер? Кем Пилгрим считает свои жертвы? Необходимой приправой к ритуалу открытия врат?
Внезапно Труф посетила страшная мысль — не будет ли ее очередь следующей?
Труф рванулась, пытаясь высвободиться из цепких лап Фионы и Гарета, но они держали ее мертвой хваткой.
— Пустите меня! — закричала Труф. — Гарет, отпусти меня! — Она внезапно почувствовала, что сила, затягивающая ее в черный водоворот смерти, исходит от Пилгрима. — Ради Бога, отпустите меня!
— Боюсь, что твой Бог и его посланники сегодня не слишком спешат к тебе. — Крик Пилгрима заглушил громкое пение Лайт. — Труф, как ты могла подумать, что полудохлый старик, отвергший дар богов, сможет помешать мне?! — вопил он. — А теперь ведите ее сюда, я перережу ей горло! Запомни, дешевка, глупая сучка, что, как только я открою врата, ты мне станешь не нужна! Давай, Гарет, тащи ее сюда, смерть одной бабы ради блага для всего мира — не самая высокая цена. — Не спуская дула пистолета с груди Доннера, Пилгрим посмотрел на Труф и дико расхохотался.
Гарет двигался медленно, то ли от усталости, то ли от инстинктивного нежелания присутствовать при побоище. Он вел Труф к Пилгриму не очень охотно, руки его сильно дрожали. Труф сопротивлялась, ей даже удалось бы вырваться, если бы Фиона не пнула ее коленом в живот. От сильного удара Труф согнулась пополам, Гарет схватил и заломил ей обе руки и подвел к Пилгриму. Труф почувствовала исходящий от него жар. Казалось, внутри него находится еще одно тело и скоро оно вырвется наружу, разбив свою смертную оболочку.
— А теперь приковывайте ее к алтарю, цепями. Сначала мы насладимся ее телом, потом изуродуем его и только после этого вырвем сердце. Перестань плакать, Айрин! — вопил Пилгрим. — Забудь все, сейчас не романтические шестидесятые годы. Доннер, мальчик мой, подойди сюда и помоги нам! — кричал Пилгрим, откровенно наслаждаясь происходящим.
Неужели они не понимают, что он не выпустит их отсюда живыми? Почему они не понимают, что никто даже и не заметит их смерти. Сколько их здесь таких, как Айрин, приехавших нелегально. И как они были так недальновидны, позволили себя увлечь мошеннику и убийце!