Призрак счастья
Шрифт:
— Слушай, как ты думаешь, этот Иван Георгиевич Мартов уже отбыл на свою вторую родину? — вдруг спросила Аэлита. — Как ни крути, а мысль о его приезде время от времени бесконтрольно поселяется в моей голове.
— Одному Богу известны его планы. Ты готова встретиться с ним?
— Не знаю, просто мне интересно, насколько он сын своего отца, — задумчиво ответила Лита, подходя к окну.
Лариса закрыла за собой дверь и увидела стоящего в приемной Сашу, тихо разговаривавшего с каким-то не менее высоким, но худощавым блондином. На вид ему было за тридцать. Опрятно, со вкусом одет, приятной наружности. Особенно выделялись на его лице большие черные глаза.
Первым опомнился Саша. Обмен взглядами слишком затянулся, и охранник собрался что-то сказать. Мужчина мягким движением остановил его.
— Добрый вечер, Лариса Алексеевна, — обратился он к Ларисе. Она поставила поднос на стол и удивленно подняла брови.
— Добрый вечер. Простите, не могу припомнить вашего имени, — делая ударение на слове «вашего», произнесла Шмелева.
В этот момент открылась дверь кабинета и на пороге появилась взволнованная Аэлита. Она с ходу, не обращая внимания на незнакомого мужчину, скороговоркой произнесла:
— Саша, на стоянке под окнами стоит черный джип «мерседес». Не тот ли? — И только теперь заметив постороннего, поинтересовалась: — Простите, вы к кому?
— К вам, Аэлита Владимировна. — Голос мужчины показался Аэлите поразительно знакомым, а когда она все поняла, почувствовала слабость в ногах. Тем временем он шагнул ей навстречу и протянул руку. — Разрешите представиться — Иван Мартов.
Лита, как во сне, ответила на рукопожатие. В приемной воцарилось неловкое молчание. Наконец Лита поняла, что взаимное разглядывание слишком затянулось. Она молча отступила от проема двери, сделав гостю приглашающий жест рукой. Иван молча принял приглашение и, благодарно кивнув, зашел внутрь. Закрывая за собой дверь, Лита бросила многозначительный взгляд на Шмелеву и Сашу. Охранник снова занял свое место у входа в приемную, а Лариса кивнула, прикрыв глаза, что означало: «Все нормально. Я с тобой».
— Присаживайтесь, пожалуйста, — Лита указала Мартову на одно из глубоких кресел. Но Иван занял предложенное место только после того, как села Аэлита.
Последовала долгая пауза. Оба продолжали изучать друг друга. В стенах своего кабинета Лита почувствовала себя более уверенно. Шок от первых секунд встречи прошел, и Мартова поняла, что внутри нет негативной реакции на появление этого человека. Пытаясь придать лицу непроницаемое выражение, Лита не могла справиться с собой. Она впервые видела так близко старшего сына своего мужа. Того, который, будучи солидарным с сестрой, вычеркнул из своей жизни отца после женитьбы его на Аэлите. Ничего неприятного в его внешности не было. Иван был похож на свою мать: Лита видела ее фотографии у Стебловой. А вот черные глаза были точной копией отцовских. Лита почувствовала легкое волнение, у нее даже дыхание сбилось: так реально стало ощущение, что это Георгий смотрит на нее своими огромными глазами. Только во взгляде этом была не любовь, не страсть, а откровенное любопытство.
— Простите за то, что я пришел в конце рабочего дня, — начал Иван. Лита снова почувствовала себя в плену призраков. Ей хотелось закрыть глаза и попросить мужчину говорить еще и еще. — И простите за то, что напугал Пал Палыча. Мы так быстро ретировались, потому что я не хотел, чтобы он узнал меня. Хотя, может, я слишком высокого мнения о его памяти. Столько лет прошло.
— Значит, это вы подъезжали к загородному дому на днях? — Лита задала вопрос, на который заранее знала ответ. Она спросила, чтобы хоть что-нибудь сказать.
— Да. За рулем сидел мой товарищ, по делам которого я, собственно, и приехал в ***нск. — Заметив усмешку Литы, он добавил: — В том числе и по его делам, я хотел сказать.
— Вы можете не оправдываться. Я не прокурор и не следователь. Мне не нужны ваши причины теперь.
— Неправда. Сейчас вы больше всего на свете хотите знать, почему я пришел к вам. — Мартов улыбнулся, и Лита почувствовала, что вот-вот улыбка сорвется и с ее губ.
— Хотите кофе, чаю? — переводя разговор в другое русло, спросила Мартова.
— Нет, благодарю. Не хотел бы задерживать вас и вашу секретаршу, чтобы не оставить о себе плохую память. Со своей стороны приглашаю вас поужинать со мною. Прошу вас, не отказывайтесь: нам есть о чем поговорить.
Лита откинулась на спинку кресла и, не мигая, внимательно посмотрела на сидящего напротив мужчину. Он выглядит спокойно, уверенно, никакого чувства вины не слышится в его красивом голосе, от которого у Литы чаще бьется сердце. Женщина подумала, что со стороны выглядит, как смущенная гимназистка, а не хозяйка этих стен. Однако нужно было давать ответ.
— Почему вы решили, что я могу принять ваше предложение?
— Я ни в чем не уверен. Просто прошу. Мы потеряли столько времени на молчание, отчего бы не потратить несколько часов на плодотворную беседу? — вопросом на вопрос ответил Иван.
— Еще бы узнать причину возникновения вашего желания вести ее.
— Давайте считать, что с годами ума прибавляется. — Иван снова улыбнулся, и Лита почувствовала, что попадает под его обаяние. — Это всего лишь ужин…
— Лариса, зайдите ко мне, — после минутной паузы сказала по селектору Мартова. Шмелева зашла в кабинет с такой быстротой, будто все это время стояла под дверью, ожидая приглашения. — Вы свободны на сегодня. Я все закрою. Скажите Саше, что он тоже свободен.
— Боюсь, вам следует лично передать свою просьбу Александру, — многозначительно сказала Шмелева. Воспользовавшись тем, что Иван взял с журнального столика журнал и начал листать его, сделала удивленную мину.
— Хорошо, пригласите его. — Мартова жестом показала, что все под контролем. Лариса кивнула и вышла из кабинета. Через несколько мгновений на пороге появился Саша. Услышав просьбу Мартовой, он более откровенно решил выразить свое недовольство ее решением.
— Простите, Аэлита Владимировна, но я должен доставить вас домой. Вы не можете сегодня сидеть за рулем. — Саша намекнул, что не забыл о бокале мартини, который позволила себе Мартова после работы, во время беседы о жизни с Ларисой.
Мартов хотел сказать, что справится с этой задачей сам, но промолчал — он не должен вмешиваться в отношения Аэлиты со своим подчиненным — и сделал вид, что увлечен журнальной статьей.
— Саша, я думаю, что Иван Георгиевич будет столь любезным, чтобы отвезти меня после ужина домой.
При этих словах Мартов поднялся и кивнул в знак согласия.
— Абсолютно правы, Аэлита Владимировна, с удовольствием. Это только мне на руку — продлит время нашего общения.
— Воля ваша. — Саше ничего не оставалось, как сдаться. — До завтра.